в которую попал однажды по дурости, поддавшись панике, а сейчас не знал, как обойтись малой кровью.
Как же он устал. Давно пожалел, что тогда, пять лет назад, помог брату. И помогал до недавнего времени, но всему есть предел. Его терпению он наступил в тот момент, когда Мара ворвалась к нему.
Она считала его подонком, ненавидела и обвиняла. Имела право, Андрей это понимал, но как же тошно было от этого. Нелегко расписываться в собственных грехах, признавать их трудно.
Сжав руку в кулак, ударил по рулю, но даже пронзившая до локтя боль была, что мёртвому припарка. Андрей ведь знал: рано или поздно всё вскроется и тогда ему вновь придётся разгребать братовы конюшни. Да сколько можно? Всю жизнь ему сопли подтирал!
Но братский долг в карман не засунешь, предать Сергея он не мог, хоть и презирал того за слабость.
Впрочем, себя нужно было презирать в первую очередь, потому что без его помощи Сергей не смог бы спрятаться так надёжно. А ещё Андрей постоянно отчитывался перед Сергеем о жизни Мары, слал фотографии, рассказывал о ней, вился над нею стервятником, не позволяя с кем-нибудь сблизиться. Только от бородатого не спас – как-то не получилось надавить на её совесть и память о покойном муже.
Но если кого-то видел рядом с Марой вместо Сергея, только себя. Но она завела нового мужика, а Андрей так и не сумел наплевать на всё и ей признаться в своих чувствах. Так и остался слабаком на посылках у брата.
Когда сигнал семафора сменился, Андрей медленно покатил машину вперёд, пока узкая дорога не упёрлась в развилку. Зная этот путь, как свои пять пальцев, свернул направо. По обе стороны тянулись ряды высоких деревьев, а впереди маячил заброшенный посёлок-призрак, в котором давно уже никто не жил. Именно здесь первое время прятался Сергей, пока «хорошие» люди не сделали ему новые документы. Андрей тогда в самое пекло влез, добывая паспорт, отдал тучу денег, едва без последних штанов не остался, но брата из города вывез. Но сейчас для Сергея пришло время отдавать долги – Мара и так слишком высокую цену заплатила за их обман.
Мара… она была личным проклятием Андрея. Всегда чужая, недоступная.
Звонок телефона разорвал тягучую тишину, и Андрей, ушедший в свои мысли, подпрыгнул на месте, ловя ртом воздух. Дёрнул руль, машина едва не пошла юзом, а сердце клокотало в горле.
Имя жены на экране вызвало глухую злобу. Что ей снова нужно? В сотый раз за день сказать, что любит его? Спросить о блюдах на ужин? А ведь они ещё не поговорили о том, что Света влезла в комп Андрея и откопала секретную папку с фотографиями Марьяны. Андрей никогда не считал жену очень умной, но тут она его удивила.
– Света, я занят.
Уже хотел положить трубку, но жена всхлипнула, и это заставило Андрея насторожиться.
Света не плакала, во всяком случае, не при нём. Всегда улыбалась и пыталась быть удобной, делала всё, чтобы сохранить их хлипкий брак. Даже в постели старалась так, что в сущности Андрей почти не жалел, что женился на ней когда-то. Почти… но сейчас Света была в отчаянии, и это заставило притормозить и вслушаться в её неясное бормотание.
– Андрюша, где ты? – Света снова всхлипнула и шмыгнула носом.
– Я по делам отлучился, – о большем Светке знать нельзя. – Что ты? С мальчиками что-то?
Детей своих Андрей любил. Именно в них был самый настоящий смысл его жизни, всё остальное – шелуха и глупости.
– Нет-нет, они в порядке. Но, Андрюша, я Коршуна видела. Ты его помнишь?
Андрей помнил, но лучше бы лишился памяти и забыл этого мутного типа навечно.
По коже пробежал холодок, от злости свело челюсти.
Если этот подонок всерьёз подбирается к Сергею, то будет использовать любой шанс выманить того из укрытия. Будет давить на всех его близких, пока кто-то не сломается и не приведёт Сергея.
Но откуда Коршун, мать его, узнал, что Сергей на самом деле жив? Откуда?!
– Света, успокойся! – Андрей был готов кричать на нее, до того ее паника была заразительна. Он буквально кожей чувствовал страх Светы, он был осязаемым и очень плотным, как смрадный туман над стоячей водой. – Возьми себя в руки!
Но жена торопливо продолжала:
– Я видела его, слышишь? Я не сумасшедшая… я с ним даже разговаривала!
А вот это уже никуда не годилось. Что Коршун забыл рядом с его детьми? Проклятие!
В висках разливалась горячая боль, опоясывала голову тугим обручем. Перед глазами летали чёрные мушки, вспыхивали на периферии зрения алым. Света замолчала, как всегда, полагаясь на мужа в самых критичных ситуациях.
Каким бы человеком он ни был, за Светку отвечал, и подвести её права не имел.
– Расскажи всё по порядку, – приказал, и Света, наконец, услышала его.
– Маме стало лучше, мы с мальчиками вернулись домой, а Коршун… – Света тихонько завыла, и Андрею пришлось ждать больше минуты, пока жена вновь сможет связно говорить. Это было невыносимо, но пришлось потерпеть. – Коршун возле дома тёрся. Улыбался ещё, сволочь.
И столько злобы было в последнем слове.
– Ты не ошиблась?
Оставался на это один маленький шанс. Света знала Коршуна раньше, но прошло пять лет. Она могла забыть, она могла перепутать. Могла же? Но чуда не случилось.
– Я не сумасшедшая! – повторила Света, и Андрею привиделось, как она ходит по комнате от угла к углу, заламывая руки, и кусает губы. – Я его рожу уголовную узнаю хоть когда. Он мерзко ухмыльнулся и сказал, что у нас с тобой очаровательные дети. Красивые, хорошие и воспитанные. Он на что-то намекал! Он угрожал, я уверена. Что он делал возле нашего дома?
– Света, прошу тебя, соберись. Ты нужна мне адекватной!
Света в последний раз всхлипнула.
– Андрей, куда ты вляпался? – спросила уже совершенно другим тоном.
Но Андрей не собирался отвечать на этот вопрос. Чем меньше будет знать Света, тем спокойнее им всем будет.
– Помнишь, ты хотела на море? – спросил, прикидывая
