свидетелей и прекрасных свидетельниц о том, как некто подполковник Коновалов крышует бордель многоуважаемого Адиля Садера. Регулярно получает от него крупные суммы денег на свой счёт и периодически пользуется услугами данного заведения, иногда вместо выполнения своих прямых служебных обязанностей. Здесь же, — достаёт очередной листок, — в красках рассказывается о том, что в сговоре с группой лиц подполковник Коновалов отлавливал на улицах невинных мирных гражданок в возрасте от восемнадцати до двадцати двух лет и продавал их в сексуальное рабство.
Коновалов бледнеет и покрывается пятнами всех оттенков красного.
— Показания девушек, — ещё стопка бумаг ложится на стол, — которых, судя по описанию, купленные тобой пэпсы забирали с улиц, силой заталкивали в машину и привозили к тебе, а потом ты им угрожал тем, что отправишь в камеру к зэкам или повесишь на них, их родственников, нужное подчеркнуть, убийство, если они не перестанут сопротивляться. Заявление от нашего сотрудника, Морозова Дениса Валерьевича, о похищении его невесты. Заявление самой Анастасии мы тоже сюда приложим, но, как ты понимаешь, оно уже ничего не решает. За существенный вклад в раскрытие этого дела я буду ходатайствовать выше, чтобы капитана Морозова восстановили в звании и должности. А у тебя, подпол, — пренебрежительно выплёвывает Стас, — всё еще два выхода. Ствол или папка?
В кабинете повисает такая тяжёлая тишина, что я слышу стук собственного сердца и как тяжело дышит мой главный личный враг.
— Коновалов, у меня нет на тебя столько времени, сколько ты постоянно отнимаешь, — Стас поднимается и встаёт за спиной у подполковника. — Я жду решение. Три… — начинает отсчёт, — два… один…
— Насть, ну ты где? — возмущается в трубку Денис. — У меня всего полдня свободных.
— Да бегу я уже, бегу, — сбрасываю звонок и, засунув палец в рот, закрываю дверь на ключ.
Торопливо спускаюсь по лестнице, на ходу застёгиваясь и натягивая шапку. Щёки пылают от волнения и предвкушения. Мы едем в ЗАГС подавать заявление. Всё по-настоящему! Смотрю на своё колечко в форме снежинки и восторженно вздыхаю. Я такая счастливая, что лопну сейчас. И даже недавние события никак не влияют на моё состояние. Всё это в прошлом. Денис сказал, что мне больше ничего не угрожает, а я ему верю. Он самый лучший, самый мой любимый.
Выбегаю из подъезда и сразу попадаю в крепкие руки Дениса. Стискивает в объятиях, кружит, останавливается и целует так, что аж дыхание замирает, а мир вокруг нас перестаёт существовать. Божечки, я никогда не привыкну к этим сказочным ощущениям.
— Что случилось-то? — интересуется Денис и заглядывает мне в глаза.
— Ничего, — виновато закусываю губу.
— Ну говори уже, — он улыбается и трётся носом о мой нос. — Ругаться не буду.
— Порезалась, — вздыхаю и демонстрирую свежую красную полосу на пальце.
— Как ты умудрилась?
Денис улыбается и нежно целует мой пальчик.
— Торопилась бутерброд сделать, — бормочу обиженно, словно это он виноват во всём.
— Горе ты моё луковое, — обхватывая меня рукой за плечи, прижимает к себе и ведёт к машине. — Проголодалась?
— Для тебя…
Достаю из кармана аккуратно завёрнутый в пакет бутерброд.
— Спасибо, — расплывается в широкой улыбке.
Денис открывает дверцу и помогает мне устроиться на переднем сиденье, заботливо пристёгивая ремнём. Садится за руль и, практически не жуя, проглатывает бутерброд. Всё-таки голодный, а я предлагала ему подняться поесть.
— Поехали, — заводит двигатель.
