— Жалко Миху и этого его Назарова, — проскрежетал Сиротин. — Кому теперь гостиница в центре города достанется? Из-за нее весь сыр-бор и случился. Ты же Мишке документы тогда передал, Бек? — поинтересовался настороженно.
— Не сразу, — мотнул головой Кирсанов. — Не успел. На него тогда первый раз напали. Уже когда на поправку пошел, я отдал твой конверт. Паша тут в Москве реабилитацию проходил, я лично и вручил. Но, видать, эта информация уже устарела. А так… вон Крепс мотался в Приморск. Только до Ростова успел доехать, когда в Павлова в первый раз стреляли. Пришлось обратно вернуться.
Блинников мысленно усмехнулся.
«Так точно, — захотелось воскликнуть ему. И очередное восхищение дипломатическими способностями бати вдруг сменилось грузом вины. — Не отправь тогда Яныч погоню за Юлькой, чем бы дело закончилось? Остался бы Мишка жив? Или, наоборот, погиб бы раньше? Одно знаю точно. При любом другом раскладе я бы не встретил любимую женщину и сына. Павлова жалко, но как же ты, Миша, позволил себя грохнуть?»
От грустных мыслей его отвлек тонкий голосок.
— Папа! — решительно заявил Димон, храбро пробираясь в комнату. — Мне нужно тебе что-то сказать…
— Прямо сейчас, сынок? — изумился Блинников, но прогонять ребенка не стал. — Что случилось?
— Там приехали Фиолетовая фея и клоун. А я их сразу узнал! Это же Марат и Настя! Он бороду наклеил, а она надела парик. Вот только я сразу понял, что это они. А потом еще мы вместе с Данькой сбегали подсмотрели. Она шубу сняла…
— Здесь? В доме? — переспросил Кирсанов. — Ты уверен, Дима?
— Конечно! Эта Настя такая противная! — запальчиво воскликнул ребенок и аж покраснел от возмущения.
— Я разберусь, сынок, — кивнул Блинников и, прижав к себе, поинтересовался. — Где ты их видел? Покажи.
И поднявшись из-за стола, оглядел собравшуюся публику.
— Кто хочет размяться и помочь обезвредить двух опасных преступников?
— Фомина и Лесовой? — уточнил Сиротин, доставая сотовый. — Сейчас примем. Лесовой проходит как подозреваемый в убийстве Будкина.
— Вот только где настоящие артисты? — вздохнул Кирсанов. — Лишь бы их эти два дуболома не порешили. Пойдем, разберемся, ребята, — велел он, вставая. А потом придется прочесать окрестности. Найти настоящих Фею и клоуна.
Блинникову хотелось сострить. Поинтересоваться у Бека, не читает ли он на ночь сказки. Но сейчас неожиданно наступило время, когда всякие разговоры излишни.
— Размомнемся, как в старые времена, — хмыкнул Глеб. А Васек, ныне служащий в Газпроме, молча насупился, как обычно перед операцией.
«Нашим мужикам ничего объяснять не нужно. Каждый сам решит, как лучше нейтрализовать противника. Вот только оружие бы… — пронеслось в голове. — Да я их голыми руками задушу!» — прорычал он, пьянея от ярости.
— Димка, без фанатизма, — предупредил его Асисяй, то есть Слава Лунин. — Мы их все равно возьмем. Только ты не лезь на рожон.
— Поучи ученого, — рыкнул Крепс и, состроив пьяную морду, рванул дверь небольшой комнаты, отведенную артистам под костюмерную.
— Сейчас отолью и вернусь! — проорал он дурниной мифическому собеседнику. Краем глаза заметил, как парни встали наизготовку по обеим сторонам коридора. — О! — заржал Блинников, увидев девицу в длинной балетной пачке и завитом парике. — Вы Фея?
— Ну да, — искусственно улыбнулась та.
— А какая? — вновь рассмеялся Блинников, подходя ближе. — Зубная или сортирная? Вы такая красивая с этими волосами из ваты. Это ваш природный цвет, или покрасились, — хамовито поинтересовался он, хватая Настю за руку.
— Оставь ее, придурок, — пригрозил клоун и, отбросив в сторону красный нос на резиночке, двинулся к своей подружке и ее обидчику. — Я тебе сейчас в морду дам.
— Иди, проспись, алкаш, — попыталась оттолкнуть Крепса Настя. — Мы — артисты, приехали на детский день рождения… Вы хоть это понимаете? — замахала перед носом свободной рукой, отвлекая от замахнувшегося Марата.
