кофту с высоким воротником, вероятней всего тоже скрывает красные следы, оставленные мною. Поднимаю вверх, хочу чтобы он тоже разделся. Хочу чувствовать тепло его тела. Тело к телу, кожа к коже. Но он одергивает, убирает мои руки, подталкивает, чтобы я легла на стол. Заводит мои руки за голову, держит одной рукой. Второй рукой он достает из кармана шелестящий пакетик. Зубами отгрызает, открывает, скорей всего презерватив. Наконец он заботится о защите.
— Герман… — он гладит мои складочки пальцами, разводит влагу по моим губам.
— Моя горячая девочка.
— Давай уже скорей, — кажется сердце сейчас остановится, пока он войдет в меня. Я уже горю, горю от желания. Низ живота приятно ноет, отзываясь желанием. Да, я его хочу, я возбуждена до предела, терпеть дальше нет сил. Я сама подаюсь к нему, трусь киской об него, но Герман отстраняется.
— Потерпи, сейчас детка, я тебе сделаю приятно, — отпускает мои руки, которыми я сразу тянусь к нему.
— Разденься, я хочу чувствовать твое тело, твое тепло.
— Не торопись, раздвинь ноги шире.
— Ты. в одежде..
— Алена, раздвинь ноги шире, и не дергайся, — я послушно выполняю, расслабляюсь и жду уже его проникновения, но ощущаю на половых губах холодный металл.
Что-то холодное проникает в меня, следом второй.
— Ч-что это? Что ты делаешь?
— Тихо, ты сейчас привыкнешь. Не вставай пока, — он отходит от меня, наливает себе бокал виски, пьет залпом, — это вагинальные шарики.
— Что? — я пытаюсь встать. Герман ставит меня на ноги, которые не держат меня. Дрожат. Я делаю шаг, во мне что-то шевелится, вызывая искры желания и возбуждения, — Боже, — я прикрываю глаза, руку Германа не отпускаю. Держусь за него, — я так… это так… я не могу пошевелиться, они там. искрят, болезненно.
— Ты должна привыкнуть. И да, чем больше будешь ходить, тем больше будешь возбуждаться, — улыбается.
— Зачем, хачем они там нужны? — я боюсь шевелиться.
— Это чтобы ты понимала мое состояние. Хотя бы чуток. Сейчас я тебе помогу одеться, пойдешь дальше работать.
— Что? Как это работать?
— У нас еще рабочий день не закончился.
— Я не смогу работать. с ними внутри..
— Сможешь.
— Не смогу.
— Я помогу тебе одеться.
— Не трогай меня, — слезы разочарования готовы сорваться с моих глаз, я сдерживаю себя, но стоит сделать шаг, такое ощущение, что я кончаю.
— Я помогу Алена, — он одевает меня как ребенка, я поддаюсь, потому что сама не в силах. Возбуждение накатывает с каждым движением моего тела все сильнее и сильнее. Это невыносимо.
— Пожалуйста Герман..- я громко стону, когда он обнимает, впивается в мою шею, посасывая кожу, — не отпускай меня сейчас.
— Что ты сказала?
— Ты слышал что я сказала.
— Повтори? — он лижет мою кожу, я же в свою очередь тянусь к его губам, хочу целовать, ласкать, радеть его, хочу его!.
— Не отпускай меня, пожалуйста. Я так долго не смогу.
— Ух ты, какие слова мы знаем. Я тебя тоже просил, просил приехать. Просил забрать, потому что хотел тебя, подыхал как собака.
— Герман, пожалуйста, — он же поглаживает мои волосы, и за руку подводит к двери. У меня же ощущение, что джинсы уже мокрые, от того как сильно я теку, — мамочки, — прикрываю глаза, когда в очередной раз возбуждение накатывает, — чем больше я хожу, тем больше я хочу.
— С каждым твоим шагом они перекатываются внутри тебя, вызывая возбуждение и желание. К вечеру, боюсь представить что с тобой будет.
— А с тобой? Ты меня не хочешь? — он открывает дверь, я хватаю его за руку, — Герман, пожалуйста.
— Что пожалуйста? Алена, излагай свои желания. Не стесняйся.
— Я хочу.
— Что хочешь? — я его обнимаю крепко, не хочу отпускать.
— Ты же знаешь, что я хочу.
— Не знаю. Поделись.
— Ты же тоже меня хочешь, я чувствую, — хватаю его за твердый член, он тут же отстраняется от меня, — возьми меня, сейчас.
— Иди работай, — с этими словами он выталкивает меня из кабинета. Захлопывает дверь. — С вами все в порядке? — спрашивает его пышногрудая секретарь, которой не было на месте, когда я сюда пришла, — вы очень покраснели.
— Дайте мне холодной воды.
Пью стакан ледяной воды, в надежде что он хоть немного угомонит мой пыл. Но стоит сделать шаг, как я тут же останавливаюсь. Потому что проклятые шарики искрят искрыми там внутри, или что они там делают, я не знаю, но это так возбуждает.
В голове полный туман, мысли плавают. Вообще ничего не соображаю, перед глазами только член Германа, который обязательно должен войти в меня. Остудить, потушить пожар, который горит там внутри меня.
— Может вам еще воды?
— Нет, спасибо я пойду.
Боже, это настоящее наказание. Я очень, сильно хочу его, а он отправил меня вон со своего кабинета. Слезы неудовлетворенности катятся по щекам, я еле дохожу до своего кабинета. Сажусь за свое рабочее место.
— Алена все хорошо? — я понимаю что все ждут моего ответа, только я сразу не могу ответить, я должна сидеть неподвижно минуту, чтобы пыл и жар моего тела хоть чуть спали и я начала соображать. Только через пару минут мне удается убедить всех, что все хорошо.
Герман: не вздумай вытащить их. Будет хуже.
Алена: я тебя ненавижу.
Герман: окей.
И смеющийся смайлик следом.
Глава 24
Алиса: можно я к тебе приду?
Герман: Зачем? С договором все четко, умница.
Алиса: снимешь эти штуки. Мне с ними не комфортно, то есть и не сильно мешают, но мои мысли все там. Хочу чтобы ты их снял.
Герман: Не могу. Я работаю, занят.
Алиса: а я работать не могу, из-за них!
Герман: сама сказала, что они не мешают тебе.
Алиса: Герман! Можно я к тебе приду?
Герман: Зачем?
