— Буря и натиск… — задумчиво проговорила Стэлла. — И непременно сразу жениться…
— Нет, из женитьбы как раз ничего и не вышло.
— То есть как?
Варя рассказала и об этом. С ума сойти, неужто это было только вчера?
— Ты огорчилась?
— Я не очень, но Стас…
— Могу себе представить! Тебе тяжело с ним?
— Тяжело? Нет, это не то… Просто мне за него все время страшно…
Стэлла опять внимательно посмотрела на нее поверх очков.
— Кажется, на сей раз ему повезло… Знаешь, он мечтает о ребенке… Но ты не спеши! Вам надо притереться друг к другу, вдруг все же ничего не выйдет и останется несчастный актерский ребенок…
— Я сейчас даже думать об этом не могу. Мой сын как‑то априори настроен против Стаса, и в такой ситуации просто нельзя…
— Тогда какого черта вы сюда приперлись? Надо ехать к сыну! А кстати, Стас тебя‑то спросил, хочешь ты в Амстердам?
— Нет, это был сюрприз.
— Узнаю Стаса! Знаешь, мы с ним большие друзья и ему было важно мое мнение. Но впредь постарайся отучить его от подобных сюрпризов.
— По‑моему, это нереально. К тому же приятно. Он такой заботливый…
— А одинаковые свитерочки тоже его идея?
— Ну, конечно!
Тут вернулся Стас.
— Я захватил тебе ветровку, там свежо…
— Ну как его не любить, — шепнула Варя, пока Стас убирал велосипед в подвал.
— Я понимаю, трудно, — шепнула в ответ Стэлла.
— Ну, как вы тут без меня?
— Без тебя, дружок, земля перестала вращаться, звезды померкли, каналы замерзли, сам разве не заметил? — улыбнулась Стэлла.
— То‑то я гляжу, голландцы коньки достали! — рассмеялся он. — Вы сидите, девчонки, я сам заварю чай. Родная, ты все еще кипятишь воду в ковшике?
— Я привыкла. Почему‑то чайники у меня мгновенно сгорают, даже со свистком, даже электрические, а этот ковшик еще из дома родителей моего коммунистического мужа и целехонек!
— Ну, как тебе моя старушка?
— Я в восторге, но никакая она не старушка, она такая очаровательная женщина! И сразу возникло ощущение, что мы с ней сто лет знакомы, дружны и понимаем друг дружку с полуслова.
— С ума сойти! Чтобы молодая женщина, да еще и актриса, была такой умницей… Мне неслыханно повезло!
И он прямо на набережной стал как безумный целовать ее.
— Стас, не сходи с ума!
— Давно уж сошел! Бежим скорее в отель, бессонную ночь я тебе гарантирую!
С утра Стас пребывал в задумчивости, хмурил брови, изредка, словно бы испытующе, взглядывал на Варю.
— Что с тобой? — не выдержала она.
— Варежка, я что подумал. Может, ну его, махнем сегодня же к твоим, нагрянем внезапно, надо ж в конце концов разрубить этот гордиев узел? Я же понимаю, ты мучаешься. В конце концов, Амстердам от нас никуда не убежит.
Она просияла.
— Стас, ты самый лучший на свете!
— Фу, какая грубая лесть, девушка!
— Может, и вправду, если неожиданно нагрянуть, Никитка не успеет подготовиться, а увидит меня и… Но маму в любом случае надо предупредить, она терпеть не может сюрпризов.
— Маму предупреди. Вот прямо сейчас и звони. Как я и предполагал, поедем на машине, да?
— А ты меня пустишь за руль?
— А куда я денусь? Я и так уж пустил тебя туда, куда раньше никого не пускал…
— Я звоню! Алло, мамочка! Да, у меня все чудесно! Мама, а как Никита?
— Все в порядке. А как прошла свадьба?
— Все расскажу, мамочка, мы сейчас в Амстердаме…
— Дай я поговорю! — потребовал Стас. — Доброе утро, Анна Никитична! Хочу сказать вам… Мы сейчас берем напрокат машину и выезжаем к вам, пора разорвать этот порочный круг. У нас с Варей все всерьез и надолго. У меня просто нет сил смотреть, как она страдает. В конце концов, пусть Никита в глаза мне скажет, что он против меня имеет.
— Погодите, Стас! — решительно перебила его Анна Никитична. — Дело вовсе не в вас, он просто ревнует мать к ее новой жизни.
— Тем более! С этим мы как‑нибудь справимся, конечно, совместными усилиями.
— На мою поддержку вы можете рассчитывать!
— Благодарю вас! Так мы выезжаем? Ко всему прочему должен же я наконец познакомиться со своей тещей!
— О да, я тоже горю желанием познакомиться с вами. Но предупреждать Никиту я не буду.
— Именно об этом я и хотел вас просить. Думаю, к вечеру мы появимся у вас.
— Вот и прекрасно!
— Да, Анна Никитична, давно жду возможности поблагодарить вас за такую удивительную дочь!
— Она хорошая девочка, берегите ее, Стас!
— Обещаю вам. До встречи, Анна Никитична. Дать вам Варю?
— Да, на минутку. Варюшка, я так соскучилась, — просто сказала мать. — И уже, кажется, люблю своего зятя.
Варя попрощалась с матерью, отложила телефон.
— А ты крутой парень! В два счета обаял мою достаточно суровую маму.
— Да, я такой!
— Стас, я бы хотела попрощаться со Стэллой.
— Ну, это вряд ли! Она спит до полудня.
— Жаль.
— Мы ей позвоним с дороги. И еще не раз к ней приедем, не огорчайся. Скажи лучше, может, надо купить Никите какой‑то подарок?
— Нет, он на подкуп не ведется. Только хуже будет.
— С характером малый?
— Еще с каким!
Они взяли напрокат новенький фольксваген.
— Надо бросить в канал денежку, чтобы вернуться сюда, — сказала Варя и, размахнувшись, кинула в воду монетку. Стас смотрел на нее с любовью и безотчетным страхом. Что‑то должно случиться, чтото плохое, не может же быть все так хорошо. У меня так не бывает. Наверное, она слишком хороша для меня…
Но тут она повернулась к нему, обласкала взглядом. У него екнуло сердце. А может, обойдется, бывает же… Но не у меня…
— Стас, ты чего?
— Ничего, просто залюбовался тобой.
У нее тоже вдруг замерло сердце, стало страшно. Она подошла, ткнулась носом ему в грудь и прошептала:
— Все зависит только от нас с тобой, и не надо ничего бояться.
Он с трудом проглотил подступивший к горлу комок.
Стас вел машину с предельной осторожностью, почему‑то он вбил себе в голову, что дурное предчувствие связано с дорогой.
— Стас, ну прибавь скорость, хорошая же дорога, чего так тащиться!
— Я везу огромную ценность, тут нельзя спешить, — засмеялся он. — К тому же сто километров вполне хорошая скорость.
— Но на автобане можно и больше.
— Тише едешь, дальше будешь.
Это совсем на него не похоже. Он боится, что мы разобьемся? У него утром было такое лицо… Странно, со мной никогда еще такого не бывало, я читаю все его мысли, а он мои… Мы как будто на необитаемом острове сейчас. Нет, он потому и боится, что наш остров слишком обитаем, боится за нашу любовь, и я тоже боюсь… Но ведь сам этот страх может все погубить…
