меня отличные сиськи, — обвинила я, слезы наворачивались на глаза.
Он прикусил внутреннюю часть щеки.
— Я беру это обратно.
— Что?
— Они не отличные. Они идеальны.
— Ты думаешь, я поверю, что ты действительно хотел пригласить меня на свидание? — я закричала, внезапно взволнованная, и не очень хорошо.
Я бы сказала «да» в мгновение ока, мой гнев и боль по отношению к нему были бы прокляты. Но теперь, теперь под мостом утекло слишком много воды, и такой возможности больше не было.
Все женщины, с которыми он встречался.
Все слухи, которым я подвергалась.
Все эти годы.
В то время я не особо заботился о твоей репутации.
Он использовал прошедшее время.
Нет.
Свидания больше не обсуждались.
— Я не жду, что ты что-нибудь сделаешь. Это правда. Делай с этим, что хочешь.
Ага.
Я плакала сейчас.
Первая горячая толстая слеза скатилась по моей щеке, добралась до уголка рта и разлилась по всему языку своей соленостью. Это было ужасно, потому что каким-то образом мне удалось удержаться от рыданий даже после того, как мы узнали, что я испортила билеты на круиз.
— Ублюдок, — прошипела я.
—Мне жаль, — он звучал искренне извиняющимся.
— Почему ты больше не пытался?
—Ты физически напала на меня в тот первый раз, как бы разрушила мои планы — не то чтобы я все помнил.
— Это ничего не значит!
— Нет значит нет.
— Нет, может быть, в зависимости от контекста. Я понятия не имела, что ты предлагаешь, только то, что, похоже, ты пытался взять. Так что бывшая, о которой ты рассказывал людям в медицинской школе…
Он покачал головой.
— Я не хотел возвращаться и видеть тебя с Биром. Это было слишком, после того, как я влюблялся в тебя на протяжении всей старшей школы. Но в конце концов, когда-то после удара в горло и моей третьей серьезной девушки мои чувства утихли, и я забыл тебя.
—Хорошо знать. Спасибо, — пробормотала я, и две слезы, гоняясь друг за другом, катились по моей щеке. — Теперь мы никогда не сможем быть вместе. Наши братья и сестры женятся, а я слишком долго была женой Лота. Город ни за что не позволит мне встречаться с кем-то вроде тебя. Не говоря уже о наших семьях.
А потом была другая часть.
Та часть, где я действительно не думала, что заслужила его, и вообще никогда больше не хотела заниматься сексом за всю свою жизнь. Или иметь других детей. Такие забавные вещи.
— Я согласен, — сказал он, делая осторожный шаг ко мне. — Но у нас еще впереди эта поездка, и я предлагаю извлечь из нее максимум пользы.
Он сжал мои руки, глядя мне в глаза. Я не должна чувствовать себя обиженной, учитывая, что именно на это я и надеялась, когда мы вошли в техобслуживание, но каким-то образом все изменилось за последние несколько минут.
Мне казалось, что я играю главную роль в своем собственном испорченном фильме «Раздвижные двери». Только я не была Гвинет Пэлтроу, а Круз не был… ну, я забыла, кто еще снимался в этом фильме, а это значит, что он определенно не был таким уж крутым.
Когда я переваривала новое откровение, к головоломке, которую представлял Круз Костелло, добавлялись новые кусочки.
— Вопрос, — я снова вырвалась из его объятий.
—Д авай.
— Почему Габриэлла так сильно меня ненавидела, когда вы двое начали встречаться? Что ты ей сказал?
— Я ничего ей не сказал.
Была пауза.
— Но однажды она поймала меня на просмотре твоего аккаунта в Инстаграм.
— Я даже не обновляю свой аккаунт. Это все пейзажи, десерты и цитаты Джона Леннона.
— Это довольно удручающе, — согласился он.
Мы стояли друг перед другом. Казалось, что после этого больше нечего было сказать.
И все же ничего не было решено.
Круз потер затылок.
— Я не хочу показаться мудаком, но если ты не собираешься что-то делать с моим стояком, по крайней мере, избавь меня от страданий и позволь мне заставить лысого мужчину плакать в душе.
— У нас в душе лысый мужчина?
— Мастурбировать, — категорически сказал Круз. — Мне нужно позаботиться о моих синих яйцах
— Верно! — Я отступила в сторону, чувствуя, что краснею. — Конечно, конечно. Не позволяй мне стоять у тебя на пути.
— Слишком поздно для этого.
Через несколько секунд мы оба вышли из комнаты.
Мне всегда нравилась Теннесси Тернер.
С того момента, как я впервые увидел ее в детской, ковыляющей и уверенно шлепающей по затылку другого малыша, чтобы вырвать тряпичную куклу, я понял, что эта девочка особенная.
На самом деле, если я собирался быть мелочным (а я определенно не собирался быть мелочным), я был тем, кто должен был пригласить ее на свидание между Робом и мной. Как я уже упоминал, мы сделали камень-ножницы-бумага, и моя бумага обернула его камень.
Но он все равно разбил мой шанс.
Прямо облажался по всему братанскому кодексу и пригласил хорошенькую блондинку на свидание.
Я был зол? Да.
Я ударил его по лицу? Тоже да.
Ненавижу ли я Теннесси Тернер за то, что она приняла его предложение о мороженом, и поклялась с этого момента игнорировать ее существование? Я играл в молчанку.
Видете? Совсем не обидно.
Теперь я был в душе нашей каюты, в то время как Теннесси, вероятно, строила крепость из подушек и пряталась за ней, чтобы избежать меня, в то время как мой член плакал слезами спермы на плитку, когда я вспоминал ее вкус в комнате обслуживания.
Спасибо Далтону и его большому фанерному рту.
Если из этого и вышло что-то хорошее — а я действительно изо всех сил пытался найти серебряную подкладку — так это то, что у меня была возможность прояснить ситуацию и объяснить ей, что на самом деле я не пытался с ней возиться в тот день Четвертого июля.
Судя по сегодняшней реакции Теннесси, я мог сказать, что она согласилась бы, если бы я пригласил ее на свидание, как порядочный человек. Теперь я не мог перестать думать о нас с Теннесси в альтернативной вселенной, трахающихся, как кролики, три раза в день.
Я бы дал ей работу моего секретаря или что-то в этом
