которую спугнул Демид, неожиданно возникнув за спиной и резко приказав:
– Пошли.
Вздрогнула и кивнула:
– Я готова. Здесь все так, как было до моего приезда. Нет ничего, что говорило бы о том, что я была здесь, и ни намека на то, что и ты...
Повернулась, чтобы идти, но мужчина преградил дорогу:
– Даже если бы над домом появилась неоновая вывеска, возвещающая о том, что я провел здесь ночь, мне было бы наплевать. Если бы хоть на минуту я мог предположить, что ты затеяла всю эту уборку, чтобы никто не узнал...
Он так грубо схватил и притянул меня к себе, что я испугалась.
– Вовсе нет! – пискнула, помотав головой. – Было бы неприлично оставлять дом неприбранным. Мне бы и в голову не пришло притворяться, будто...
Какое-то мгновение Демид смотрел мне глаза в глаза, а потом наклонился и прильнул к губам в неожиданно страстном поцелуе.
Я была ошарашена – мне показалось, что он вложил в него весь свой гнев, все свое отчаяние, причину которых я не могла понять. Когда же мне позволили отстраниться, не сдерживая дрожи, ляпнула первое, что пришло в голову:
– Это и есть утренний поцелуй?
– Садись в машину, Саша, – приказал он. – Есть вещи, о которых лучше забыть, и это место относится к их числу.
Очередной урок от Демида Гадарова!
Прикусила губу и села в машину.
Да, вполне возможно, что он забудет о произошедшем в этом домике. А вот я вряд ли сотру из памяти место, где умудрилась согрешить с помолвленным человеком.
Сжала кулаки и заставила себя не оборачиваться, чтобы не бросить прощальный взгляд на коттедж.
Коттедж Сашкиного грехопадения!
Пришла глупая мысль, и я прыснула, не успев подавить смешок.
Демид, повернувшись, посмотрел на меня с беспокойством.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
– Абсолютно, – небрежно кивнула. – Просто немного устала. Когда выедем на платную дорогу, буду спать.
Гадаров промолчал, но краем глаза заметила, как потемнело его лицо.
Снова недоволен, сделала закономерный вывод и решила сразу же расставить все по своим местам.
– Я хочу, чтобы ты отвез меня ко мне на квартиру, – произнесла тихо и приготовилась к взрыву, который вызовет просьба.
Так оно и вышло.
– Ты поедешь к родителям и ни в коем случае не останешься одна, – заявил мужчина в бешенстве. – Я хочу, чтобы тебя не было в Москве, и чтобы за тобой присматривали.
– Что значит – присматривали? – разозлилась в ответ. – Я совершеннолетняя. Вполне могу сама за собой «присмотреть». И если думаешь, что я надумаю выброситься из окна, прыгну под автобус или сделаю с собой еще что-нибудь из-за того, что произошло ночью, то глубоко ошибаешься. И вообще, если уж мне такое взбредет в голову, то и в доме Людмилы с Сергеем я смогу сделать то же самое.
– Там за тобой будет присматривать Артем, – буркнул Демид.
– А-а-а… Так ты, значит, передашь меня братишке? – спросила с издевкой. – А о том, что я бросилась в твои объятия, тоже ему поведаешь?
Съехав на обочину, Гадаров резко затормозил и повернулся ко мне.
– Еще одно слово – и тебе никакой защитник не понадобится, – заскрежетал зубами.
– Что такое? Тебе плохо? – спросила с удивлением, решив не обращать внимания на его раздражение.
– Может быть, мне и плохо, но это пройдет, потому что я всегда знаю, что надо делать. В данный момент я твердо уверен, что мы поедем к родителям. Так что сопротивляться бесполезно – ты все равно проиграешь.
Как обычно.
Я знаю… Я уверен… Ты не сопротивляешься…
Отвернувшись к окну, стала смотреть на голубое небо и убегающие вдаль зеленые поля.
Что бы не думал Демид, я навсегда запомню этот чудесный пейзаж и ночь, проведенную с ним.
– Ну, хорошо, – согласилась спустя время и почувствовала, как мой попутчик расслабился. – Только ведь я работаю и не смогу вот так просто отсиживаться дома и... исчезнуть из твоей жизни тоже...
Последнее добавила тише, так и не повернувшись к Гадарову.
– Работа пока подождет, – ответил он, заводя мотор и выезжая на дорогу. – А из моей жизни ты не исчезнешь, уж об этом позволь позаботиться мне.
Решив, что разговор окончен, откинулась на спинку сиденья и попыталась заснуть. Мне не хотелось, чтобы дома по моему лицу догадались, что я провела ночь с Демидом, и что я больше не та, что была раньше.
При этой мысли сердце странно защемило, и с губ непроизвольно сорвался легкий стон.
ДЕМИД
Сжал оплетку руля с такой силой, что она тихонько скрипнула.
Я умел держать себя в узде, даже поступать жестоко, но противостоять горячему желанию, вспыхнувшему при звуке этого почти первобытного стона, какой издала принцесса, было выше моих сил.
Решив отвлечься, занялся дыхательной гимнастикой и расслабился лишь тогда, когда понял, что Александра уснула.
Что ж, скоро кругом будут люди, и мне придется подавлять желание прижать малышку к себе.
Я упрямо сжал челюсти и прибавил скорость.
Никто не сможет воспрепятствовать тому, что я задумал, – даже сама Саша. Она должна быть в безопасности, и если это означает, что мне нужно будет держаться от нее как можно дальше, – так тому и быть!
Домой мы приехали после часа ночи. Путь был длинным, и, хотя я несколько раз предлагала Демиду поменяться местами, чтобы он мог вздремнуть, тот упорно отказывался. И даже вымотанный до предела не остался на ночь у родителей, как его ни уговаривала Людмила, а поехал в Москву к себе в квартиру.
– У меня дела, – заявил он таким тоном, что возражать никто не посмел.
Он отнес наверх мой чемодан и моментально смотался, предоставив мне сомнительную честь объяснять домашним, почему мы приехали вместе. Но ни Людмила, ни Сергей вопросов не задавали. Складывалось ощущение, что им вполне хватило того, что я дома, а над тем, почему меня из Питера привез их сын и почему он тут же уехал, они не задумывались.
Однако Артема провести было не так легко. Он дождался, когда родители поднимутся в свою комнату, и поинтересовался:
– Что случилось?
– Ничего. Просто Демид привез меня домой.
– Откуда привез? Если мне не изменяет память, ты уезжала в командировку в Санкт-Петербург, а он
