— Я хотела тебе сказать, как только узнала, но ты не предоставил мне ни единой возможности это сделать. Думала, скажу вечером, когда рабочие вопросы обсудим, но… — выдыхаю, чувствуя, как начинает дрожать подбородок. — У тебя оказались дела поважнее.
Молчание. Глаза щиплет, но я стараюсь держаться. Мне не было так больно даже когда подобная картинка разрушила восемь лет моих прошлых отношений. Потому что тогда я на подсознательном уровне понимала — они себя изжили уже давно, сломались от безуспешных попыток завести ребёнка. Просто мне было сложно поставить точку самой. Но сейчас всё по-другому. Аристарх незаметно прокрался мне в сердце, заполонил мысли, вынудил дышать им, и подпитывал яркий огонёк, горящий глубоко внутри меня. И я не хотела, чтобы он потухал, не хотела расставаться с его создателем ни днём ни ночью. Эти чувства были для меня новыми и неизведанными, я не хотела их лишаться. Тем более таким жестоким образом.
— Кристин, посмотри на меня, — произносит Аристарх почти шёпотом.
Но я не могу. Если подниму глаза, то снова разревусь, а этого я хочу меньше всего. Отрицательно качаю головой. Надо закончить этот разговор побыстрее, пусть Аристарх уйдёт и оставит меня в покое.
— Спасибо, что привёз меня в больницу. Дальше я справлюсь сама, — мой голос дрожит, как и всё внутри меня. — На счёт ребёнка хочу прояснить всё сразу — требовать от тебя какого-либо участия в его жизни я не стану, для тебя всё останется, так же как было прежде. До нас… Если нужно любые расписки напишу, что отказываюсь от алиментов, наследства и… я не знаю от чего ещё, скажешь сам. Я буду рожать для себя, потому что хочу этого ребёнка. Уже несколько лет хочу, для тебя мои проблемы с зачатием большим секретом не были. Поэтому должен понять…
— Помолчи, — перебивает он и садится рядом.
Я сдвигаюсь дальше, насколько позволяет ширина кровати, но меня останавливает его рука, которой он упирается в матрас, по другую сторону моих бёдер.
— Посмотри на меня, Кристина. Пожалуйста, — снова просит он, и, сжав мой подбородок, сам поворачивает моё лицо к себе.
— Отпусти, — требую я. — Не хочу, чтобы ты ко мне прикасался после неё!
— Я и пальцем её не тронул. Всё было не так…
Какая стандартная фраза!
— Аристарх, оставим это.
— Не оставим! — говорит твёрдо, но всё так же тихо. — Я перед тобой виноват только в том, что не вышвырнул Ксению из кабинета, как только она в него зашла. Не ожидал, что она выкинет подобный номер. Поверь мне.
— А может ты просто дверь забыл на пару оборотов закрыть? Пусти.
Мне удаётся скинуть его руку со своего лица, но расстояние между нами прибавить не получается. Он нависает надо мной, так близко, что дышать спокойно не получается.
— Не пущу, — говорит отчаянно, и мне кажется речь идёт не о физическом контакте. — Ни за что не отпущу… Я люблю тебя, Кристин. Как ненормальный.
Я не дышу, глядя в его тёмные глаза. Вижу каждую эмоцию, что плещется в их глубине, и чувствую, как огонёк внутри меня разрастается всё больше, превращаясь в яркое пламя. Его глаза говорят, что он не врёт, что его чувства искренние, или же это мне так неистово хочется в это верить…
— Я болею тобой… — шепчет, прижимаясь лбом к моему виску.
— А твоя Ксения это что-то типа лекарства от вируса? — с горечью спрашиваю я.
— Она не моя. И никогда уже не станет моей, — отвечает твёрдо. — Между нами ничего не было.
— Потому что я зашла не вовремя…
— Потому что мне это не нужно, — перебивает Аристарх. — Потому что я нашёл свою женщину, и на других смотреть не хочу.
— Прекрати это! — не выдерживаю я.
Что он со мной делает? Почему я как ненормальная плавлюсь от его слов?
— Послушай же меня, Кристина! Она стояла у окна и, скорее всего, увидела, как ты приехала. Я даже не заметил, как она блузку расстегнула, потому что игнорировал её. Даже если бы ты не зашла, ничего бы не было, поверь мне! Как села на стол, так и слезла бы. Всё это представление она разыграла, чтобы нас рассорить. Но я не предоставлю ей такого удовольствия. И ты не давай…
Это какая-то пытка. У меня сердце ноет так, что хочется на стены лезть.