— Ты паспорта не забыл? — спохватываюсь я.
— В кармане, — Денис хлопает себя по куртке. А я всё равно немного волнуюсь.
В ЗАГСе нас встречают у входа и провожают в кабинет. Женщина натянуто улыбается и даёт бланки для заполнения. Нервничаю всё сильнее, но старательно вывожу буковки.
— А фамилия? — поднимаю на Дениса растерянный взгляд.
— Морозова, — отвечает без тени сомнения.
Какой самоуверенный, а если я не хочу? Бунтарка во мне поднимает голову.
— Может, я хочу свою оставить? — лукаво усмехаюсь, а сама вписываю в нужную графу фамилию Морозова.
Денис манит меня пальцем, а как только я приближаюсь, шепчет на ухо:
— Ну раз свою, значит целовать тебя я больше не буду.
Мои щёки мгновенно вспыхивают от смущения и возмущения одновременно.
— Это почему?
— Фамилией не вышла, — смеётся он, откровенно издеваясь.
— Шантаж и манипуляция! — притворно негодую я, подыгрывая ему.
— Пиши давай, — ловит меня за шею, притягивает к себе и целует.
Очень веский аргумент, а главное всегда срабатывает. Не могу устоять против его поцелуев. Запрещённое оружие, массово поражающее моих тараканов.
— Готово, — отдаю регистратору свой бланк.
— За дверью подожди, — тихо просит Денис и ободряюще сжимает мои пальчики. — Я быстро.
Не спорю и выхожу. Лицо пылает, машу ладошками, пытаясь хоть немного остудиться. Чтобы отвлечься в ожидании своего жениха, прохожусь по длинному коридору и рассматриваю разные картинки и фотографии, развешанные на стенах. А у нас будет фотограф? Должен быть. Надо же запечатлеть такой день на память, чтобы потом показывать детям и внукам. Интересно, а сколько у нас будет детей? Я бы хотела двоих. Нет, лучше даже троих…
— Снегурка! Вот ты где? — едва не подпрыгиваю от неожиданности и оборачиваюсь.
— Напугал, — прячу улыбку и позволяю Денису притянуть меня в объятия.
— Нашли окошко, — сообщает мне торжественно. — Через неделю мы поженимся.
— Как через неделю? — ахаю я. — Это же так мало…
— Ты что, передумала? — подозрительно прищуривается он.
— Конечно нет, — округляю глаза. — Просто столько всего надо сделать. И платья нет…
— А вот сейчас поедем и купим всё, что необходимо для торжества, — приобнимает за плечи и ведёт к выходу.
— И костюм тебе?
— И костюм, — смеётся. Всё-таки сдался. — Но я сразу предупреждаю, что на мне он как на корове седло.
— Глупости, — шутливо тыкаю его в бок.
В салоне, что выбрал Денис, немноголюдно. Точнее, вообще никого нет, кроме двух продавцов-консультантов. Немудрено, тут такие цены, что волосы на затылке шевелятся.
— Чем могу помочь? — одна из них подходит к нам и улыбается. Но, мне кажется, персонально Денису. Вот ведь гадина, на чужого жениха смотрит.
— Денис, давай уйдём, — бормочу ему на ухо, поднявшись на цыпочки. — Мне здесь не нравится.
— Подожди, — шепчет он и целует меня в висок. — Алёна Владимировна у себя?
— Да, сейчас позову, — недовольно поджимает губы и уходит.
— Кто это? — тихо спрашиваю я, окончательно теряясь.
— Жена Егора, коллеги моего. Всё будет хорошо, она тебе понравится.
Сомневаюсь. Настроение портится окончательно. И, кажется, уже ничего не способно его улучшить.
— Денис, — звонко цокая каблуками, в зале появляется девушка. — Наконец-то пришли!
Алёна идёт к нам, а я слежу за каждым её шагом. Очень красивая и утончённая. Даже небольшой округлый животик не портит фигуру,
