Затем парень начал уходить от меня. Он реально думает, что может вот так просто уйти? Бретт вел себя так, как будто мое расстройство из-за того, что она целовалась с учителем, было глупым. Как будто я должен это игнорировать.
— А ты бы простил ее? — выпалил я. — Упустил из виду тот факт, что она использовала тебя? Что у нее был роман с учителем все это время?
Бретт остановился и снова повернулся ко мне.
— Если ты веришь в то, что говоришь, значит, ты ее не заслуживаешь. Девушка, с которой я разговаривал меньше десяти часов назад, никогда бы не сделала того, в чем ее обвиняют.
Я хотел сказать, что видел это собственными глазами. Что знал гребаную правду раньше всех остальных. Но не сделал этого, ведь тогда ей будет еще тяжелее. Я не собирался причинять ей боль больше, чем уже есть. Она сама навлекла это на себя, но это не означало, что я сделаю все еще хуже.
Бретт ушел, и я позволил ему. Он не собирался давать мне ответы. Парень был единственным учеником в школе, который ей поверил. Чувствовала ли она себя виноватой из-за этого? Или пытается манипулировать им? Даже когда думал об этом, я знал, что это не так. Таллула не была такой. Вся эта ситуация не имела смысла. Девушка, которую я знал. Девушка, которую, как думал Бретт, он знал... Она этого не делала.
— Домашнее обучение, — произнес Райкер, когда подошел ко мне. — Вчера она не выдержала. Сдалась. Она учится на дому.
Мой желудок сжался. Таллулы здесь не было. Она была дома. И собиралась там оставаться. Подальше от всего этого. В безопасности. Потому что они слишком надавили. В конце концов они дали ей больше, чем она смогла выдержать.
Я стоял в коридоре, не обращая внимания на проходящих мимо и их разговоры. И мог думать только о том, что больше никогда ее не увижу. Она больше не вернется. Ее улыбка больше не будет освещать коридор. Ее смех исчез.
Неужели она это заслужила? Неужели ее поцелуй с учителем был таким чудовищным проступком? Почему они все так сильно ненавидят ее за это? У меня была причина, но больше ни у кого ее не было. И все же они сломали ее. Годы шуток о её весе и смеха над ней не отправили ее домой, а эта ситуация добила её. Может ли быть другое объяснение? Я не понимал, как это возможно. Я видел, как они целовались. Пэм тоже видела. Дейса уволили. Какое еще объяснение могло быть? Как она могла быть невиновной? Я хотел, чтобы так и было. Боже, как я хотел этого. Но это невозможно. Или нет? Был ли сценарий, который я пропустил?
— Это к лучшему, — сказал Райкер, положив руку мне на плечо. — Они никогда бы не успокоились. Она бы справлялась с этим до конца года. Пэм и ее компании не понравилось, что Таллула вошла в школу, выглядя лучше, чем когда-либо. Она отвлекла от них внимание. Они ревновали. У Пэм есть эти боеприпасы, и она не позволит им пропасть. Таллуле лучше учиться на дому.
— Она никогда раньше не сдавалась. Они никогда не подталкивали ее к бегству. Таллула не убегает.
Райкер пожал плечами.
— Сейчас все по-другому. Ее обвиняли в том, что она спит с учителем, который еще и женат. Некоторые думают, что она оболгала его. Другие, что она соблазнила его. Но обе стороны винят ее.
Это чертовски раздражало меня.
— Из них двоих он был взрослым, — сердито сказала я.
Райкер пожал плечами.
— Да. Но они все равно винят ее.
— Это несправедливо. — Это правда. Все они были чертовски предвзяты.
— Ты бы видел ее, когда она приходила в больницу. Ее лицо было залито слезами, она не могла сесть и ни с кем не разговаривала. Лишь продолжала заламывать руки. Глаза покраснели. Из всех людей в зале ожидания никто не выглядит таким испуганным, как Таллула. Она не сплетничала с другими о причинах катастрофы и не шепталась о том, как выглядело тело Хейгана. Или как его вырезали из машины. Она молчала. И не сводила глаз с двери. Ждала любого слова о тебе. А когда я отправил ее домой, она сказала только, что любит тебя. Из того, что я видел, могу сказать тебе, что не думаю, что она мутила с Дейсом. Я не знаю, почему ты злишься на нее, но в этой девушке нет ни капли эгоизма и подлости.
