— Ведрами. Но только на работе, иначе Богомолов меня прикончит.
Не знаю, зачем произношу фразу про Витю. Не факт, что он вообще теперь когда-нибудь сделает мне замечание насчет большого количества кофе.
— Бдит?
— Ой, ответила бы я тебе. Так, ладно, — Потираю руки и складываю их на папке. – Ты же в курсе, кто такой Бес?
— Разгуляев что ли?
— Он самый. В общем, когда я говорила, что все дороги ведут в Рим, я имела в виду именно его.
— Думаешь, он виновен в смерти родителей Сони?
— Уверена на девяносто девять процентов.
— Не потянем, — покачав головой, выносит вердикт Макар.
— Оставь это тете Ире, она точно потянет, — хмыкаю я.
— Что у тебя на него?
— У меня на него материалов, Макар, на пару пожизненных, — отвечаю уверенно, отбивая беззвучный ритм пальцами по папке. — И в тюрьме уйма желающих встретить его с распростертыми объятиями.
— Почему до сих пор не закрыла?
— Не хватало принципиального следователя. А теперь у меня есть Мамонов, который, оказывается, служил вместе с отцом Софьи, и хорошо его знал еще до женитьбы.
— Правда принципиальный?
— Насколько может быть принципиален следователь, который рассекает по столице нашей необъятной Родины на Кайене.
— Купит его Бес.
— Не-а, у них там тоже личные счеты.
— Какие?
— Как раз выясняю.
Мак удовлетворенно кивает.
— Значит, надежда есть?
— Я бы назвала это шансом.
В дверь раздается стук. Я поворачиваюсь ко входу и сталкиваюсь с испуганным взглядом Софьи.
— Ирина Сергее… вна, — заканчивает Соня с перерывом.
— Заходи, Сонь, присоединяйся к беседе.
Макар следит за каждым ее движением, словно коршун, пока его девушка не садится напротив.
— Привет, — наконец здоровается он, испепеляя Софью взглядом. Она смотрит на него так же жадно. Какого черта здесь происходит, интересно?
— Привет, — отвечает Соня и краснеет, а я начинаю улыбаться. Ух, хоть окно открывай, чтобы впустить свежий воздух, так он накалился от столкновения этих двоих.
Чувствую, как по телу разливается тяжесть возбуждения. Не грязного, а такого… как будто я предвкушаю что-то. Словно через пару часов, когда приеду домой, меня встретит Витя, и мы займемся сексом. Понимаю, что эти ощущения всего лишь отголоски атмосферы, которую задал Гордеев со своей Соней, и все равно наслаждаюсь каждой секундой.
Моргнув, стараюсь сконцентрироваться на предмете встрече. И у меня это даже получается, правда, после двух не очень удачных попыток. То, как эта парочка искрит прямо передо мной, сбивает с мыслей. И все же нам удается нормально поговорить и проанализировать протоколы, которые принесла Софья. С помощью Иды она подняла пару дел и выудила оттуда нужную информацию, которая оказалась как раз тем недостающим звеном. Кажется, дело практически раскручено.
— В общем так, Макар Ильич, — говорю ему, закрывая папку. — Я включу надзор за делом, но мне надо, чтобы ты на дружеских заглянул к начальнику ГорУВД, надо, чтобы он присматривал за Мамоновым. Я как бы практически уверена в успехе, но ты и сам знаешь: не подстелишь соломку – падать будет больно.
— Нигде не светись, — говорит Макар Софье после того, как кивает мне. – Как бы сильно ни хотелось перегрызть глотку убийце твоих родителей, он даже знать не должен, что ты в этом участвуешь.
Она слегка хмурится и неохотно кивает.
— Соня, Макар прав, — подтверждаю я. – Даже я светиться не буду. Дело веду ровно до суда, а там уже Семенов подхватит. У Беса мощности не хватит с ним тягаться.
— Надежный?
Смотрю на Макара, слегка приподняв бровь. Насколько надежным может быть прокурор области?
Кивнув, Макар встает со своего места и сжимает мою руку, лежащую на столе.
— Ир, я буду должен.
— Да брось, — отвечаю я. Мы оба понимаем, что он благодарит меня не за то, что я взялась за это дело. А за то, что поставила его в известность и дала возможность обеспечить безопасность своей девушки.
