Не могу. Проклятье. Не хочу.
Я сделал усилие над собой. Опустил Аню. Казалось, пальцы от нее отдирал с мясом. Мои ладони жгло от дикого желания снова к ней прикоснуться. Хотя бы так, через одежду. Просто ощущать тепло.
— Отдыхай, — сказал я. — Прикажу слугам доставить еду наверх. Если вдруг возникнут проблемы, вызывай меня. В любое время.
Я не должен был оставлять ее, но чувствовал, что могу сорваться, перейти черту. А она явно не готова ни к чему подобному. Особенно после чертового похищения.
Да. Это единственный выход. Чуть отойти, отпустить.
Я на взводе. То на губы ее смотрел, то в этих ясных глазах растворялся как в омуте. Ничего хорошего точно не вышло бы. Надо паузу взять. Остыть.
Я двинулся в сторону. Не глядя. А потом меня будто молнией ударило. Подорвало. Я обернулся.
Анна смотрела на меня. Молчала. Но… черт, я понял, что не могу уйти так быстро. Меня влекло обратно с неудержимой силой. И я этому чувству сдался.
=76=
Я не хотела, чтобы Рустам уходил. Глупо, конечно. Я понимала, он потратил много времени на мои поиски, на решение всех этих проблем. Каримов занятой человек. Каждая секунда на вес золота. Он не мог оставаться со мной до бесконечности. Однако тянуло растянуть наши совместные моменты, провести вместе еще хоть несколько мгновений. В его присутствии я чувствовала себя спокойнее, мигом расслаблялась. Создавалось впечатление, будто я дома, рядом с кем-то очень близким и родным.
Краем сознания я понимала, это иллюзия. Наверное, так сказался стресс, сама ситуация поменялась и теперь я воспринимала Каримова не как врага, который похитил меня и удерживал силой, а как настоящего героя.
И… он и был героем. Доказывал это не словами, а делами. Каждый его жест, каждый взгляд пронизывала мужественность.
Вот почему женщины теряли от него голову. Все это ощущалось на уровне инстинктов. Его сила. Мощь. Подавляющая властность. Вообще, такое меня отталкивало раньше, напрягало. Я не знала, как можно терпеть авторитарных мужчин, но тут вероятно суть заключалась в деталях. Я устала Рустама гораздо лучше. За последние дни и за те напряженные минуты, когда Денис угрожал, требовал выкуп. Именно в таких жестких ситуациях люди показывают свою природу, настоящий характер. Меня невольно восхитило то, как легко Рустам со всем разобрался, как решил вопрос сам, как храбро действовал, просчитывал противника на множество ходов вперед. Он и в жизни такой как в своем бизнесе. Не играет, не притворяется. Искренний. Честный. Благородный. А еще он способен на компромисс.
Я провожала его массивную фигуру взглядом и кусала губы, пыталась хотя бы так протрезветь от своих безумных фантазий.
Глаза полоснула боль, и я на секунду зажмурилась, нервным жестом смахнула непрошенные слезы.
Стресс. Это просто стресс, и такая реакция никак не связана с тем, что Рустам решил отъехать по делам.
Я пережила кошмар, но скоро оправлюсь. Надо принять душ, выспаться. Утром будет легче.
Но как же сильно я не хотела, чтобы Рустам уходил.
И тут, будто ощутив мой мысленный призыв, мужчина обернулся, двинулся обратно, прямо на меня.
— Рустам, — пробормотала я.
Сильные руки обвились вокруг моей талии будто раскаленное стальное кольцо, заключили в крепкие объятья.
— Аня, — мое имя прозвучало так завораживающе, что я затрепетала, создалось ощущение, будто под ребрами порхают бабочки.
Наваждение. Иначе объяснить не получалось. Когда я читала об этом в книгах, мне казалось подобное описание слишком пафосное, надуманное. А теперь я и правда испытывала именно это.
Бабочки. Хрустальные бабочки парили прямо под моими ребрами, ласкали изнутри, переполняли новыми эмоциями.
Мир вспыхнул. Просто от того, с какой нежностью Рустам обратился ко мне. Затаенная страстность скрывалась в каждом звуке.
— Ты собирался на работу, — тихо сказала я.
— Плевать на работу, — отмахнулся Каримов, прижимая меня еще крепче, теснее. — Я буду полным идиотом, если уеду сейчас, так ничего и не сказав.
— Что случилось?
— Трудно понять, — он криво усмехнулся. — А выразить словами еще труднее. Я впервые чувствую так много. И вообще, впервые чувствую — так.
— Ты о чем?
— Раньше внутри как будто зажигалкой щелкали. Я почти ничего не ощущал, не замечал. Ровно. Без особых эмоций по жизни шел. А теперь — огонь.
Он чуть отстранился и взял меня за руку, осторожно обхватил мое запястье, точно опасался причинить боль слишком сильно сжав. В следующую секунду прислонил ладонь к своей груди, прямо туда, где билось сердце.
— Чувствуешь?
Горячо. До безумия горячо. Мои пальцы жгло. Рустам отпустил мое запястье, можно было в любой момент легко отдернуть ладонь, но я не стала этого делать. Такое странное ощущение. Его сердце как будто билось прямо в меня. Удар за ударом. Точно это безумное и одержимое биение отражало мой пульс. Контакт разорвать нереально. Пальцы словно припечатались к мощному телу Рустама, вросли. Мы стали единым целым на эту короткое и в то же время бесконечно долгое мгновение.
— Да, — прошептала я, взглянула в его пылающие черные глаза. — Чувствую.
— Это ты пробудила во мне.
— Я просто…
— Ты просто есть.
Он опять перехватил мое запястье, склонился и обжег губами. Поцеловал мою руку так, что дыхание перехватило и колени подогнулись.
Я бы упала. Точно упала. Но Рустам подхватил меня. Снова обвил талию, подхватил, отрывая от земли, полностью выбил почву из-под ног.
— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, — его хриплый голос проник под мою кожу, отозвался бесконтрольной волной морозных мурашек. — Я хочу тебя. Всю тебя. Понимаешь? Я готов ждать столько, сколько потребуется. Не тороплю. Но знай, отпускать не намерен. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда.
