перевязанных черной лентой и входим в ворота кладбища.
Медленно шагаем по алее, замечая вдали толпу людей.
Черное пятно среди памятников — люди, все, как один, одеты в траурные наряды.
— Вон она… — Киваю Тиму, и тот переводил взгляд в нужном направлении.
Девушка стоит у самой могилы. Слегка сгорбленная, осунувшаяся.
Её плечи содрогаются от бесшумного плача, а в руках она сжимает алые розы.
Подходим ближе, становимся по обе стороны от нее, и кладем руки на ее лопатки.
— Насть… нам так жаль…
…………………………………………………………………………………………………………………………………….
За день до…
Туша, удерживающая меня коленом, падает рядом с застывшим взглядом.
Пуля отрикошетила и удачно попала прямо в лоб мужику.
Поднимаюсь и подхожу к застывшему Тиму. Друг неотрывно смотрит вниз, на Кира…
Вся его одежда в крови. Друг не двигается, замер на полу и, казалось, не дышит…
— Кир… — Шепотом зовет Князев, но реакции ноль. — Кир, вставай…
Присаживаемся возле парня, и тот медленно переводит на нас взгляд.
— Его выпустили сегодня… Когда вы позвонили, мы ругались и я обвинял его даже в том, в чем он не виноват.
Тело Бессаева-старшего неподвижно лежит на бетонном полу, а со всех сторон растекаются реки крови.
— Перед тем, как уйти, я сказал ему, что у меня больше нет отца… Я был так зол, что он выбрался из тюрьмы, ведь он обещал… Обещал понести наказание за сестру Леи, за каждый свой поступок и не сдержал обещанного.
Глаза мужчины закрыты, грудь не вздымается и все мы, включая Кира, знаем, что человек, лежащий на полу, мёртв…
…………………………………………………………………………………………………………………………..
Влад
— Насть… нам так жаль… — Девушка смотрит вниз, в могилу, куда уже опустили гроб с её свёкром, а по щеке катятся слёзы.
— Мне тоже… Никогда не думала, что скажу это… Не верится, что его больше нет…
— Где Кир? — Верчу головой по сторонам и замечаю друга.
Он крепко сжимает руку матери, а та, из волевой и статной женщины, в один миг превратилась в убитую горем, постаревшую вдову.
Рядом стоит Тина. На лице никаких эмоций, даже слез не видно.
Подозреваю, что девушка так и не смогла простить отца…
Погребальная церемония закончилась, все расселись по машинам и направились на поминальный обед.
Мы выдержали там не больше 30 минут. Угнетающая обстановка давила, Тим сидел чернее тучи, обнимая жену, окутанный всепоглощающим чувством вины.
Бессаев-старший закрыл его от пули… Спас ценой собственной жизни…
Выхожу на свежий воздух, потому что в ресторане невозможно вдохнуть. Настолько тяжелая атмосфера, будто весь зал заполнила, вытеснив кислород.
Тим нагоняет меня уже на улице. Мы закуриваем, молчим, а затем друг произносит:
— Осталось лишь одно… Найти эту падлу Искоростецкого и наконец выдохнуть с облегчением.
Прикрываю глаза, молясь всем богам, что бы кто-то там, наверху, сжалился надо мной и позволил, наконец, почувствовать свободу.
Прощаюсь с Киров, еще раз приношу соболезнования вдове и спешу домой к Карине.
Весь путь мне не дают покоя слова Виталия. Что такого должна еще вспомнить Карина? Я и боюсь этого и одновременно желаю всей душой.
Что-то внутри подсказывает мне, что это что-то очень важное… Самое важное…
После двух часов ожидания у двери кабинета, Карина выползает в коридор, еле стоя на ногах.
Она настолько морально истощена, что, практически, падает мне в объятия.
— Посиди здесь, хорошо? Я переговорю с врачом и вернусь. — Усаживаю девушку на стул, а сам вхожу в кабинет.
— А, Влад, добрый день. — Улыбчивый доктор протягивает руку и садится обратно за стол. — Ну что, прогресс есть, правда до самого главного мы пока не докопались. Какой-то неведомый, неконтролируемый страх, руководит сознанием Карины, заставляя блокировать одно воспоминание, которое она упорно прячет в подкорках памяти и противится выпускать его наружу.
— Вообще-то, я хотел поговорит с Вами о другом…
Мужчина внимательно смотрит мне в глаза, ожидая продолжения.
— Тогда, 8,5 лет назад… — на секунду запинаюсь, что бы набрать в легкие побольше воздуха, — я был в морге и видел Карину… мёртвой…
Влад
Доктор долго молчит, обдумывая мои слова. Пару раз протирает очки, кивает головой своим мыслям, но мне их озвучивать не спешит.
Когда я уже отчаялся услышать от него хоть слово, он внимательно на меня посмотрел и заговорил:
— Послушай, Влад… А ты уверен в том, что видел? На фоне травмы головы, потери сознания, стресса, вызванного подобной информацией… ты мог ошибиться.
— Нет, не мог.
— И ты на 100 % уверен, что видел именно Карину, а не похожую на нее девушку?
— Уверен! Я бы не перепутал её ни с какой другой женщиной.
— Нууу… видимо перепутал, раз она сейчас живая и относительно здоровая, сидит за дверью…
Я и сам понимал, что это какой-то абсурд, но я знал точно: я видел ЕЁ!
— Я не знаю, как это объяснить. Даже с точки зрения медицины…
— Ясно, я понял. В любом случае, спасибо.
— Да не за что. Приезжайте через пару дней, дадим Карине немного отдохнуть. Нельзя перенапрягать её мозг и эмоциональное состояние, сделаем только хуже.
— Скажите… есть шанс, что она вспомнит то, что так упорно пытается?
— Шанс есть всегда. Конечно, если есть что вспоминать…
Хмурюсь на его слова, но врач, мужик умный, сразу понимает мою настороженность.
— Понимаешь, я не до конца уверен, что это воспоминание реально существует. Как бы это не было игрой её воображения…
Перед глазами тут же проносится довольное лицо Князева-старшего.
Он, однозначно, что-то знал, иначе не тратил бы свои последние драгоценные минуты на враньё.
………………………………………………………………………………………………………………………
За день до…
— Влад, нам нужно спешить… — Растерянный Тимур трясет меня за рукав, пока я не свожу взгляд с убитого отца Кира.
— Это подождет. Никуда он не денется!
— Нет!!! Вам нужно идти, я сам здесь… — Поднимается на ноги Бессаев, отпуская руку отца, которая тут же безвольно падает на пол.
У друга с родителем были не простые отношения, но ведь это отец… Каким бы он ни был, что бы не натворил — сейчас это не важно. Мы не можем оставить его одного…
— Кир… мы найдем его потом.
— Нет, езжайте. — Утирает лицо, отворачиваясь от нас, явно стыдясь своих слёз. — Найдите и уничтожьте эту гниду, я в порядке.
Не спеша отходим спиной назад, до конца еще не решаясь уйти, хоть головой и понимаем, что нужно.
Мы не можем упустить Князева-старшего. Это слишком большой для него подарок.
Когда поднимались наверх, Тим на ходу набирает жену и бегло рассказывает ей о том, что случилось.
