Нужно было срочно придумать причину, по которой я не смогу видеться с ним в ближайшее время. Вряд ли я смогу разрываться между семьей и Олегом. Но Игнатов сам меня выручил:
- Даш! Я завтра утром улетаю с отцом к сестре на две недели. Но это совсем ничего не значит. Я вернусь, и мы продолжим наши отношения. Мы еще раз все обсудим. У тебя будет время на то, чтобы остыть и посмотреть на наши отношения под другим углом.
- Хорошо.
- Ты согласна? – не поверил мне Олег.
Парень явно не ожидал, что я так быстро сдамся. А разве у меня был выбор? Да и спорить сил не было.
- Да.
- Отлично, - в его голосе проскользнули веселые нотки.
А у меня на душе было так хреново, что выть хотелось.
Почему в жизни все так несправедливо? Кому-то деньги, статус, развлечения, поездки за границу. Но я даже не этому завидовала. А полному отсутствию проблем. Такие, как Игнатов, представления не имели, что такое жилье в ипотеку или жизнь от зарплаты до зарплаты. Не знали, что такое потерять любимого человека, просто потому что у тебя нет достаточного количества денег. Или считать минуты, молиться, надеясь только на волю божью. И нет, я ни в коем случае не желала кому-либо испытать подобное, но обида жгла сердце.
Так жгла, что говорить было трудно:
- Олег, я устала, созвонимся позже.
Перед тем как завершить разговор, Игнатов что-то сказал, но я уже не слышала его. Мне было все равно.
Единственное, что меня сейчас беспокоило – это папа. И мама с сестрой. Папа был нашей опорой во всем. Это он поддерживал нас, когда Вика болела. Он обеспечивал семью и был нашим тотемом от всех жизненных невзгод.
А теперь, чтобы не сломаться, нам нужно было держаться вместе и верить в него. Ему мы теперь были нужны как никогда раньше.
Я не помню, как уснула, но вставать было тяжело. Нужно было вести Вику в школу, а потом ехать в больницу. Уже перед самым выходом из дома позвонила мама, переживая за нас. Голос был уставшим и печальным, потому что изменений в состоянии папы не было. Но это тоже было хорошей новостью. Ведь и ухудшения не было.
Проводив Вику до крыльца школы, сразу же помчалась в больницу. Маму я застала в коридоре, там же где и оставила вчера. Уткнувшись в ладони, она тихонько вздрагивала от рыданий. Мне кажется от страха, я даже позеленела. Но вместо плохих новостей меня ожидала хорошая. Папа несколько минут назад пришел в себя. Сейчас ему проведут несколько исследований и тестов, и к обеду переведут в палату. Так что, возможно, что мы даже сегодня его увидим.
С этого момента наша жизнь сильно изменилась.
Мы с мамой очень много проводили времени рядом с папой, сменяя друг друга. Как говорил доктор, папе очень повезло и на нем все заживает, как на собаке. Представления не имею, как все заживают на собаке, но папа очень быстро шел на поправку.
С головой, у папы, слава богу, все было в порядке. Сотрясение средней тяжести, которое поддавалось лечению. Да и с позвоночником все обошлось, единственное, что очень тревожило нас – это отсутствие чувствительности на ногах.
Как объяснили в больнице, это нормальная реакция организма на перенесенную травму. И чувствительность со временем восстановится и папа сможет ходить, как нормальный человек. Спринтером ему, конечно, уже не быть, но к своей прежней жизни вернуться было возможно.
Только начиная с дня выписки, требовалось продолжать лечение, которое заключалось в приеме дорогостоящих лекарств, массажей и различных медицинских процедур, а так же в профессиональном уходе на протяжении всего процесса восстановления. И все это нужно сделать, чем раньше, тем лучше. Чем дольше отсутствует чувствительность, тем меньше шансов встать на ноги.
И все бы ничего, но было одно большое но. На все это в нашей семье не было денег. Мама с папой молчали по этому поводу. Мама плакала в одиночестве, а папа замкнулся в себе. И снова не было выхода. И снова еще одно испытание нашей семье. И у меня возникал вопрос: а последнее ли оно?
