Хейли подняла ладонь на уровень подбородка. Я с ужасом смотрела, как Марвин повторил ее жест, и его руки порхнули по обе стороны ее лица. Он поймал мой взгляд в зеркале, я замотала головой. Хейли была из тех женщин, которые потрясающе смотрелись бы стрижеными под ежик, но я так любила ее золотистую гриву и то, как роскошно она струилась по ее спине. Марвин что-то сказал и развернул Хейли так, чтобы она видела меня. Он подошел, запустил пальцы в мою шевелюру, провел по волосам и остановился чуть ниже плеч. Хейли покачала головой и показала на свой воротник. У меня внутри все замерло. Я уже хотела наплевать на клиента, повесить трубку и запротестовать, когда Хейли с Марвином принялись обсуждать еще более короткую длину. Марвин поднял ножницы прямо над ее плечом, и я не выдержала.
- Нет! Они такие красивые, не режь!
Марвин и Хейли ошеломленно уставились на меня из зеркала. Вообще-то, все в салоне сделали то же.
- Нет, миссис Ронсон, прошу прощения, это я не вам. Конечно, вы можете прийти на стрижку. Извините, что рявкнула вам прямо в ухо, - я рухнула на стул с красным лицом и записала ее назначение.
Когда я подняла глаза, у моего стола стоял Марвин и озадаченно улыбался.
- Хейли хотела бы знать, как именно ты хочешь, чтобы она подстриглась.
Я перевела взгляд с Марвина на Хейли, которая сидела и смотрела на меня, как на безумную.
- Извини, пожалуйста. Ты будешь прекрасно выглядеть с любой прической. Просто у тебя такие красивые волосы, что я видеть не могу, как ты их режешь.
Пара клиентов, ожидавших своей очереди, согласились со мной. Я пожала плечами и показала на них, как будто их мнение должно было перевесить. У Хейли в глазах загорелся огонек. Она кивнула и улыбнулась мне. Улыбка излучала такое тепло, что я растаяла.
В итоге Марвин состриг два дюйма длины. Теперь влажные пряди доставали Хейли до лопаток. Раньше ее волосы смотрелись тяжелее, а теперь я завороженно наблюдала, как они просыхают и сами по себе завиваются в крупные кольца вокруг ее лица.
- Перерыв на ланч, - рядом со мной появилась Блитц. – Не спеши, можешь отсутствовать, сколько захочешь. Ты все-таки босс.
Я ощутила, как с меня буквально спадают оковы, когда я передала ей гарнитуру. Я была свободна, но осталась у стойки и стала смотреть, как Марвин укладывает волосы Хейли. У меня пальцы свело от зависти, когда он провел руками по золотистым прядям, растрепывая кудри и заставляя их переливаться.
- Ее стрижка за счет заведения, - прошептала я так, что только Блитц могла расслышать.
Она кивнула и без колебаний удалила запись. Тем временем Хейли обняла Марвина и отдала ему чаевые, а потом подошла к стойке с бумажником в руке. Я незаметно отвела ее руку.
- Это за мой счет, - ответила я, когда она посмотрела на меня вопросительно. – Тем более, что ты позволила мне вмешаться.
Она провела рукой по волосам и застенчиво спросила:
– Тебе нравится?
- Да, очень.
Черт, ее стеснительность перекинулась на меня. Я не смотрела на нее, когда произнесла:
- Ты выглядишь прекрасно.
- Спасибо. А почему ты здесь работаешь сегодня?
Я глянула на нее и почувствовала, как слабеют мои колени.
- Несколько сотрудников свалились с гриппом. Пришлось их подменить.
Хейли кивнула, засунула бумажник в сумочку и коснулась моей руки:
- Мне нужно назад в офис, но я была очень рада повидать тебя.
Она улыбнулась, и на мгновение в ее глазах мелькнуло что-то такое, отчего мне стало невыразимо грустно. Мне показалось, что в моих глазах она увидела то же самое - тоску и сожаление.
Я стояла и смотрела, как она надевает плащ и выскальзывает за дверь, унося с собой мое сердце.
Глава 24
НИ ОДНО ДОБРОЕ ДЕЛО…НУ, ДАЛЬШЕ ВЫ ЗНАЕТЕ
Я проработала в салоне целую неделю и стала рефлекторно дергаться всякий раз, когда телефон звонил даже дома. А что поделаешь – небольшой посттравматический синдром.
К следующему понедельнику я валялась в постели с гриппом и выкашливала штуки, похожие на мастера Йоду. Марвин сжалился надо мной и вызвался закупить мне еды. Он заявился ко мне в медицинской маске и с двумя пакетами в руках.
- Я принес тебе куриный суп-лапшу из закусочной, что ниже по улице, - сказал он, не подходя ко мне близко. – Я сама его не пробовал, но Алисия клянется и божится, что для больных это самое то. Вот еще апельсины, апельсиновый сок, пинта бурбона, лимончик и мед для пунша, ну и пистолет на то случай, если надумаешь застрелиться.
- Сам ешь свой суп, а мне давай бурбон и пушку, - я вытянулась на диване, чувствуя себя слабой и хилой.
Марвин приложил ладонь мне ко лбу и обеспокоенно посмотрел на меня.
- Caliente{22}, - пробормотал он и покачал головой. – Ты очень бледная. Ты у врача была?
- Неа, думала, перехожу, - я поежилась и плотнее запахнула халат. – У меня в горле будто костер развели. Будь другом, тресни меня по башке чем-нибудь тяжелым. Лучше я побуду без сознания.
- Шеннон, - сказал Марвин. Не милочка, не дорогуша. Он был таким серьезным. – Я не могу оставить тебя в таком состоянии.
- Можно мне немножко сока? Мне трудно говорить, а ты явно хочешь со мной поспорить, – несчастным голосом проговорила я.
Марвин налил стакан сока и подал его мне.
- Я сейчас вернусь, ты и глазом не успеешь моргнуть!
Он ускакал прежде, чем я успела спросить его, куда он собрался. Я глотнула сока и сморщилась от боли в горле. Лежа на диване, я пыталась припомнить, когда последний раз принимала тайленол, и прикидывала, не проглотить ли мне оставшуюся таблеточку валиума? Может, он отправит меня прямиком в космос?
Хейли явилась мне, как виденье, только вот почему-то на ней тоже была маска, как у Марвина.
- Мы собираемся кое-куда проехаться, - бодро сказал Марвин. – Что там на тебе надето под халатом?
- Ничего и нет, никуда я не собираюсь, - я замотала головой и чуть не расплакалась от боли.
Хейли прижала тыльную сторону ладони к моему лбу.
- А вот и собираешься. Пойдем со мной.
Я была слишком слаба, чтобы сопротивляться и позволила ей поднять меня на ноги. У меня вырвался стон.
- Мы сейчас, - сказала она Марвину и повела меня в спальню.
Хейли усадила меня на кровать, а сама принялась выуживать одежду из моего комода-тире-картотеки. Рядом со мной на кровати появились пара белья и трикотажный спортивный костюм.
- Как бы я ни хотела увидеть тебя обнаженной, - улыбнулась она, - я приложу все усилия, чтобы сохранить твое достоинство. Повернись ко мне спиной и одевайся, а я тебя буду поддерживать.
