не осталось ни одной мысли.
– Ты жива?
Хриплый голос Саши и знакомая тяжесть его тела, придавившего Женьку сверху, возвращали в реальность.
– Не уверена, – сипло призналась она. Голос ее не слушался, в горле все пересохло, как в пустыне – сейчас бы полцарства за глоток воды.
– Пойдем.
Саня почти на руках оттащил ее в ванную и помогал, намыливая ленивое от послеоргазменной истомы тело, а Женька ловила губами струи воды из лейки душа и чувствовала себя такой любимой, такой обласканной, что хотелось плакать.
– Тебе понравилось?
– Очень. Я не ожидала, что это будет так… необычно. И не больно.
– Вот и от меня польза есть, – ухмыльнулся Саня. – Расширил твои сексуальные горизонты.
Женя сквозь силу улыбнулась и кивнула.
Она не стала говорить Сане, что больше ни с кем на подобное не согласится. Просто потому что знает: так хорошо ей ни с кем не будет. И это не в мужчинах проблема, наверняка среди них есть и более умелые любовники. Проблема в ней, в Женьке. В том, что ее прямо сейчас накрыло пониманием: она не влюблена. Нет. Все гораздо серьезнее. Она любит Саню. И сложно даже представить себе масштаб катастрофы, которая разразится, если он вдруг об этом узнает.
После пафосной Швейцарии и изысканной Италии Черногория ощущалась чем-то очень простым. Как будто сначала поел в дорогом ресторане, а потом пришел домой и сделал себе бутерброд из серого хлеба и толстого куска докторской колбасы. Ни разу не деликатес, но, черт возьми, как вкусно!
Черногория не была богатой страной. Во всяком случае, в той деревеньке, где у Жениной знакомой стоял дом, точно днем с огнем не нашлось бы ни огромных коттеджей, ни дорогих тачек, ни яхт. Только горы, узкие дороги с трещинами в асфальте, простые беленые домики и море с каменистым, совсем не лакшери пляжем. В километре от деревни находилось единственное кафе с простейшим меню, где был один вид супа, несколько мясных и рыбных блюд и два вида гарнира: картошка фри и овощной салат. А из напитков местное пиво и домашнее белое вино, которое тут было принято пить, разбавляя водой.
Изначально, когда Женя еще зимой планировала это путешествие, ей казалось, что пять дней в Черногории будут самой занудной и неинтересной частью поездки, ибо кроме моря тут делать нечего, поэтому она заранее придумала, чем можно будет развеять эту деревенскую скуку: экскурсия на катере, поездка на устричную ферму, подъем на рассвете в гору к крепости города Котор, автостоп в Будву, где тусуется молодежь…
Ни один пункт из этого плана не был выполнен. И это оказалось прекрасно.
По утрам Женя просыпалась в своей комнате и какое-то время лежала с закрытыми глазами, чувствуя, как сквозь ставни пробираются солнечные лучи и ласково скользят по лицу. Потом вскакивала, натягивала шорты с майкой и выбегала на балкон. Там щурилась на солнце, подставляя ему голые плечи, и смотрела вдаль, где сверкало и переливалось синее, с серебристыми бликами море.
Примерно в это же время просыпался и Саня. Ходил, шумел, ворчал, как разбуженный невовремя медведь, потом, судя по запаху, наливал себе кофе, и наступала блаженная тишина.
После этого он обычно выходил к Женьке на балкон – в одних трусах, взъерошенный и ухмыляющийся – и молча прижимал ее к себе.
– Какие у нас планы? – по привычке спрашивала Женька.
– Почистить зубы и поебаться, – рапортовал Саня. И они шли выполнять намеченное.
Завтракали на улице, вытащив туда колченогий столик, найденный в кладовке. Свежий хлеб из пекарни за углом, сыр и колбаса, купленные на рынке в Тивате, а на десерт крупный прозрачный виноград все с того же рынка и инжир с огромной смоковницы около их дома.
После завтрака шли на море, а потом опять домой, окапываясь в кровати и не вылезая оттуда до вечера. После семи жара спадала. Женя надевала красивое платье, Саня – чистую футболку, и они шли в тот самый ресторанчик, где вкусно было все. И кальмары на гриле, и рыбный суп, и свежая, утреннего улова дорада, и жареные осьминоги, и сочная плескавица – огромная котлета из рубленого мяса.
Обратно шли сытые, чуть ли не раздувшиеся от неприлично больших порций вкусной еды. Шли и разговаривали, как обычно, обо всем, и Женька чувствовала себя сказочно счастливой. Словно Золушка до того момента, как часы пробьют двенадцать.
За эти пять дней они попробовали в постели все, что было им обоим интересно. Идея со связыванием, которую так жарко и вдохновенно описывал Саня, на практике оказалась не такой прекрасной: купленные в итальянском секс-шопе веревки были не очень удачными, и Женьке сразу стало натирать кожу. Саня моментально разрезал веревку, притащил крем и долго втирал его в покрасневшие следы, целуя и извиняясь.
– Да ладно, Саш, ничего страшного. Ты ж не знал. – Женька неприкрыто наслаждалась массажем, беззастенчиво подставляя под его руки и те места, на которых веревок и близко не было.
– Ладно, у меня дома нормальные есть, после отпуска еще раз попробуем, – проворчал Саня, явно расстроенный тем, что его план по воплощению сексуальных фантазий разбился о суровую реальность.
Женя напряглась.
– После отпуска мы договорились все закончить, – напомнила она, чувствуя, как натянуто звучит ее голос.
Руки на Жениной спине замерли.
– Да, конечно, прости, я че-то затупил, – наконец сказал Саня. И как ни в чем не бывало продолжил делать массаж.
Глава 18
Последний вечер. Завтра с утра их ждало такси до аэропорта, а сегодня… Сегодня надо было сделать много дел.
Собрать вещи и навести порядок в доме.
Последний раз поужинать в любимом ресторанчике.
Прогуляться по берегу залива и подышать морем.
Потрахаться.
Допить оставшееся вино.
Еще раз потрахаться.
Поспать.
План был хорош, но дал небольшой сбой на этапе допивания вина. Внезапно выяснилось, что и Саня, и Женя – запасливые хомяки, и вина за эти пять дней натащили в свою норку гораздо больше,
