Жордонелла с аппетитом доедала размоченный в молоке ломтик хлеба, я же подумала, что хочет того Рус или нет, в магазин нам выйти всё-таки придётся. Хотя бы для того, чтобы его любимый зверёныш не загнулся с голоду. Да и я, собственно, тоже.
Когда я в последний раз заходила в комнату, он спал. Ему действительно нужно было выспаться. Ссадины на его лице во сне стали заметны сильнее, как и напряжение, сквозившее буквально в каждой черте. Что ему снилось? О чём он думал? Какие демоны терзали его?
Взяв тарелку, я хотела отнести гренки в комнату, но сделать это мне помешал звонок в дверь.
Не уверенная, стоит ли открывать самой, я заколебалась. Звонок повторился.
Кого там ещё принесло? Быстрыми шагами я вышла в коридор. Сестру, кого же ещё?! Иллюзий по поводу того, что она просто оставит меня в покое, я не питала.
Посмотрела в дверной глазок…
— Вы – Ева? – спросил высокий молодой человек в форменной куртке с логотипом, стоило мне открыть дверь. В руках он держал большой букет розовых лилий. Крупные красивые цветы источали аромат, который я чувствовала даже на расстоянии.
— Да, — ответила я немного растерянно. Улыбнувшись, он подал мне букет. – Внутри записка, предупредил, когда я взяла лилии. – Хорошего вам вечера.
Записка? Всё ещё немного растерянная, я заперла замок. Вот как?! Значит, решил извиниться подобным образом? Бросила взгляд в сторону комнаты как раз в тот момент, когда на пороге появился Руслан.
— Кто это был? – спросил он резко.
— Как будто сам не знаешь, — язвительно отозвалась и, вытащив открытку, хотела было прочитать.
Что он мог написать в ней? Что зря послушал сестру? Что приехал бы сам, если бы я не появилась в Грате? Всё это никак не вязалось у меня с Русланом. Всё это – букет, открытка, вообще плохо вязалось с ним, и всё же.
— Что это? – не успела я прочесть даже слова, Рус буквально вырвал букет и открытку у меня из рук. Пробежался взглядом по надписи.
— Сукин сын, — процедил он и с силой швырнул цветы под зеркало. Крепко выругался.
— Руслан…
— Бери всё, что тебе нужно, — сунул открытку в карман штанов. – Мы уезжаем отсюда.
Притихшая, я сидела рядом с Русланом.
Букет был не его попыткой извиниться. Он вообще был не от него. От кого? Этого он мне так и не сказал. Не сказал он мне и куда мы едем. Нескольких минут, которые он дал, чтобы собраться, хватило лишь на то, чтобы натянуть свитер и взять из шкафа кое-что из вещей. Не своих – их у меня не было. Поначалу претившие мысли о том, чтобы взять что-то из белья Лианы, куда-то подевались в момент, когда там, в коридоре, я перехватила суровый взгляд Руса. Излишней скромности было не место.
Сейчас же, сидя рядом с ним, я думала только о том, что преподнесёт нам даже не следующий день – следующий час.
— Что было в записке? – спросила я, когда мы отъехали уже довольно далеко от дома.
За руль Руслан меня не пустил. Взял ключи, а когда я предложила повести, посмотрел так, что мне стало ясно – нет. Букет так и остался лежать на столике под зеркалом. Крупные, красивые лилии с ароматными бутонами. Ни в чём неповинные цветы, ставшие невольным оружием в играх сильных. Оружием и жертвой.
— Руслан, — когда он не ответил, вздохнула я, — мне действительно надоело. Ты можешь ответить?
— Эта записка предназначалась мне, — не глядя на меня, отрезал он.
Лицо его было мрачным, как и весь он. Как будто темнота глаз окутала его, укрыла тенью.
— Я не спрашивала тебя, кому она предназначалась. Я спросила тебя, что в ней было, — я, напротив, не сводила с него взгляда.
Поймала себя на том, что мне нравится смотреть на него. Нравится чувствовать его уверенность и силу. Сумка с собранными наспех вещами лежала на заднем сиденье, рядом с ней, похожая на сторожевого пса, примостилась трёхцветка. Когда-то она помещалась у меня на ладони. Я помнила прикосновение влажного крохотного носа к коже, помнила, как первый раз принесла в комнату стакан молока и как при этом боялась, что Руслан заметит её. Как случилось, что она настолько сильно привязалась к нему? Как случилось, что к нему настолько сильно привязалась я сама?
Рус сильнее стиснул челюсти, на скулах его проступили желваки. Солнце, такое яркое утром, исчезло без следа. Теперь дорогу освещали только фары Хаммера. Дождь, пока ещё слабый, постепенно усиливался. Новая буря?
— Тебе это знать не нужно, — ответил Руслан.
— А что мне нужно знать?
Понятия не имею, как мы умудрились встретиться. Порой у меня возникало ощущение, что у нас нет никаких точек соприкосновения, что к Руслану вообще невозможно прикоснуться. Погружённый в себя, он был магнитом с одним лишь полюсом – отталкивающим всё и всех. Меня, брата, Лиану. Только трёхцветке каким-то невероятным образом удалось занять место рядом с ним.
— Ты хотя бы скажешь мне, куда мы едем? – понимая, что продолжать расспросы насчёт записки бесполезно, осведомилась я. – Или это по твоему мнению мне тоже знать не обязательно? Закинешь меня как кошку на плечо и…
— Если понадобится, так я и сделаю, — оборвал он меня жёстко, раздражённо.
Мне оставалось только стиснуть в руках клатч, выглядящий сейчас совсем неуместно. Конечно же, сделает! В этом я не сомневалась. На одно плечо меня, на второе – кошку.
Проследив за тем, как по лобовому стеклу, оставляя за собой кривоватый влажный след, скатилась капля, я задержала дыхание и сделала выдох. Спокойный, долгий. Выходя из квартиры, я мельком осмотрелась в поисках записки, но не увидела её. Только букет. Может быть, Руслан забрал её с собой?
— Что тебе? – бросил он сквозь зубы, когда я снова искоса посмотрела на него.
— Если
