глаз, даже заглядывать в них мне страшно.
Сердце с каждым ударом стучит сильнее, а дыхание становится поверхностным. Все происходит словно не со мной, я будто со стороны вижу, как мужчина поднимает руку и тянется к лицу Карины.
Дочь отшатывается, а я резко перехватываю его пальцы.
— Карина, иди в комнату.
Она послушно убегает и садится на кровать, а я мгновенно прикрываю дверь.
— Не трогай ее, — сталь в собственном голосе успевает полоснуть даже меня, хоть внутри я подобной уверенности вовсе не испытываю.
Мужчина поднимается и медленно расправляет плечи. Он не слишком высоко роста, но это не мешает ему смотреть на меня сверху вниз.
— Когда ты нас отпустишь?
— Не ожидала такого поворота, правда? — ошарашивает неожиданным заявлением.
— Не ожидала, — скупо соглашаюсь, только бы он поскорее уехал.
— Я ведь говорил, что ничего хорошего с ним тебе не светит. Ты своё отношение к нему изменила сразу или уже в процессе?
— К чему вопрос?
— На кого ты работаешь, Яна?
— В каком смысле?
— Да ладно. Не прикидывайся дурочкой. Тогда перетянула все на себя. И сейчас тоже. Как тебя коснулось это дважды, я не понимаю до сих пор. А его тогда должны были просто ранить или все же промахнулись, а?
Я молча разглядываю жестокое лицо, силясь подобрать правильные слова.
— Что ты имеешь в виду?
— Да я даже рад, что тогда все так вышло. Простая смерть от пули — это было для него слишком просто.
Ледяное спокойствие в абсолютно непроницаемых глазах. Лишь только правый уголок губ затрагивает неприятная ухмылка.
Я ощущаю, как начинают дрожать руки — ещё немного, и у меня случится истерика. Это так страшно: стоять к нему чересчур близко, лицом к лицу, когда Карина, скорее всего, все слышит.
Мой голос нетверд, горло перехватывают неконтролируемые спазмы.
— Вить... я не понимаю, о чем ты говоришь, — у меня из глаз уже льются слезы, а я не могу остановить этот соленый поток.
— Ну да. Как же. Слушай. Я вам ещё продукты привёз, — легко переключает разговор и тут же просто разворачивается и уходит. А я, совсем не отдавая себе отчёт, хватаю его за рукав. — Только я не он, — продолжает ровно, без всяких эмоций, с легкостью меняя суть разговора. — Меня так просто не обставить. Я сначала не понял, почему твоё лицо показалось очень знакомым. А потом вспомнил. Я тебя с Марибом видел.
— Вить! — в отчаянии громким шепотом пытаюсь воззвать к его человечности. — Вить! — свободной рукой стираю слезы и следую за мужчиной до двери. — Ну Виитяяя! Я вообще не понимаю, о чем ты! Никогда ничего не замышляла! Ты мстишь Роме, но ребёнок-то ни при чём! У тебя ведь была точно такая же беззащитная девочка. Ну неужели ты такой черствый?! А если бы это была она, Вить! Она бы тоже боялась! И жена твоя! Как ты можешь, Вить?! Мы ничего плохого никому не сделали!
— Ну да. Конечно. Только вот тогда у нас стали срываться партии товара. Начались с таможней проблемы. И задержки по времени. Проверки падали. Облавы, причём наших ребят зацепило. А Мариб — чистенький. А Мариб на завод вышел. Да, Яночка?
— Вить, — в отчаянии качаю головой. — Ну ты что? Я-то тут при чём?!
— Ой, вот не надо из себя святую строить. Я-то раньше думал, что Араб к нему прицепился чисто из-за бабок. А оказывается-то, нет. А оказывается-то, крыс давить надо сразу. И его ещё другом считал. Идиот. Вот и поплатился. Семьей своей. И теперь, Яночка, он мне ответит. Теперь у него тоже семья есть.
Глотая слезы, я молча мотаю головой. Он точно с катушек съехал. Он вообще понимает, что несет? Ну точно, больной. Ненормальный!
А Рома снова бросил меня, оставив самой все это разгребать. Ненавижу его!
— Ладно, — произношу мягко, аккуратно, стирая слезы с щёк, — хорошо. Но ты же не настолько бездушная сволочь, чтобы детей трогать? Да и вообще, Вить. Ты не слишком уж и отомстишь. У меня уже давно другой мужчина. И мы не сильно-то Роме и нужны. А Карина, — понижаю голос до шепота, опускаясь до лжи, но это хоть какая-то надежда, — вообще не его дочь. Может, ты ее отпустишь? Она совсем к вашей истории не относится.
Не верит. Конечно, не верит, глупо было даже надеяться. Безумный блеск его глаз и довольная ухмылка добивают меня окончательно.
И тут происходит невозможное. Внезапно до меня доносится звук приглушенной возни. И я резко отшатываюсь назад, пытаясь сообразить, что происходит.
— Черт!
Хакер внезапно напрягается и резко меняется в лице. Мгновенно кидается на меня, пытаясь поймать за руку, но мне удаётся увернуться и дотянуться до столика, схватить массивную статуэтку женской фигуры. Тут же я со всей дури обрушиваю ее тяжесть на мужчину. По голове не попадаю, но получается отодвинуться.
Он успевает лишь сделать пару шагов в мою сторону, как дверь с громким стуком неожиданно распахивается.
В этот момент я чувствую, как Витя все-таки хватает меня за запястья. Его пальцы до боли впиваются в нежную кожу. Такое чувство, что ещё немного, и он сломает мне руку.
Мужчина резко дергает меня на себя и прижимает спиной к своему животу, перехватывая мои руки.
Я чувствую, как его хватка становится жёстче, а движения увереннее. А ещё... ощущаю что-то прохладное и заострённое. У горла. Страшно представить, что это нож. И откуда Витя мог его вынуть, мне тоже неясно.
Внутри мгновенно все холодеет, как только я узнаю направляющуюся к нам фигуру. Могучую. Высокую. И сталкиваюсь с ледяным взглядом некогда тёплых янтарных глаз.
