– Здравствуйте, – склоняется к телефону Максим Олегович и за ним повторяет Арина Дмитриевна.
К моменту пока все перездоровались, мне, кажется, что и моя мама догадалась по какому поводу вызов, но она перебивает нас.
– С наступающим Новым годом дорогие мои! Желаю вам здоровья, денег побольше! Всего самого лучшего! Мира в семье! – громко и добродушно отчеканивает мама, решив, похоже, что мы ей звоним по поводу скорых новогодних праздников.
– И вас с наступающим! – посмеиваясь машет ей Максим Олегович.
– Так, всех с наступающим! Да, но мы по другому поводу вас собрали, у нас с Улей для вас есть новость, – нетерпеливо говорит Платон и притянув меня к себе, смотрит на меня, счастливым взглядом дав слово.
– Мы беременны, – выдыхаю я.
После моих слов на нас с Платоном сразу обрушивается шквал радости от наших родителей. Моя мама даже плачет, от счастья и я, насмотревшись на неё, я начинаю утирать уголки слезящихся глаз.
– Доча! А кто? Кто будет-то?! – кричит мама и мы с Платоном не сговариваясь начинаем смеяться.
– Ребёнок, срок ещё маленький, сами только сегодня узнали, – объясняет муж.
– Да и правда! Главное, чтобы здоровый ребёнок родился, а мальчик ли девочка, это на второй раз поинтересней будет.
– Кстати, да, – поддерживает мою маму Максим Олегович. – Вы главное со вторым не затягивайте. Сразу погодок надо рожать.
– Согласен, – поддерживает отца Платон и смотрит на меня, как кот из Шрэка.
– Что началось-то? Что началось? – в шутку возмущаюсь я. – Дайте хоть одного родить для начала!
И после первой бурной волны всеобщей радости, разговор плавно переходит на тему выбора имени и прочих воспитательных моментов ещё не родившегося, но уже такого всеми любимого ребёнка.
Выходные в новом для меня статусе пролетают насыщенно и стремительно. А утром Платон совершает первую попытку того, чего я так не хочу.
– Пытаешься незаметно выскользнуть из спальни, чтобы я проспала и на работу с тобой не поехала? – сонно интересуюсь у мужа, пытающегося на цыпочках выйти из спальни.
– Какой у тебя чуткий сон, – недовольно замечает Платон.
– Ага. Материнский.
– Просто хотел завтрак тебе приготовить, пока ты будешь спать подольше.
– Мне не надо спать подольше, ты меня в десять уторкал, и я свои восемь часов уже переспала час назад, потом час ещё ворочалась, проснувшись раньше тебя.
– Всё-всё, не бузи, – усмехается Платон и помогает мне встать с кровати с улыбкой, а не в дурном настроении.
– Гиперзаботушка, – вздыхаю я и треплю Платона по его светлым волосам.
У нас с мужем всё же получается прибыть на работу в добром расположении духа, даже разругавшись по дороге из-за холодной воды, которую мне так хотелось пить. Мы выходим из машины и всё ещё споря о температуре напитков, направляемся к входу «Стройкомплекса».
– Я что виновата, что ли? Мне жарко, – уверяю я Платона, поправляя ненавистную шапку, без которой меня муж из дома не выпускает.
– Жажду хорошо горячий чай утоляет, я сегодня заеду в магазин «Рыбалка и охота», термос для тебя куплю, – посмеивается Платон, распахивая для меня двери.
В этот момент на нас вылетает Дарья. Словно чёрт из табакерки и сразу обхватывает меня под руку, тянет к себе.
– Платон Максимович, можно я украду Ульяну и задержусь буквально на десять, максимум на двадцать минут, – просит подруга, чуть ли не слёзно.
– Можно? – прошу и я у мужа.
Во-первых, раз Дарья так просит, а не дожидается возможности улизнуть из приёмной боса среди рабочего дня, то вопрос серьёзный, а во-вторых, мне и самой нужно подруге что-то сказать, пока это не сделал Платон.
Вечно все важные новости Дарья узнаёт от него, хотя она в первую очередь подруга моя, а потом уже наша общая.
– Что с вами делать, посплетничайте, – вздыхает Платон, пропуская нас в «Стройкомплекс».
