может закончиться и в мою пользу. Если Ибрагим так боится, то, значит, есть чего. Надо лишь не упустить свой шанс.
Прошел в центр комнаты и сел на кровать. Сложил ногу за ногу и демонстративно уставился в непрозрачное стекло напротив. Кожей чувствовал, что они там. Чувствовал ее. Совсем рядом, поэтому, когда услышал звук открывающейся двери, даже не вздрогнул.
– Мааарк Алексеевич, какая встреча! А почему бы нам не развлечься? В этот раз вы не сможете мне отказать, верно?
Голос узнал не сразу. Лишь повернув голову в сторону, понял, что это та самая брюнетка, которая пыталась осуществить возмездие над Лизой. И она была под кайфом.
Девушка вела себя неадекватно и вызывала лишь презрение. Несмотря на заявление, я ей явно нужен не был. Обдолбанная брюнетка прекрасно справлялась сама. Даже смотреть в ту сторону было противно и мерзко. Не удивительно, что девушку, слетевшую с катушек, тут же увели. Второй звоночек. Иванютин ничего не делает просто так, он играет с людьми, заводя их до предела.
Но сейчас это не работало, сейчас…
Внезапно дверь еще раз тихо щелкнула, и воздух в комнате стал густым. Тягучим. Лиза осторожно зашла внутрь, как и я, не сразу привыкнув к свету. Ждал ее, думал, гадал, но реальность обрушилась на меня всем своим великолепием.
Девушка была прекрасна, возмутительно хороша. Внутри все сжалось от непонимания, неприятия факта, но… Потом посмотрел в голубые глаза, полные тревоги и сомнений. Она сделала шаг, такой одновременно решительный и неуверенный.
Я встал и сжал руки в кулаки. Хотелось кричать, бежать, прикрыть ее собой, защитить от всего мира. Шаг. Еще один. И вот уже до меня долетает тонкий аромат, такой же, как в ту ночь.
Это порождало воспоминания, бешеное желание обладать, смять ее в объятиях. Она уже совсем близко. Робко поднимает руку, тянется ко мне. Боже, как я соскучился, как осточертело все это. Дурацкие игры и те, кто их придумал.
Лиза. Моя. Только моя. Резко притянул ее к себе и с бешеным отчаянием впился в эти губы…
Глава 52. Лиза
Внезапно исчезло все: свет, тьма, декорации и даже человек со стволом в углу. Остались лишь он, я и наши истосковавшиеся тела. Было ли дело в игре или в напряжении, царившем вокруг, но мы просто не могли иначе.
Острые чувства выплескивались из нас, защищая от действительности хотя бы на минуты. Позволяли уйти от страшных обстоятельств, благодаря которым находились в этой странной комнате.
В нашу вторую встречу Марк сказал, что я – его. Только его и больше ничья. Лишь сейчас окончательно поняла, что это значит. Сейчас, когда колени подгибались, а губы полностью отдались в его власть.
Он проникал в мой рот властно, нетерпеливо, сметая последние преграды в сердце, что еще оставались. Обида на его реакции и действия растворялась, приходило понимание: все такая ерунда! Такая незначительная блажь.
Главное, что мы здесь, мы есть друг у друга. И пока не поздно…
– Люблю, – выдохнула ему в губы, вот так вот просто и без прелюдий.
Я не могу забрать это с собой в могилу, не хочу. И если мы не выберемся из этой передряги, то…
– И я.
Ответное признание подкосило. Если бы Марк не держал, то рухнула бы прямо на пол возле кровати, застеленной черными шелковыми простынями. Мы обнялись, я положила голову ему на плечо.
– Лиза, мы обязательно выберемся, слышишь меня?
Его шепот успокаивал, и, несмотря на опасность, которой было пропитано все вокруг, я почувствовала себя спокойно. Впервые за много дней. В руках Марка больше ничего не имело значение. Он я и…
– Мои родители живы. Если вдруг… Если вдруг со мной что случится, попробуй вытащить их из этого дерьма, прошу.
– Обещаю.
Мы так и стояли, обнявшись, не двигаясь, а из головы совершенно выпало желание Ибрагима видеть страсть. Пусть катится к черту со своими правилами.
Но мысли – это одно, а реальность порой преподносит совсем другие сюрпризы. Так и нас не оставили надолго вдвоем. Вернее, втроем. Человек у стены никуда не делся.
Стекло напротив стало прозрачным, и мы увидели сидящего в кресле Иванютина. Он издевательски хлопал в ладоши и делал знаки, призывающие повторить наше выступление на бис.
– Браааво, дорогие, браво! Где еще встретишь такие обостренные искренние чувства в наше время? Растрогали. Хоть, Лизок, ты и не выполнила мою просьбу, но ничего, импровизация оказалась прекрасна.
Руки, сжимавшие мою талию, стали каменными. Осторожно перевела взгляд на лицо Марка. В нем не было никаких эмоций, но я чувствовала их. Кажется, внешний вид Ибрагима стал для него неприятным открытием.
Оказалась права, Марк спросил нашего тюремщика:
– А я смотрю, жизнь все-таки догнала тебя бумерангом. Знал бы, что скоро ты сдохнешь, подождал. Место выбрал, где хорониться будешь? Или развеешь прах над особняками?
Лицо Цербера скривилось. Он дал знак, и сбоку показались несколько мужчин в черных масках. Один нес знакомый футляр, второй поднос, на котором перекатывались патроны для нагана. Револьвер вмещал в себя шесть пуль.
– И я рад тебя видеть, друг мой. Но неужели ты думаешь, что отпущу вашу четверку даже после смерти? Ай-яй! Тем более что вы все равно так или иначе сами ко мне приходите.
Напряжение повисло в воздухе. К сожалению, он был прав: это меня заставили играть. Марк оказался здесь добровольно… Ибрагим продолжил.
– Сначала пришел ты. Вляпался в ловушку, которую я подготовил. Затем оступился младший из братьев. Недавно и твоя милая сестрица перешла мне дорогу, даже пришлось немного изменить правила ради нее, чтобы девчонке было интереснее. Ну и старший из Сафроновых тоже попал в мои сети. Не далее как вчера и тоже по собственной воле. Только он еще не знает об этом…
Чувствовала, как Марк постепенно отодвигает меня от себя, пытается завести за спину. Сбоку безликой фигурой маячил охранник с пистолетом. Внимательно осмотрела его. Обычный ТТ в его руках отблескивал начищенным дулом. Если бы добраться до него…