— Нас и ссорить было не нужно, Аристарх. После того случая с флешкой, ты ведь и так отдалился от меня. К чему все эти громкие слова?
— Я просто хотел оградить тебя от лишних проблем, Кристина! У меня и в мыслях не было расставаться с тобой. Думаешь Лариса тебе флешку дала ради того, чтобы поквитаться? Нет, ей нужно было уничтожить данные с моего компьютера, и она решила одним выстрелом убить двух зайцев. У меня есть доказательства этому.
Когда его ладонь накрывает мою руку, я не пытаюсь отстраниться. Напротив, устало опускаю голову на его плечо и утыкаюсь носом в воротник его рубашки.
— А сказать сразу не мог? Ты знаешь, как я успела себя накрутить за эти дни?
— Не мог. И сейчас не могу сказать многого, но поверь — это касается только работы. Придёт время, и ты всё узнаешь.
— Я так похожа на болтушку и сплетницу? — не унимаюсь я.
— Нет, конечно, — улыбается Аристарх. — Ты похожа на будущую мамочку моего ребёнка.
У меня загораются щёки от смущения.
— Не думай, что я так легко забыла о Ксении на твоём столе! — бурчу я, но адской боли в груди больше нет. — Я проверю каждое твоё слово, будь уверен!
— Я буду только рад, — без возражений согласился он. — Даже если будешь мучать её кошачьей валерьянкой, ни слова тебе против не скажу.
Я не сдерживаю смешок. Кажется он теперь всегда будет мне её припоминать!
— Кристин, ты простишь меня?
— За что? Ты ведь уверяешь, что ни в чём не виноват!
— За то, что допустил всё это… — он целует мою руку. — За то, что ты увидела… За то, что упала с лестницы, убегая от меня… — касается губами моей щеки. — За боль в твоих глазах, за слёзы, за страх потерять моего ребёнка…
— Так ты не злишься?
— Господи, женщина! Из-за чего я должен злиться?
— Из-за беременности…
— Не злюсь. Наоборот, у меня теперь есть веский повод присвоить тебя навсегда, — он добирается до моих губ, целует жадно. — Окончательно и бесповоротно…
* * *
Выходные проходят спокойно. Меня ничего не беспокоит, кроме небольших головных болей. Утренняя тошнота никуда не исчезла, а это значит, что мой маленький пузожитель продолжает спокойно развиваться на радость своей счастливой мамочки. То же самое подтверждают врачи, и, выписав рекомендации, отправляют меня домой.
Аристарх встречает меня в светлом чистеньком до блеска холле вместе с Ариной. Подруга примчалась ко мне в больницу ранним утром субботы, как только узнала о моём злоключении. Навезла гору фруктов, полезных завтраков и чуть ли не чемодан сменных вещей, думая, что меня тут месяц держать будут. Пришлось отправлять всё это добро обратно вместе с Аристархом.
— Готова? — спрашивает он, собственнически укладывая ладонь на мою спину, и забирает из рук сумку, которая почти ничего не весит. После моего утвердительного кивка добавляет: — Тогда поехали.
Мы с Ариной останавливаемся возле машины, и когда Аристарх садится за руль, подруга спрашивает:
— Крис, если ты теперь будешь жить у Аристарха, я могу обосноваться у тебя на съёмной квартире?
Её вопрос становится для меня большой неожиданностью. Я непонимающе хлопаю глазами и бросаю взгляд на героя нашего разговора. Тот, непринуждённо откинувшись на спинку кресла, что-то ищёт в своём телефоне.
— Не поняла…
— Конечно, с владельцем я договорюсь, если надо, договор переоформим, — тут же добавляет Арина, не правильно истолковав мой ступор.
— Ты меня выселяешь что ли?
— Я? — Арина невинно округляет глазки. — Нет! Это мне Аристарх сказал, что ты к нему переезжаешь. Я думала, вы так договорились.
— Увы, о своих планах он сообщить мне позабыл, — прищуриваюсь, не спуская глаз с Аристарха. — Хм, ладно, неважно. Расскажи лучше, зачем тебе отдельное жильё понадобилось? Что у вас с Русланом?
