поговорим.
— Режешь меня без ножа, — смирившись с условиями друга, ответил Герман.
Михаил уселся поудобнее — закинул руку на спинку, — и наконец был готов продолжать.
— Если я всё правильно понимаю, это твоя девушка режет тебя без ножа.
— Девушка… — Герман усмехнулся. — Не смеши меня. Я теперь и не знаю, как её назвать.
— Ты уточнял, на каком она сроке?
Герман пожал плечами, дёрнул головой.
— Нет.
— Ну так может это было до тебя?
Герман задумался. Прикинув что-то у себя в голове, посмотрел на Михаила.
— Нет, — он замотал головой. — Четыре месяца… Нет, вряд ли. У неё бы уже был виден живот.
— А у ней не видно?
Герман снова задумался. Он решил спросить:
— А ты видел?
— Меня спрашиваешь? — удивился Михаил.
— Ну а кого же ещё!
Михаил приподнял голову, посмотрел куда-то вверх, что-то прикинул.
— Нет, не дума, — замотал головой он.
— Тогда что получается?
— Что?
— Может… Герман скривил губы, напряг некоторые мышцы лица, — может, она всё врёт?
Михаил посмотрел на Германа так, словно в его предположении была доля правды. Но если только доля… Потому что спустя считанные секунды Михаил отмёл вариант, предложенный другом.
— Да нет, не может быть, — отмахнулся он. — Зачем ей это? — Тут до Михаила дошло: — Если только…
— Что? — нетерпеливо перебил Герман.
— Если только она не врёт насчёт того, что ребёнок не твой.
— Как это?
— Ну… — Михаил пожал плечами, — может просто не хочет говорить тебе, что он твой… — на последнем слове голос Михаила стал таким тихим, что Герман с трудом расслышал конец предложения. — Зачем она тогда вообще тебе сказала… — вдруг задумался мужчина.
Ответ пришёл быстро.
— Она и не говорила, — заявил Герман.
— То есть как это? Ты сам понял?
— Я… подслушал их разговор с Ирой.
Михаил дёрнулся, выпрямился, хлопнул в ладоши так, что редкие посетители бара уставились на друзей, после чего довольно заявил:
— Ну тогда всё точно сходится.
— Что сходится? — всё ещё не понимал Герман.
В это самое время друзьям принесли чай. Герман был готов обругать официантку за то, что она постоянно приходит в самый неподходящий момент. А затем он понял, что в их разговоре с Михаилом любой момент неподходящий. Особенно для Германа, который был слишком взволнован последними новостями.
Девушка поставила на стол кружки и фарфоровый чайничек с красивой росписью, предложив разлить, но Михаил, понимая, что ещё чуть-чуть и Герман зашвырнёт этот чайник куда подальше, вежливо отказался. Он поблагодарил девушку и попросил оставить их наедине. Девушка посмотрела на Германа, Герман посмотрел на девушку. Оба ощутили неприязнь. Как только девушка ушла, Герману внезапно стало стыдно. Но ненадолго — он утешил себя, что их чувства были взаимны.
— Ну так что? — не в силах терпеть, повторился Герман. — Что сходится?
— Она тебе врёт, — с видом бывалого знатока ответил Михаил.
Герман задёргал головой.
— Почему? Зачем?
— Я хоть и не профессионал в вопросе женской логики, но давай подумаем… логически… Забавно. Логически тут не получится. Подумаем… со стороны женской логики. Смотри, — Михаил пододвинулся ближе, положил руки на стол и сцепил пальцы в замок. — Ты два месяца динами её, держал дома в одиночестве и забыл про день рождения. Очевидно, она обижена.
— И что? Разве это повод врать мне про ребёнка? Она сама сказала, что хочет начать всё заново.
— О как! — Михаил поднял указательный палец. — Значит… если хочет начать заново, то…
— Что? Ну что?
— То тогда я отказываюсь понимать этих женщин.
Герман согласно закивал. Он потянулся к чайнику и разлил напиток по кружкам. Сделав глоток и тяжело вздохнув, он сказал:
— Вы ведь общаетесь с Ирой?
— К чему вопрос?
— Может, узнаешь у неё, что вообще у Вероники на уме?
— Вот как? Здорово ты, конечно, придумал. Хочешь пробраться в голову к своей любимой, через меня? А мне кто поможет пробраться к моей?
— К твоей? — Герман удивлённо уставился на Михаила. Михаил же, в свою очередь, понял, что сморозил глупость. Нет, не глупость, но… по крайне мере, ему не стоило говорить что-то такое так рано. — Между вами всё-таки что-то есть?
Михаил замотал головой.
— Не знаю, друг. Не знаю. Может ты мне как раз и подскажешь? А то всё только о твоих проблемах, да о твоих.
Герман усмехнулся.
Они просидели в баре ещё несколько часов, обсуждая девушек и их неподдающийся объяснению разум. За всё это время они так и не выпили ничего алкогольного — разговор оказался на столько интересным, что времени на сугубо мужское пьянство совсем не осталось.
Глава 35
Вероника.
— Я просто схожу с ума… — поделилась я с подругой, уменьшая звук телевизора. Я отставила ведёрко с попкорном в сторону и встала с дивана. — Сколько можно?
— Что не так? — удивилась Ира. — Ты устала? Знаешь, подруга, я думаю, тебе стоит благодарить судьбу за то, что ты можешь сидеть в арендованной квартире на осадном положении и при этом кушать попкорн, просматривая очередную серию сериала. Разве можно мечтать о чём-то ещё?
— Можно! — недовольно ответила я, сразу после чего поняла, что переборщила. — Можно, — повторила уже тише. — Я волнуюсь за них. Как они там? Почему не звонят?
Ладно… почему Герман не звонит мне, я ещё могу понять. Удивительно, как после нашего последнего разговора, произошедшего больше недели назад, что он вообще позаботился обо мне и снял целые апартаменты. Ну… не совсем позаботился… Снял он не только для меня, но ещё и для Иры.
Сам он, конечно, ничего не говорил, не объяснял, и даже не участвовал в переезде. Но вот Михаил, который участвовал в переезде, рассказал всё Ире. А Ира, в свою очередь, рассказал всё мне: якобы это Герман всё устроил. Так устроил, что даже
