― Что скажут. В ближайшее время начнётся сумасшедший дом. Кто бы мог подумать, что всего одно сообщение способно подложить такую свинью.
― Знаешь, кого благодарить?
― Знала бы, придушила голыми руками. Ничего. Тимур уже работает над этим.
― В каком смысле?
― Его ребята занимаются отслеживанием IP-адреса. Пусть этот гадёныш готовится. Мы затаскаем его по судам. Наши юристы уже в предвкушении потирают ладошки.
Марк нахмурился.
― А это не слишком?
― Не слишком? ― Вишня сердито скрестила на груди руки. ― А не слишком уничтожить мою жизнь несколькими предложениями?
― Не думаю, что это сделано намеренно. Твоя аудитория ― юные, эмоциональные девушки, не умеющие держать язык за зубами. Это грех, но это возраст.
Ну уж нет. В данном случае Багрова была категорична. Возможно, сейчас за неё говорили эмоции, но сочувствия в ней на данный момент не наскреблось бы и на спичечный коробок.
― Это желание выпендриться и наплевательское отношение к чужой жизни. Хотели внимания, пускай получают.
― Ну совершил человек ошибку, с кем не бывает?
― За ошибки надо платить.
― Долго скрываться у тебя всё равно бы не вышло. Рано или поздно, правда бы вскрылась.
Вишня подозрительно насупилась.
― Выгораживаешь эту болтливую сволочь?
― Скорее пытаюсь достучаться до твоего благоразумия. Не наводи шумихи. Фанаты тебя за это по головке не погладят.
― Да плевать. Я хочу справедливости.
Марку такой подход совсем не нравился.
― Вернее, крови. Ну раз так неймется, ― Исаев протянул руки вперед. ― Наручники есть?
Вишня непонимающе моргнула.
― Не поняла.
― Что непонятного? Нужен козёл отпущения, предлагаю свою кандидатуру. Меня тоже по судам затаскаешь? Или своим скидка?
― Это не смешно.
― А кто смеётся?
― Ты ведь этого не делал.
― А если делал?
― Но ведь нет.
― Да какая разница. Могу прямо сейчас пойти к журналистам и дать чистосердечное. Тогда уже никто не усомнится.
― Зачем?
― Чтобы ты оставила в покое глупых несовершеннолетних девиц, у которых не хватило мозгов заранее подумать о последствиях.
Вишню осенило.
― Ты знаешь, чьих это рук, да?
― Знаю.
― Кто?
― Это не имеет значения.
Марку было и не обязательно отвечать. Ответ напрашивался сам. Так защищать можно только от очень большой любви. А что сильнее кровных уз?
― Карина, да? ― с упавшим сердцем поняла Вишня.
― Это уже неважно.
Она не сдержалась, в сердцах хорошенько тряхнув собеседника.
― Для меня важно!
― Это стечение обстоятельств, ― не выдержал тот, повышая голос. ― В которых виноваты обе стороны. Если бы ты была осторожней и не разбрасывала свои вещи, Карина бы не наткнулась на них. Не нашла бы парик. И не растрепала бы всё лучшей подружке… ― ошарашенная Вишня молчала, не зная, что ответить. Зато знал Марк. ― Ну так что, твоя жажда мести рассчитана на всех или имеет слепые зоны? Чем я хуже-то какой-то там тринадцатилетней дурочки-фанатки?
Входная дверь приоткрылась.
― Вишня! ― тучная фигура Тимура сердилась и нервно жестикулировала. ― Время тик-так. Интервью через два часа, а ты ещё не готова! Потом разберётесь в своих амурных делах.
― Да мы уже разобрались, ― холодно отозвался Марк. ― Дальше дело за вами. Надумаете, жду приглашения в суд.
Оставленный возле напольного горшка с зеленью скейт привычным движением был подцеплен ногой и убран подмышку.
― О чём это он? ― не понял Тима.
Вишня не ответила. Она стояла в совершенно опустошённом состоянии, провожая взглядом удаляющуюся спину Исаева и стирая рукавом сверкнувшие на щеках слёзы. Всё, макияжу хана. И не только макияжу.
Хлопнула, оглушая, металлическая калитка. Покуривающая от безделья толпа журналистов за высоким забором оживилась, но судя по продолжительности, ненадолго. Снова всё стихло. Марк ушёл.