Как только они покидают мой кабинет, я тоскливо смотрю в окно. Хочу таких же взглядов. Таких же прикосновений. Я видела, как Макар сжал талию Сони, когда они выходили. Даже меня бросило в жар при этом. Я соскучилась по мужу. Истосковалась так, что хоть волком вой.
Я держусь двое суток, а потом срываюсь. Попивая в обеденный перерыв сок на открытой террасе “Султана”, я поддаюсь порыву и пишу мужу.
Мышка: “Я хочу сегодня приехать домой”
Ответ приходит через пару минут.
Казанова: “Я буду ждать тебя”
Мышка: “До встречи”
Не знаю, зачем отправляю последнее сообщение, но я как будто нуждаюсь в том, чтобы поставить точку в этом разговоре. А потом откидываю в кресле и, прикрыв глаза, улыбаюсь. Я сегодня увижу мужа. И да, у нас наверняка случится секс. Как же, черт побери, я хочу его!
Мысли обо все его “подвигах” отходят на задний план. Почему-то я уверена, что все то время, которое мы провели в разлуке, он ни с кем не был. Может, я, конечно, занимаюсь самообманом, но сейчас мне так нужно. Хочу немного притупить чувство обиды и просто получить то, в чем так сильно нуждаюсь.
Глава 34
Виктор
Сообщение Мышки застает меня врасплох прямо посередине судебного заседания. Я не отказываю себе в удовольствии перечитать его пару раз прежде, чем ответить. Мне приходится поджать губы и сильнее нахмуриться, чтобы не показать всем присутствующим свои эмоции и волнение. Девочка — представитель истца, — увидев мое лицо, сбивается, испуганно всматриваясь в меня. Мне не хочется страшить юристов, особенно молодых, которые напуганы фактом самого своего появления в суде, и все же для меня важнее держать лицо, чем угождать представителям сторон.
До конца рабочего дня я не дотягиваю. После того, как в четыре заканчивается последнее заседание, я сваливаю с работы, чтобы успеть перед встречей с Ирой заехать в цветочный, потом в алкогольный за легким вином, а после в ресторан, чтобы забрать свой заказ.
Мышка не сказала, когда приедет домой, но я на всякий случай готовлюсь ее встретить сразу после официального окончания ее рабочего дня. С учетом поправки на дорогу она должна была приехать в половине шестого. Но, похоже, кому-то тоже не терпится встретиться, потому что в пять ворота открываются, и во двор въезжает моя малышка.
Эта разлука далась мне непросто. Я бы даже сказал, больно. Зато я узнал ответ на вопрос: “Как отучить мужчину блядовать?” Надо просто отобрать у него возможность даже общаться с любимой женщиной, и он будет готов проползти голышом по горячим углям ради нее. Я готов. Я даже не дрочил все это время! Мне казалось это каким-то кощунственным по отношению к нам обоим. Потому что дело ни хрена не в сексе. И проблема наша выросла не из секса. Я пока еще не понимаю, где у нее корни, но твердо намерен это выяснить.
Когда Ира показывается из машины, я чувствую, что могу взорваться от переполняющих меня эмоций. Я видел ее каждый день нашей разлуки. Это Ира думает, что мы не виделись, но я приезжал к прокуратуре и смотрел, как она садится в свою машину и отъезжает от работы. Иногда я поджидал ее у подъезда квартиры, чтобы убедиться, что она безопасно добралась домой. Иногда следил за ней через окно кафе, в котором она почти каждый день обедает. Это были как мини-дозы Иры, которыми я закидывался, чтобы не сдохнуть.
За это время мое сердце почти останавливалось, а потом запускалось, конвульсивно дергаясь в груди. Раньше я думал, что учащенное сердцебиение как признак возбуждения — это круто. Теперь мне это ощущение не нравится. Или не нравилось до момента, пока Ира не вошла в дом.
Отрываюсь от панорамного окна и поворачиваюсь лицом к Мышке. Она остановилась и смотрит на меня, жадно пожирая глазами всего целиком. Лицо, шею, ничем не прикрытый торс — я так и не успел одеться после душа, — бедра, ноги, а потом снова возвращается к моим глазам. Я так же алчно облизываю взглядом ее тело. Мое вибрирует, потому что я в каждое мгновение готов наброситься на Иру и сожрать ее.
