я подходила с несвойственным мне оптимизмом.
А все потому, что, исходя из событий последних суток, начала надеяться на неожиданный правильный ракурс удачи. То есть, не жопный, как оно обычно бывало со мной, а анфасный.
Конечно, сильно не увлекалась, зная не понаслышке, как больно потом падать с высоты практически сформированных надежд, но все же… Все же!
Дела-то шли довольно неплохо!
Вчера нам с Ксюхой удалось спокойно добраться до дома. Ну, как до дома? До Переверзевых, естественно.
Черная здоровенная машина, окопавшаяся на стоянке, за нами не поехала, осталась стоять во дворе дома на Алтуфьево, но позже Варька мне сообщила, что ребята все же уехали, минут через двадцать после нас.
Судя по всему, они явно были не одни и грамотно нас вели несколькими экипажами.
Какие предусмотрительные Деды Морозы! Все сделали для того, чтоб нас снова не потерять!
Правда, поставь я себе задачу именно сбежать, фиг бы у них это все сработало, но такой задачи у меня, благодаря доброй воле сволочи Корнея, не было, а значит делаем пока вид, что ничего не замечаем и все такие честные и бедные.
У Переверзевых Ксюхе не понравилось, это было ожидаемо. Моя девочка привыкла к другому стилю интерьера, да и по игрушкам своим скучала. Вот и устроила мне веселую жизнь с легкой истерикой и слезами. Как раз мне именно такого для полноты картины впечатлений за этот день и не хватало…
Но через час приехала Варька с Портосиком, и Ксюха оттаяла.
Варька за собой никакой слежки не заметила, что тоже давало робкую надежду на прорыв и спасение в будущем.
План мой был прост до идиотизма: замусолить глаза боссам до того момента, пока не получу хотя бы еще один документ с цифрами, более точный, тот, что устроит этого холодного мудака.
И после этого я все же рассчитывала слиться.
Конечно, шансы не прям сто процентов, но я знала немного Корнея. Он, безусловно, скот, и редкий. Не человек — гребанная машина, счетчик купюр. Но вот в чем ему не откажешь, так это в соблюдении некоего кодекса. Внутреннего, конечно, сильно отличающегося от нормальных, человеческих, однако же…
Именно он в свое время вытащил меня из жутчайшей задницы. Он увидел задатки. Он помог это все развить. Кому, спрашивается, я была нужна в свои восемнадцать? Сирота, с племяшкой на иждивении? Никому.
По дурости, не зная, во что вляпываюсь, попала в беду, из которой выход имелся только один — раздвигание ног за дозу.
Корней помог, спас, заплатил за меня.
И потом ни разу за эти бабки не заговорил.
Он помог мне с родами. Оплатил роддом и даже отпуск дал по уходу за ребенком. Потом помог с Ксюхой.
И тоже про эти траты не упоминал.
Нет, что положено по заказам, он с меня тряс немилосердно, до последнего винтика и флешечки.
Но личного не касался… До этого дня.
Наверно, сильно ему жопу прижгли, раз не прислушался ко мне, раз такими вещами угрожать начал…
В первый момент я реально поверила и чуть не задохнулась от ужаса, настолько у него взгляд был мертвый.
Но потом, уже в дороге, мобилизовав все силы и заставив отупевший мозг работать, я прикинула хрен к носу, повспоминала свои слова при разговоре с ним…
И его бешеный взгляд.
Там все серьезно, похоже.
Настолько, что Корней был готов к самым крайним мерам, чтоб получить более точную информацию.
Я сильно сомневалась, что он всерьез что-то сделал бы Варьке и Ксюхе, но все же…
Слова были произнесены, и мало ли, как бы он поступил, упрись я рогом? Вполне мог и пожертвовать нашими многолетними рабочими отношениями…
Так что, хочешь не хочешь, надо было выложиться и достать ему данные.
Более конкретные, чем те, что уже были.
Возвращаться в то место, где уже серьезно пропалилась, дико опасно. И глупо.
Но у меня были кое-какие козыри.
Мои боссы откровенно велись на мои прелести, этого только дурак мог не понять. А теперь еще и удочка с дочкой… Если грамотно все сделать, то можно потянуть время.
Спать, конечно, с ними больше нельзя, а то рискую не выплыть. Я не железная, все же.
И чисто по человески мне было жаль Саню и Гнома. Очень у них были говорящие лица, когда на Ксюшку смотрели. И, по совести, надо бы им позволить выяснить, кто ее отец, позволить поучавствовать в судьбе дочери.
И я бы так и сделала, честно-пречестно! В другой ситуации. Если бы я реально была глупой Алисой Переверзевой, по дурости залетвшей от горячих Дедов Морозов после безбашенной новогодней ночи. Не имеющей за душой никаких тайн, никакого криминала… Только собственный идиотизм.
Но я не Алиса.
И мои боссы вряд ли простят мне уже имеющийся обман, а чего уж говорить о том, что я еще собиралась сделать.
Конечно, был еще вариант рассказать все им. Довериться… Ох, самой смешно стало, стоило подумать.
Я же такая доверчивая, да?
Прямо представляю себе, как захожу к ним в кабинет и говорю:
— Дяденьки, я вам все наврала. Я не Алиса, и мне не двадцать один. Так что вы не педофилы, можно всем выдохнуть. Почему наврала? А потому что! Шесть лет назад, дяденьки, я залезла в дом бывшего криминального авторитета не Новый год справить, а забрать из сейфа компромат. И забрала. Да, тот самый, что вы так сильно искали, подставляя свои задницы под удар. Я могла вам помочь, но не помогла. Почему не помогла? А потому что! А в вашей конторе, дяденьки, я оказалась потому, что ваши ставки по тендерам кому-то очень сильно нужно перебить. И да, я уже скинула примерные цифры заказчику. Я знаю, что это нехорошо, но я это сделала. Почему вам раньше не рассказала? А потому что! Во всей этой истории только одна правдивая вещь: моя Ксюшка — дочь одного из вас. Но я не
