безмолвные слезы. С маленьким существом внутри меня все хорошо.
«Я буду оберегать тебя, мой маленький. Ничего не бойся», — думаю про себя, вытирая соленые дорожки свободной рукой.
Итальянка проводит еще раз аппаратом по моему животу и начинает хмуриться. Сердце заходится в бешеном галопе, от страшного предчувствия.
— Что такое? — обеспокоенно смотрю на Данте, — Спроси ее, что случилось?
— Cosa sta succedendo? — переводит любимый, сильнее сжимая мою руку.
— Attesa, — просит женщина, активнее надавливая на живот.
— Просит подождать, — глухо сообщает мне Данте. Его лоб искажают вертикальные полоски, что бьет мою уверенность в том, что все будет хорошо. Что-то идет не так.
— Puoi sentirlo? — спрашивает итальянка с улыбкой поворачиваясь к нам и крутит какую-то ручку на аппарате. Комната заполняется звуками похожими на неравномерное сердцебиение.
— Она спрашивает можем ли мы расслышать что-то, — переводит Данте. По недоумению на его лице, я понимаю, что он сам не может понять, что именно имеет в виду доктор.
— Что? Что случилось? Что с малышом? — срываюсь на нервный визг я, чуть ли не хватая женщину за руку.
— Questi sono gemelli, — радостно произносит итальянка, в очередной раз разворачивая к нам экран. Я не могу понять, что она говорит и беспомощно перевожу взгляд на Данте, который на моих глазах начинает бледнеть.
— Данте, твою мать! — встряхиваю его я, — Что происходит?
Данте молчит долгие мгновения, за которые перед моими глазами проносится вся жизнь и все наши счастливые моменты. Готовлю себя к худшему. Сейчас он повернется и обвинит меня в том, что я не уберегла нашего малыша, что он не выжил…
— Это близнецы, — еле слышно выдыхает мужчина и резко встает со стула, быстрым шагом выходя из палаты. Мы с врачом провожаем его ошарашенными взглядами.
— Deve essere stato preoccupato, — пожимает плечами итальянка, но я ее уже не слышу из-за звона в ушах.
На негнущихся ногах выхожу из клиники с бумагами и снимками УЗИ в руках. Габриэль встречает меня у машины с сочувствующим взглядом.
— Где он? — сиплю я, все еще не придя в себя после обескураживающей новости.
— Он ничего не сказал, но думаю, что уехал проветриться, — успокаивающе произносит мужчина и обнимает меня за плечи, — Что случилось?
— У нас не будет ребенка, — ловлю на себе искаженный болью взгляд Габриэля и быстро добавляю, — У нас будут близнецы.
Мужчина судорожно выдыхает, а потом облегченно смеется.
— Тогда это все объясняет, — усмехается Габриэль, усаживая меня в машину. Не понимаю его радости. Данте вновь сбежал в самый важный для нас момент.
— Не суди его строго, — отзывается правая рука моего возлюбленного, когда садится рядом со мной на пассажирское сидение и отдает приказ охраннику ехать домой, — У него была Бьянка, с утратой которой он до сих пор не может справиться. Для него новость о близнецах скорее всего стала шоком. Ему нужно время, чтобы осознать и принять двойную ответственность. Данте сейчас нелегко.
— А мне легко? — взрываюсь я, — Мне тоже нелегко. Мы постоянно переезжаем и над нами нависла тень опасности, которую я никак не могу контролировать. А он эгоистично сбегает, оставляя меня одну, когда мне так нужна его поддержка!
— Никому нелегко, Алексия, — чуть строже говорит Габриэль, — Но каждый справляется с этим, как умеет. Данте всегда требовалось чуть больше времени, чтобы прийти в себя и для него все что происходит сейчас точно так же, как и для тебя впервые. Что я точно знаю, так это то, что он тебя любит настолько сильно, что готов отказаться от своего наследия, в корне изменить свою жизнь. И заметь, он не упрекает тебя в этом. Это его выбор. А еще я знаю, что он ни за что не оставит тебя и ваших детей.
Я молчу, переваривая слова Габриэля, отвернувшись к окну. Он прав, и я это знаю, но мне тяжело понять Данте и его попытки сбежать от настоящего. Я хочу, чтобы он сейчас был рядом со мной и сказал мне эти слова, а не Габриэль.
Спустя несколько минут после того, как мы выезжаем на трассу, машина резко тормозит. Через лобовое стекло вижу, как два черных внедорожника перекрывают нам дорогу. От плохого предчувствия у меня внутри все переворачивается, а затылок охватывает озноб.
Из машин выходят шестеро амбалов в черных костюмах наперевес с пистолетами, а у одного из них я замечаю автомат.
— Пригнись и оставайся на месте, — командует Габриэль и достает оружие, выходя из машины.
Все происходит слишком быстро. Он не успевает ничего сделать, как в него выстреливает один из мужчин. Красные пятна крови брызгают на стекло. Следующие пули приходятся на двух наших охранников, которые сидели впереди меня. Судорожно глотаю воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Нет, только не Габриэль. За что? Почему?
Один из амбалов выволакивает меня за волосы из машины. Брыкаюсь, пытаясь высвободиться из его хватки, но все тщетно. Они сильнее меня, а помощи мне ждать неоткуда.
Разум берет верх, когда я воспоминаю, что теперь не одна и спокойно даю усадить себя во внедорожник. Лучше не сопротивляться, чтобы не навредить малышам. Накаченные мужчины сидят в полной тишине, пока везут меня в непонятном направлении, а я незаметно поглаживаю живот под футболкой, пытаясь себя успокоить.
«Он не даст нас в обиду. Он найдет нас. Данте умный, он все сразу же поймет» — твержу себе, прикрыв глаза и глубоко дыша.
— Ну привет, несостоявшаяся невестка, — входит Джузеппе в обшарпанный подвал в одиноком доме посреди леса, куда меня привезли и усадили на стул, туго перетянув конечности стяжками.
Сжимаю челюсти до боли в зубах. Будь моя воля, я бы уже вмазала по его наглому лицу. Даже не сомневалась, что за моим очередным похищением стоит он. Все проблемы всегда исходили от Джузеппе,