Большой ярко-синий чемодан на колёсиках стоял в возле стены. Судя по пузатости, его буквально распирало от желания поскорее застучать колёсиками по дорожкам столицы. Сверху лежала кожаная куртка, паспорт и авиабилет на завтрашний рейс.
Хозяйка чемодана сидела на кровати, в окружении подушек. Сидела чуть сгорбившись над лежащим на коленях учебником математики, пытаясь разобраться в интегралах. Выходило с трудом. Сложно сосредоточиться, когда тебя каждую минуту тыкают. В очередной раз Вишня вскинула голову, с бесконечным терпением улыбаясь Бабочке, которая, собственно, и проверяла её на материальность.
Для Лены открывшаяся правда стала самым большим потрясением в жизни. Хоть прошло уже достаточно времени со дня разоблачения, а она всё не могла прийти в себя. Осознание, что любимый кумир и лучшая подруга один человек оказалось слишком сложным для её хрупкой душевной организации.
В первый раз, когда она наведалась к Багровой в гости пришлось и вовсе отпаивать Бабочку валерьянкой. Так что сейчас стало заметно лучше. По крайней мере включился режим самоконтроля. Ещё немного, и она окончательно придёт в себя. Оставалось ждать и верить.
― «Нет. Это не заранее спланированный пиар-ход в преддверии концерта и не попытка привлечь внимание. Случившееся не более чем стечение обстоятельств», поделилась в своём интервью поп-звезда, ставшая скандально обсуждаемой в последние дни благодаря поднявшейся вокруг её персоны шумихи. Охотно верим, однако не можем не уточнить: недавний поцелуй с Кириллом Кометой тоже случайность? Или на следующие несколько месяцев нас ждёт новый звёздный роман? Что ж, будет крайне любопытно понаблюдать за тем, что ещё придумает юная певица, чтобы оставаться у всех на слуху. Ведь самый сильный козырь уже в отыгранной колоде. Удивить будет непросто…» ― Полина довольно откинулась в кресле-качалке, помахав глянцевым журналом. ― Сожри живую мышь в прямом эфире, а? Вот уж точно все удивятся, ― Абрамова взялась за другой журнальчик, листая до нужной страницы. На её коленях лежала целая стопка свежекупленой макулатуры. Кажется, она сегодня сделала недельную выручку вымирающему виду уличных газетных киосков. ― О, а тут и фотка есть. Ну чё, как целуется этот симпатичный бойс?
Симпатичный бойс. Придурок он. Додумался же лезть целоваться во время их последнего выступления. На сцене, на глазах у зрителей. Удачно выбрал время, гад! И непонятно. То ли Кирилл просто решил прикольнуться, то ли типа её так поддержал, то ли действовал чисто по ситуации. Они как раз допевали свою песню, стоя очень близко и смотря друг другу в глаза.
А песня у них крайне лиричная. И момент был романтичный сам по себе. Вот и удумал своей тупой башкой. Самое противное, даже пощёчину не отвесишь. Скандала-то очередного не хочется. Уже за сценой Вишня, конечно, на него спустила всех собак, но обратно плёнку-то не перемотаешь. И память у людей не сотрёшь.
― Зачем ты это читаешь эту чушь? ― на Полину бросили сердитый взгляд. ― Только не говори, что реально интересно.
Громкое фырканье выразило всё, что та думала по этому поводу.
― Да нифига. Просто тебя прикольно дразнить.
Вениамин, последние несколько минут сверяющий фото с афиши будущего концерта с сидящим на кровати оригиналом, задумчиво прицыкнул. Его крайне заботил тот факт, что за столько времени он не распознал в однокласснице скрытую личность. Сей факт беспокоил его не столько с точки зрения любопытства, сколько с позиции умственных способностей. Другие идиоты, да, но не он же…
― Скулы, носовые крылья, подбородок… Вот теперь вижу очевидное сходство, ― удручённо покачал головой он, поправляя массивные очки с толстыми стёклами. ― Как я мог упустить это из виду?
― Сердечки в башке выбили мозги? ― предложила Абрамова.
― Я не имею привычки морально разлагаться от влюблённости, в отличие от некоторых субъектов.
Полина не обиделась, хотя камень явно был брошен в её огород.
― Ну хоть познакомишь с этой интердевочкой?
― Нет. Вы плохо на неё повлияете.
