дернулся от возбуждения, соски ее на уровне моего рта так и просилась на ласки и легкие терзания зубами. Но мое движение она вновь остановила жестом руки и многозначительным взглядом. Разворачивается, даёт насладиться ее красивой спиной и ох*ительн*й попкой, трется ею об моего нахала и вновь разворачивается, вставая на колени. Кончик языка медленно скользит по губам, а худенькие пальчики быстро справляются с моей застежкой от ремня. Нахал на свободе, а она, не отводя своего взгляда, начинает с легкого поцелуя, оставляя следы от помады на моем члене. Ух, ты ж бля! Она ещё толком меня не касалась, а наслаждение рвёт башню. Красные губы обхватывают головку и нежно и чувственно посасывают, ещё секунда – и в ход пошёл язык. Мои руки опустились на ее затылок, помогая задать нужный ритм. О, да, так, малышка. Она пробует его заглотнуть поглубже, и у неё это получается. С каждым разом она становиться все опытнее, и от этого – ещё больше желаннее. Не в силах больше сдерживать свои инстинкты, я резко дернул ее, поднимая на ноги.
В ее затуманенном страстью взоре проскользнуло недоумение. Грудь от прерывистого дыхания и возбуждения вздымалась кверху. Высвободив ее шикарные полушария, я припал к ним ртом, пробуя на вкус маленькие бутоны. Нахал пружинил внизу, желая пройтись между ее сиськами, которые от моих прикосновений наливались и ставали тяжелее. Посадил ее в своё кресло, и, сжимая грудь, втиснул между них своего нахала. От моей импровизации ее глаза ещё больше расширились, а ротик томно приоткрылся. Какое нахер совещание? Я с нее не слезу до обеда! Поиграв с её грудью, я вновь поднял ее, упирая на свой письменный стол, и задирая до поясницы юбку. Ух ты, сюрприз – чулочки на подтяжках на ее аппетитной попке натянулись от прогнутой спины. Одним пальцем подцепил шлейку и легонько оттянул, не больно шлепая по ягодицам. Рукой проскользнул вниз, нащупывая «мою прелесть», что по ночам не даёт мне спать. Стон… И она ведёт своими бёдрами, пытаясь потереться об нахала. Давлю большим пальцем на ее анус, при этом другой рукой уже тр@ х@ ее во всю. Стоны ее становятся все громче и ярче, хриплые слова срываются с губ:
– Прошу, Игнат, – просит она, и я медленно в нее вхожу, продолжая массировать анус. Двигаюсь в ней размеренно, что напрочь сносит рассудок моей чертовке. Она себя больше не сдерживает, стонет и чуть не кричит, радуя мой слух. Бумаги, что покоились на столе, от ее хаотичных движений свалились на пол. Я набираю темп, запуская палец глубже в ее попу, и она кричит, кричит от наслаждения и кончает. Мышцы сжимаются, и мой нахал терпит поражение не в силах больше сдерживаться. Да, моя сладкая, придет время, и я в тебя войду полностью. Попка так и просит лишить ее девственности, но она не готова, не сейчас, к этому я ее подведу постепенно, не принося ни капли боли, и даря ох*енное наслаждение нам двоим. Наваливаюсь на неё, и, словно полоумный, желаю ее губ. Притянул ее к себе и впиваюсь в ее уста, словно к роднику, утоляя жажду, которую никак не удаётся утолить.
– Моя, – шепчу ей в губы, повторяя вновь и вновь, словно мантру.
– Твоя… – отзывается она, пьяная от моих ласк, от дерзкого секса и моего языка, что напирал в ее маленьком ротике.
– Моя… – вновь шепчу ей, словно заклинание,– навсегда… Поднимаю ее и сажаю сверху на стол, втискиваясь между ее ног. Она терзает мои губы, а я наслаждаюсь, наслаждаюсь ее смелостью, ее жаром, ее желанием. Помидорка еще горячая и влажная, ждёт второго раунда, а я себя не заставляю долго ждать. Вхожу в неё и вбиваюсь на этот раз более яростно, более пылко, продолжая трепать в поцелуе ее губы. Пятки ее впираются в мою поясницу, ногти впиваются в спину, она не выдерживает и откидывает голову назад, открывая мне свою нежную шею. Ещё и ещё, а мне все мало и мало… Хочу ее везде. И то, как она откликается, говорит о том, что она так же, как и я, на грани, на пределе. Горячая и страстная чертовка!
– Игнат… – мое имя, что все время срывается с ее губ, подгоняет меня, и я двигаюсь все быстрей и быстрей. И, кажется, что наш разум, наши тела уносит куда-то вверх, одаривая волнами наслаждения.
– Золотко, я готов поглощать твой десерт каждое утро, – не выпуская ее из своих объятий, прошептал я. И главное – я действительно этого хотел, хотел ее круглосуточно, и так, чтобы она постоянно была подле меня.
– Игнат, ты невыносим! – со смехом на устах произнесла она.
– Нет, малыш, это ты невыносима, я надышаться тобой не могу… – тихо шептал ей на ушко. – Отпустить не могу, только и думаю о тебе. Молчание. Слышны лишь тихие ее вздохи и мое громкое дыхание, что втягивает ее аромат, наслаждаясь этой интимной минуткой тишины.
– Волчонок, а давай сегодня поужинаем вместе в каком-нибудь уютном ресторанчике, – стараясь не разрушить наш интим, тихо прошептал ей.
– Давай, – только и ответила она, крепче ко мне прижимаясь.
Злата
– Игнат, ты не хочешь выпустить меня из своих объятий? Он зарылся в мои растрепавшиеся волосы и с наслаждением вдыхал их запах, тихо нашептывая что-то нежное.
– У тебя ведь должно быть совещание, – не отступала я. У меня тоже собеседование, так что надо срочно выпутываться из этой паутины его объятий.
– Да, минут через пять начнётся, подождут, куда денутся, – пройдясь губами по моей шее, сказал он. – Ты как раз в это время можешь тихонько уйти, почти все будут в конференц-зале. А вон там, за той дверью, туалетная комната, можешь себя привести в порядок, – сорвал он напоследок очередной поцелуй с моих губ.
– Если ты не возражаешь, я воспользуюсь ею, – с трудом оторвавшись от него, я пошла в указанном направлении.
– Луна, ты что предпочитаешь? В смысле, какую кухню любишь? – поинтересовался он. – Я забронирую столик на сегодняшний вечер. Признаться честно, от увиденного в зеркале изображения я не сразу ответила на его вопрос. Волосы растрёпанные, как у ведьмы, глаза горят безумным огнём, губы такие, словно «целуй с разбега, я за деревом стою». Так опухли, что я даже не знаю, поможет ли в этом случае косметика. Благо дело, додумалась взять тональный крем и пудреницу, сейчас подмажу, припудрю и буду как новенькая.
– Так как насчёт предпочтений? – не дождавшись моего ответа, переспросил Игнат.
– А?.. Да! То есть, мне все равно. На твоё усмотрение, – пыталась я скрыть следы нашего