Он мой двоюродный брат. Он бы никогда не сказал об этом ни одной живой душе. И не причинил бы ей боль правдой. Я подождал, пока прозвенит звонок и коридор опустеет, и повернулся к нему.
— В тот день. В день несчастного случая. Я видел их. Таллулу и Дейса. Хейган был со мной. Вот почему я курил эту гребаную травку. Мне было больно. Я был убитый горем. Она поцеловала его.
Райкер выслушал и ответил не сразу. Я знал, что он обдумывает это. Точно так же, как знал, что он никогда не поделится этой информацией ни с кем. Наконец он посмотрел на меня.
— Меня там с вами не было, поэтому хочу спросить у тебя одну вещь. Ты уверен, что вы видели все до конца? Вы остались и видели, что произошло потом? Было ли похоже, что ей это нравится? Она этого хотела?
Я открыл рот, чтобы сказать «да», но остановился. Потому что я не знал. После поцелуя я ничего не видела. Я был чертовски уничтожен и ушел.
— Я не... Я ушел...
Райкер поднял обе брови.
— Тогда, может быть, тебе стоит узнать, что произошло дальше. Конечно, если ты все еще думаешь о ней. Если тебя беспокоит мысль о том, что выгнали из школы. Если нет, то отпусти это. Двигаться дальше. Вокруг полно Блейкли, из которых можно выбирать.
Райкер не стал ждать моего ответа. Он ушел. Ему не нужен был мой ответ.
Он ожидал, что я приму правильное решение. Впервые с тех пор, как я увидел поцелуй, я начал сомневаться в этом. Вместе с этим у меня возникло тошнотворное чувство в животе.
Лучшее для тебя еще впереди, милая
ГЛАВА 47
ТАЛЛУЛА
В среду Бретт написал мне в первый раз. Я дома с тех пор, как вернулась в понедельник. Выяснения процесса виртуальной школы занимало меня все дни, и я думала обо всем случившемся только ночью, когда ложилась спать. Я плакала лишь в тихой комнате в одиночестве. Тихонько, чтобы мама не услышала. Я не хотела, чтобы она волновалась еще больше.
Она хотела, чтобы у меня был нормальный школьный опыт. Но этого не будет. После недолгого погружения я решила, что мне это не нужно. Окончание школы и колледж были моим будущим. Там все будет иначе. Я уеду куда-нибудь подальше от этого места.
Сообщение Бретта гласило: «Ужин в пятницу вечером и кино?»
Я прочла его три раза, прежде чем обдумать. Это было свидание. Я уже пыталась это сделать. И все закончилось не очень хорошо. Я не хотела, чтобы мне снова причинили боль. Но каковы шансы на это? Бретт был милым, но он не был Нэшем. Я не чувствовала головокружения, когда он был рядом со мной. Парень не заставлял мое сердце биться чаще, и я не думала о нем, если только не разговаривала с ним. Было невозможно, пострадать от него. Но все же я ничего не ответила. Была слишком занята, держа телефон и обдумывая увиденное.
Затем Брет послал еще одно сообщение, и я уставилась на него.
«Сегодня в школе сделали объявление. Хасвелл сказал, что Дейс признался, что приставал к тебе. Что ты не сделала ничего плохого и тебя использовали. Те, кто говорит о тебе и обвиняет должны прекратить. Если это будет доведено до его сведения, ученик будет отстранен от занятий. Затем он говорил о запрете издевательств. Как только закончил, все разговоры были о том, что никто и не думал, что ты виновата.»
Я прочитала текст несколько раз. Даже подумала, что прочитала его неправильно. Или может это был сон.
На экране высветилось еще одно сообщение. От Нэша.
«Ты дома? Нам нужно поговорить.»
Это сообщение было похоже на удар прямо в грудь. Нэш написал мне. Он услышал объявление и теперь захотел поговорить. Он сделал мне больно. Оттолкнул без всякой причины. А потом, когда я больше всего в нем нуждалась, бросил меня. Оставил, разбираться со всем этим в одиночку.