– Спасибо. Ты лучший! – чмокаю мужа в губы и мы с Дарьей, смеясь, вырываемся вперёд, сразу к лифту, а на бегу я срываю с головы ненавистную шапку, от которой всё чешется и лоб, и уши, и голова, да и жарко к тому же.
В кабине лифта Дашка строит мне глазки и загадочно улыбается.
– Я по твоему взгляду вижу, новость у тебя сногсшибательная, – говорю я, и про себя лишь думаю, что Кольцов решил пожертвовать-таки своей единственной нервной клеткой и сделал Даше предложение.
Новость в принципе не такая уж и сногсшибательная, но это только если не учитывать, что эти два упрямца по сей день скрывают свои отношения.
– Да! – пищит Дашка.
– У меня для тебя тоже новость есть.
– Я чур первая! Только до твоего кабинета дойдём, – говорит Романова, пока я изучаю её руки.
Кольца нового не наблюдается. Может не надела просто?
Лифт поднимает нас на мой этаж и мы торопливо идём по коридору до кабинета.
– Кофе? – спрашиваю Дарью, открывая ключом кабинет.
– Потом! Я не вытерплю, – с придыханием заявляет Дарья и врывается в мой кабинет раньше меня.
Я захожу с улыбкой и едва успеваю расстегнуть шубу, как подруга меня в прямом смысле этого слова сшибает с ног.
– Я беременна! – выпаливает она.
– Как? – задаю глупый вопрос, падая в кресло.
– Маркелова, тебе что, рассказать, откуда дети берутся? – смеётся Дашка и повесив свою шубу, садиться на стул.
– Нет, просто... Просто я же тоже беременна! – смеюсь я, бросаясь обнимать подругу.
Дашка радостно смеётся и даже не верит, но когда первая волна радости отступает, я спрашиваю:
– Кольцов постарался? – смотрю на подругу прищурившись, сканируя её лицо.
– Да, да, да! Это он! – наконец-то признаётся Дарья, но радости от этого особо не испытывает.
– И?
– А? – косит Дашка под дурочку, не торопясь выдавать явки и пароли.
– Он знает? Какие у вас вообще отношения? То, что вы давно снюхались, было понятно ещё год назад. Не пойму, почему скрывали.
– Уля, то, что Яр отец ребёнка, я тебе по секрету сказала, так что не скрывали, а скрываем.
– Но почему?!
– Потому что, – уклоняется Дарья и переводит тему. – Расскажи, какой срок? У меня две недели.
– И у нас две недели, – пытаюсь улыбаться, но бьёт по слуху это различие «у меня» и «у нас».
24
Полгода спустя...
Я стою в прихожей и смотрю на себя в зеркале, такую булочку, как любит называть меня муж. Осталось не так уж много времени, хотя совсем недавно, казалось, что ждать ещё долго. Целых девять месяцев без двух недель, но последние полгода пронеслись стремительно. Сегодня день очередного планового ультразвука. Волнительный и такой долгожданный день, потому что мы знаем, что ребёнок здоров и всё хорошо, но до сих пор не знаем кто у нас родится. Сын или дочь. У Платона не готова детская, а я не могу определиться с цветом комплекта на выписку и прочим приданым.
– Документы я взял, ты готова? – интересуется Платон, почёсывая при этом живот, так, словно обращается он к ребёнку, а не ко мне.
– Да, сейчас, воды только попью, – спохватываюсь я, уже будучи обутой, но пить хочу безумно.
– Я принесу. Ну если нам и в этот раз не скажут пол, то я выкрашу сразу две комнаты, – угрожает муж, пока идёт на кухню за водой.
– А потом начнёшь мне говорить, что чья-то комната пустует и хорошо бы её занять? – смеюсь я.
– Ну, типа того, – усмехается вернувшийся ко мне Платон и подаёт стакан воды.
Я отпиваю немного, буквально половину глотка.
– Фу! Кипячёная и тёплая! – морщусь я, возвращая упрямцу мужу невкусную воду.
– Чтобы я собственноручно налил тебе воды из-под крана? Ты с ума сошла.
– У нас же фильтр стоит. Лучше налей холодной воды из-под крана дома, чем я напьюсь её из-под крана в больничном туалете. Там фильтра точно нет и ммм... хлорка, – расплываюсь я в ехидной улыбке.