Пока папа находился в больнице, решение этого вопроса временно откладывалось. Но то, что эту проблему придется решать, я точно знала. И знала, что нашей семье придется очень тяжело. Фактически мы будем жить только на мамину зарплату, которой бы хватало на оплату ипотеки и.… И все. Основным добытчиком был папа, но сейчас он был не в строю.
И вот тут, круг замыкался. А замыкался он на Игнатове. Я сейчас в его помощи нуждалась, как никогда. Но стоит ему только узнать об этом, и меня ждала роль его подружки с пожизненным сроком использования. Продолжать отношения с ним особого желания не было, но и у этой медали была обратная сторона – чем дольше я была с Олегом, тем больше и дольше я могла помогать своей семье материально.
Пожизненное пользование моим телом могло стать пожизненной гарантией материального благополучия моей семьи. Нужно только было все хорошо обдумать и принять решение.
Плюсов в продлении договора было много. Начиная от безбедной жизни и заканчивая моим спокойствием за семью. Конечно, мешал один большой минус. Я не любила Олега, но это было для меня не критично. Мое сердце было свободно, и занимать я его глупостями типа любви не собиралась, а если закрыть глаза на последнюю выходку Олега и поверить его оправданиям, то можно признаться, что в целом между нами сложились довольно неплохие отношения.
Для начала меня ждали два варианта: либо я возвращаюсь к Игнатову и получаю деньги на лечение отца, играя с ним в любовь, либо мою семью ждет крах. И сейчас, я уже не раздумывая, была готова перешагнуть через себя и свою гордость, и снова помочь своей семье преодолеть очередные трудности. А уже потом можно было разрабатывать план по завоеванию Игнатова.
Только в этот раз я не могу допустить ошибки, и я должна переиграть Олега в его игре. Если бы он сейчас слышал мои мысли, то поаплодировал бы. Я научилась использовать людей.
До приезда Игнатова оставалось два дня. К этому времени у меня созрел план, который мне всего лишь навсего нужно было привести в исполнение. Главное запустить первый механизм, а на выполнение остальной части у меня было два года в запасе.
Нервничала я не по-детски.
Наверно, и повод был далеко не детский.
Я решила выйти замуж за Игнатова.
Да, да, да! Я не сошла с ума и приняла это решение в трезвом уме и светлой памяти.
Игнатов в ближайшее время должен стать моим мужем.
Только так я могла помочь своей семье вылезти их той ямы бедности, в которой мы жили последние несколько лет. Можно было просто попросить его о помощи, но мне нужна была гарантия, что какие бы трудности и невзгоды не ждали бы моих родных, я всегда могла бы им помочь. То, что Игнатов не жадный скряга, в этом я убедилась давно. И на место обеспеченного щедрого мужа его кандидатура лидировала во всех отношениях.
Ради своей семьи я готова была отказаться от любви и счастья. И всегда можно воспользоваться вариантом стерпится, слюбится.
Конечно, я не собиралась замуж ни завтра, ни через неделю, ни через месяц, ведь у меня было время, и я собиралась добиться от него предложения руки и сердца, чего бы мне ни стоило. Для начала усыплю его бдительность, потом приручу, а затем стану госпожой Игнатовой.
К моменту приезда Олега папа был уже в хорошем состоянии и его в ближайшие несколько недель готовили к выписке для дальнейшего лечения в домашних условиях. Кризис миновал, и мы с мамой уже не дежурили у его кровати. Я собиралась вернуться в универ, а мама на работу.
Сейчас папе на день выписки требовалась инвалидная коляска, которую мама искала по родным и знакомым, обзванивая каждого лично. Я собрала все свои заначки, которые у меня получилось сделать, пользуясь деньгами Игнатова, и у меня набралась приличная сумма. Ее хватало на хорошее инвалидное кресло.
Положив деньги перед мамой, мысленно приготовилась к допросу.
- Откуда? – мама даже боялась смотреть на деньги.
- На работе написала заявление на материальную помощь в связи с тяжелым положением в семье.
