Кира Фэй - Друг невесты

       - Нет, - еле слышно прошептала я. Организм отчаянно противился этим словами. Нет. Слишком страшно так резко всё менять. У нас ничего не получится. Я не могу его потерять.

       Андрей разочарованно вздохнул и опустил голову. Затем мою ладонь.

       - Тебя отвести домой?

       - Нет, тут стоянка такси в двух шагах.

       - Я провожу.

       - Не надо...

       - Рит...Не глупи. Может ты мне и отказала на этот раз, но я не отдам тебя на растерзание всем маньякам и извращенцам этого района, особенно когда ты в таком виде...

       - Андрей, - прохрипела я. Но Табелев всё-таки довёл меня до стоянки и усадил в такси, не произнеся ни слова. Неужели всё? Тогда почему я сожалею? Мне нужно радоваться, что теперь он не будет мучить меня своими словами про любовь...Он со временем поймёт, что ошибался в своих чувствах. Но тогда почему, после того как я отказала и решила, что теперь всё кончено, я чувствую сожаление?

       Не дать, не взять - собака на сене. Да, и у этой собаки ровно через три недели свадьба...

    ***

       - Отличный заезд, брат, - похвалил Андрея его старый друг Оскар. Он взглянул на парня и подумал, что наверное ближе Ритки друга у него никогда не было. Ближе Ритки у него вообще никого не было. И теперь она его отшила. Второй раз. И от этого его сердце просто разрывало на части, даже эти девки, чёртовы Скорость и Свобода, казалось, зацепившие его навсегда, совсем не вдохновляли и не успокаивали его нервов. Зацепила одна, о которой он теперь постоянно думал, которую хотелось взять в охапку и утащить в глухой лес, с которой хотелось там заниматься любовью и болтать обо всём. А больше всего хотелось никому не показывать это сокровище и хранить как зеницу ока.

       - Да, спасибо, - буркнул Табелев. Сапсана снова принялись окружать жалкие курицы, когда как все его мысли были заняты подобной ему, Ритой Добровольской. Андрей чуть улыбнулся и вспомнил, как они набивали себе одинаковые татуировки. Ритка очень нервничала, место у неё было намного более чувствительное, за ухом, под волосами. Табелев едва не завыл волком, вспомнив как целовал эту самую татуировку...Наверняка остался след. Но он этого не увидит возможно уже никогда. След пропадёт, но татуировка останется. И он её не увидит.

       - Твою мать, - ему нужно освежиться. Пока стадо куриц не успело его настигнуть, Табелев рванул с места, оставив за собой ворох пыли и мелких камней. Русские дороги, что тут скажешь.

       Домой ему ехать совсем не хотелось. Табелев знал, что поступает глупо, но он отправился на знакомую улицу, к знакомому дому. И просто встал перед домом Маргариты и долго смотрел на него. Комната Ритки находилась с другой стороны, но он боялся ощутить себя настоящим маньяком, наблюдающим за ней. Хотя он, наверное, уже им стал. Слишком он одержим Ритой. И если Андрей её не получит, он не знал, что делать дальше, как жить...Неожиданно весь смысл существования пропадал стоило представить себя без этой девушки. Она стала частью его. Он никому её не отдаст.

       Но вдруг Машка неправа и она его не любит? Слишком отбивается, и глаза такие большие от испуга, личико совсем детское...Его Ритка. Его.

       - Маш? - почему-то прошептал он в трубку.

       - Ты смертник что ли? Какой час ночи-то? - послышались барахтанья, какой-то мужской недовольный голос, мат Машки, видимо, обращённый в адрес обладателя голоса. Андрей не мог не улыбнуться. Машка ради него готова послать любого своего хахаля. - Табелев! Время-то четыре утра!

       - Знаю, - виновато пробормотал он.

       - Ну как там с Риткой? - участливо спросила она.

       - Никак. Бегаю за ней, в любви клянусь. Но она не верит. Говорит, ты девушку никогда не полюбишь, насмотрелась я на твои похождения.

       - Это верно. Осёл ты. Надо было ещё соображать когда тебе шестнадцать было и никаких похождений ещё толком не было. Щас бы спал в одной кровати с Риткой, а может и не спал. А в соседней комнате твое детишек спят, а может быть не спят.

       - Без тебя знаю, какой олух...

       - Но ведь напомнить всегда приятно, а? - насмешливо пробормотала Машка, а потом стала серьёзной, - Всё рассказал, что чувствуешь? Ничего не утаил?

       - Машк, чтобы описать словами всё, что я чувствую, понадобятся сутки, не меньше.

       - Ну хоть в кратком содержании изложил? Мол я без тебя не могу, люблю и так далее.

       - Всё сказал, а она...смотрит на меня как затравленный зверь. Я для неё словно чужой стал.

       - Ещё бы! Я бы в твою сторону даже не плюнула после стольких лет ожидания, телок ты, Андрюша, телок самый настоящий. Ладно. Говоришь испугалась?

       - Да, но мне показалось я видел в её глазах сомнение. В смысле в мою пользу сомнение.

       - Так, это уже хорошо! Но давить сильно не нужно! Кажется у меня идея. Итак, ещё немного за ней побегай, в любви признайся основательно, говори то, что чувствуешь, а не что думаешь. А потом в покое оставь. Понимаю, инстинкт самца не позволяет добычу бросать на полпути, но ей нужно дать время. Давить не надо.

       - Она уже через три недели выходи замуж за этого...Владимира, - в голосе Андрея появился металл, от которого даже неустрашимая Машка задрожала.

       - Главное держи себя в руках с этим Владимиром. Всё-таки Ритка за него не зря замуж собралась. Я сильно сомневаюсь, что она его страстно любит, но уважает и ценит точно. Так что не горячись. Ей нужно время, ты успеешь, Андрюш, не можешь не успеть. Такая любовь на каждом шагу не встречается, - вздохнула Маша и отключилась. Гордая, подумал Андрей, благодарностей ей не надо.

       Табелев снова посмотрел на до боли знакомый дом, завёл мотоцикл и уехал не оглядываясь. Он должен добиться её. В противном случае его ожидает пропасть.

       ***

       Через пару дней все те слова, что мне говорил Андрей, уже не так четко проигрывались в голове, а скорее звучали как старый бабушкин потифон. Но ведь звучали же! И как я не старалась, всё равно о нём постоянно думала.

       - Риточка, ты это берёшь? - пробормотала мама, неуверенно переводя взгляд на мою коллекцию мягких игрушек. Большинство из них подарил Андрей. Так...Маленький ослик, мне было четырнадцать и мы с Андреем грохнулись с велосипеда, когда он решил повыпендриваться перед девчонками и убрал руки с руля. Мне тогда на коленку наложили пять швов и он с прискорбным видом сообщил, что осёл и преподнес мне игрушку. Я глупо улыбнулась. А этот большой розовый слон...До Володи у меня были довольно-таки серьёзные отношения с парнем по имени Борис, он бросил меня ради парня по имени Лёлик. Этого слоника Андрей преподнес, чтобы я могла в него хорошенько наплакаться, а ещё принёс такого же голубого и мы дружно хохоча хорошенько порвали его. И снова я улыбаюсь. Ох, а вот этот совсем потрёпанный заяц, от которого у меня замирает сердце. Эту игрушку Андрей подарил мне давным-давно, когда его родители решили познакомиться с новыми соседями. Я до сих пор храню её, пусть она уже порядочно обтрепалась за долгие годы. Сама любимая.