— Конечно, мадам, — кивнул Блинников, откидывая Настю в сторону и, перехватив кулак Лесового, развернул нападавшего спиной к себе. Потянул за шкирку и, придавая ускорение, вытолкнул в коридор в душевные объятия Бека и Асисяя.
— Вы не имеете права! — взвизгнула Настя. — Тут Юля, моя сестра. Мы хотели сюрприз устроить, — затараторила она. — У моего племянника день рождения. Я в фирме специально договорилась! Отпустите нас и позовите Юлю! — закричала она истошно.
— Я здесь, Настя, — спокойно обронила Юлька, въезжая в комнату. Глянула на сестру и ее сообщника, сидевших в окружении бывших Секировцев, и тихо попросила. — Дима, Сергей Юрьевич, нужно проверить их сумки. Не иначе эта парочка готовилась с нами поквитаться.
— Мы уже посмотрели, товарищ начальник, — довольно хмыкнул Кирсанов. — Там целый арсенал.
— А полиция? — охнула Юлька.
— Уже здесь, — добродушно фыркнул Сиротин и, повернувшись к Крепсу, оборонил чуть слышно. — Твоя?
— Ага, — довольно кивнул Блинников и тут же уставился на старого дружка. — А ты как догадался, Сирота?
— Так вы похожи, Крепс, — скупо хохотнул тот. — Как говорила моя бабка в таких случаях — бог до пары свел.
Юлька будто со стороны наблюдала, как в дом входит полиция и как на запястьях родной сестры защелкиваются наручники. С ужасом глядела вместе с понятыми на пол, куда из огромных дорожных сумок выкладывали гранаты и два пистолета.
— Нормально мы к тебе сегодня зашли, — криво усмехнулся Сиротин. — Каким нужно быть недоумком, чтобы врываться в дом к генералу «Секиры»? Вам, ребята, по пятнашке точно светит…
— Да вы знаете, кто я? — закричала Настя. — Мои адвокаты вас в порошок сотрут… А ты, свинья, — накинулась она на Юльку. — Я все про тебя знаю. И напишу во все газеты о твоих делишках. Ты и есть самая настоящая преступница. Шваль подзаборная! Готовая любому в подворотне отдаться!
Крепсу изо всех сил захотелось заткнуть эту наглую дрянь. Он глянул на жену, собираясь подойти к ней утешить.
Но Юлия, включив движок, неожиданно быстро подъехала к сестре. Наотмашь влепила по щам и тут же отъехала в сторону.
— Хоть душу отвела, — призналась она, когда все разошлись. Серьезные мужики расселись по своим Джипам и отбыли в Москву. А недалеких злоумышленников увезла полиция. — До последнего на Настю и подумать не могла, — сокрушаясь, заметила и добавила с едкой усмешкой. — Хоть мама непричастна, и на том спасибо!
— А с праздником что делать? — воскликнула Александра. — Сейчас гости уже придут. На фирме этой никто не берет трубку. Видимо, разбежались кто куда…
— Ага, — сердито крякнул Кирсанов. — Отправили к нам бандитов и довольно ушли по домам. Но я им этого так не спущу. Сволочи какие-то! Уголовников на работу берут! Ну что, Крепс, — с прищуром глянул он на Блинникова, затем перевел взгляд на Асисяя, и каждый из них понял, что Бек замышляет очередную каверзу. — Посчитайтесь, кто из вас будет клоуном, а кто Фиолетовой феей…
— Нет, — мотнул башкой Славка Лунин. — Тут я не при делах. Это вы умудрились заделать пацанов в один день. Вот сами и распределяйте роли.
— В ночь пожара, — тихо пробормотала Юлька. — Та самая ночь… — улыбнулась она, смаргивая слезы, и неожиданно предложила. — А пусть праздник ведут два клоуна и две феи. Правда, одна из них будет с моторчиком…
* * *
Об аресте младшей дочери Людмила узнала из новостей. Естественно, она и до этого видела пару пропущенных звонков от Насти, но из вредности решила не брать трубку.
— Нам с тобой не по пути, мерзавка, — пробормотала она, наблюдая, как на экране крупным планом показали Настю и Марата, которых полицейские усаживали в машины.
«Идиотка», — подумала раздраженно и, не колеблясь, занесла номер дочери в черный список.
Потом спокойно приняла ванну и позволила массажистке размять все косточки. А пока стилист выравнивала и укладывала волосы послушными прядями, позвонила любовнику.
— Я чуть-чуть задержусь, Жорочка, — проворковала в трубку. — Или, хочешь, ты ко мне приезжай…
