курьер пришел с нашим ужином. Мы оба одновременно вскакиваем, но я жестом прошу ее сесть.
— Я разберусь с этим.
Мне не нужно, чтобы она шла к двери после наступления темноты и открывала ее, а по ту сторону стоял какой-то странный человек. Конечно, возможно, это еще один студент нашего возраста, но все же.
Раз уж я здесь, лучше перестраховаться.
Мы живем в поганом мире, и я рад, что у меня три брата, а не сестра, о безопасности которой мне пришлось бы беспокоиться постоянно.
Передача происходит быстро; я быстро просматриваю содержимое пакетов после того, как ставлю их на маленькую кухонную стойку Райан. Позади меня она перемещается по помещению, доставая тарелки, вилки и несколько салфеток, пока я достаю куриные крылышки, говядину с брокколи, ло-мейн, лапшу с маслом и овощи на пару.
— Этой еды хватит, чтобы накормить целую армию.
Я киваю.
— Не смог выбрать.
— Похоже на то. — Она не жалуется, просто констатирует факты, ее собственная тарелка так же нагружена, как и моя.
Мы возвращаемся в гостиную, чтобы поесть и посмотреть, сможет ли Бреннон ухитриться приготовить сладкий десерт, который выглядит как пикантная еда.
— Мне нравится этот вызов, — говорит мне Райан, запихивая в рот вилку лапши.
Мило.
Очень мило.
Мне нравится, что в моем присутствии она не напускает на себя важность и не пытается произвести на меня впечатление.
— Он должен сделать десерт похожим на курицу с картофельным пюре.
Я прекрасно понимаю.
— Это выведет ребенка из себя.
Мы уже дважды видели, как он плачет.
Я наклоняюсь, вилка подвешена на полпути ко рту, пока мы с тревогой ждем, что что-то пойдет не так.
Удивительно, но Бреннон не тот, кто переживает срыв во время этой части шоу; это Адам, двенадцатилетний самопровозглашенный король пирогов из Коннектикута.
Сильной стороной Адама не являются детали.
Все, что он так старательно выпекал, изо всех сил пытаясь сделать свой десерт похожим на тако и сальсу, рассыпается. Кокос, в который он добавил пищевой краситель, слишком зеленый, чтобы быть похожим на салат, клубничные «помидоры» слишком красные, бисквит, который он использовал в качестве оболочки для тако, слишком толстый.
Все получилось не так, как он планировал, и парень теряет самообладание, топает ногой и бьется головой о стойку еще до того, как начал расставлять десерт, чтобы представить его судьям.
— АХ ТЫ, МАЛЕНЬКИЙ ТРУСИШКА! — кричу я. — СОБЕРИСЬ.
— Даллас! — ругает меня Райан в тысячный раз, шокированная, но восхищенная.
Я вижу по ее глазам, что она забавляется, но не признается в этом, потому что неполиткорректно высмеивать маленьких детей, которые делают все возможное.
— Что? — я пожимаю плечами. — Меня же никто не слышит.
— Я тебя слышу.
Я закатываю на нее глаза, доедаю говядину и брокколи на своей тарелке, прежде чем перейти к ло-мейну.
Это то, что нужно.
И кто бы мог подумать, что меня так развлекут крошечные повара?
Когда мы оба закончили есть, я встаю. Беру тарелку Райан и иду с мусором на кухню, навожу порядок, прежде чем вернуться, и приношу ей еще воды, потому что я внимательный засранец.
— Могу я задать тебе вопрос?
Она смотрит на меня.
— Конечно.
— Почему ты согласилась помочь мне?
— Честно?
Я фыркаю.
— Нет. Я хочу, чтобы ты солгала.
Это сарказм, но она все равно смеется.
— Я согласилась помочь тебе, потому что думала, что могу помочь тебе.
— Что ты имеешь в виду?
— Не знаю, говорила ли я тебе об этом, но мои родители — брачные консультанты. Так что вполне логично, что я кое-что почерпнула по пути, слушая, как они работают и все такое.
— Логично. Но какое отношение это имеет ко мне?
— Эм… ну, я просто подумала, что тебе нужно немного поучиться тому, как обращаться с людьми.
В смысле? Что за фигня?
— Еще раз, что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, не пойми меня неправильно, но я просто подумала, что раз ты был достаточно черствым, чтобы бросить меня вместо своего друга, то ты черствый и в других отношениях, и, возможно, тебе не помешают советы по обращению с женщинами.
Я пристально смотрю на неё.
Она что, блядь, шутит?
— И как, по-твоему, я обращаюсь с женщинами?
Я тщательно подбираю слова, искренне желая узнать, осталось ли ее мнение обо мне таким же, как в день нашего знакомства — или даже таким же, как в ту ночь, когда мы впервые подурачились, потому что прятались от остальной части дома.
Я думал, мы с этим покончили.
Разве я не объяснил ей, что сейчас мне никто не нужен в моей жизни? Я не хожу на свидания не потому, что я козел по отношению к людям; а потому, что…
…я не думаю, что у меня хватит сил.
Потому что мне нравится сидеть дома после игр, есть еду, бездумно смотреть телевизор и не развлекать людей. Потому что мне нравится смотреть старые фильмы в кинотеатре и избегать толпы. Потому что я хочу чего-то настоящего, с кем-то приземленным, кто честен. Потому что у меня нет времени отсеивать всю эту чушь.
И золотоискательниц.
И охотниц за бутсами.
И…
— Ты прекрасно с ними обращаешься. Я вижу это теперь, когда мы провели больше времени вместе, так что прости, что думала, что ты относишься ко мне как к дерьму. Это не так.
Нет, я не отношусь к ней как к дерьму.
Я обдумываю эту информацию, глядя на телевизор, но ничего не видя на экране.
Дерьмо.
Мой мозг.
— Так вот что ты обо мне думаешь, а?
— Нет, — она делает паузу, затягивая молчание. — Больше нет.
Больше нет.
Невысказанные слова повисают в комнате, задерживаясь.
— То, что я не флиртую с женщинами и не даю им ложных надежд, не вставляю свой член в каждую, кто захочет, не означает, что я мудак. Если уж на то пошло, я думаю, что это делает меня вполне приличным парнем. По крайней мере, я не придурок. Все знают, чего от меня ожидать в любое время. Никаких игр в угадайку.
Мой техасский говор звучит все сильнее и сильнее, чем больше я расстраиваюсь.
Райан кивает.
— Все верно. Я просто… — Она теребит край халата. — Не собираюсь лгать. Я подумала, что тебя нужно исправить.
— Исправить?
— Да. Я думала, что тебе нужна помощь в отношениях. Именно поэтому я согласилась на эти фиктивные отношения.
Райан
«Лучшая часть наших отношений была тогда, когда мы еще не встретились и были одиноки».
