не критично?
— Нет.
Отыскиваю его губы, трусь о них.
— Через неделю будет еще одна горничная, — сообщает мне Андрей, зарываясь в мои волосы.
— Зачем нам еще горничная?
— В смысле зачем? Одной будет мало.
— Что-то я не поняла, — отстраняюсь от него, заглядывая в глаза.
— Что тут непонятно? Ты уволишься, и нам нужна будет горничная.
— А по какой причине я уволюсь?
— Замуж выйдешь, — усмехается Андрей.
— Ого, это предложение?
— Пока нет, — целует меня, уходя от разговора.
Замуж… Не воспринимаю его слова всерьез. Он шутит.
— Ну серьёзно, — отрываюсь от его настойчивых губ.
— Малышка, ты не будешь здесь работать. Моя женщина не будет мыть полы и прислуживать, — совершенно серьёзно отвечает он.
— Ох, как классно вы все решили за меня, Андрей Сергеевич, — прищуриваю глаза.
— Есть возражения? — тоже включает тон начальника.
— Есть.
— Дело же не в том, что ты горничная по призванию. Дело в том, что ты боишься покинуть стены этого дома. Так?
— Так, — выдыхаю, опуская голову на его плечо и дышу его персональным запахом.
— Не надо бояться. Я всех уничтожу, — агрессивно обещает. Закрываю глаза.
— Мне страшно, — шепчу.
— Детка, ты не веришь в меня?
— Верю.
— Тогда закрыли тему, — тоже откидывает голову на спинку кресла. И все, снова меня не трогает, как и последнюю неделю. Нет, трогает, конечно, целует, обнимает, но секса нет. Никогда бы не подумала, что буду об этом переживать. Так и знала, что мой рассказ о прошлом его отвернет. Что бы он ни говорил, я все равно грязная. Не смыть эту грязь с меня…
— Андрей, — начинаю расстёгивать пуговицы на его рубашке.
— Да, детка, — наблюдает за мной.
— Ты больше меня не хочешь? — справляюсь с последней пуговицей, распахивая рубашку.
— Я всегда тебя хочу, — медленно моргает, облизывая губы.
— Тогда в чем проблема? Я слишком грязная? — хватаю края толстовки, снимаю ее, откидываю на пол. На мне нет бюстгальтера, грудь обдает прохладой, соски напрягаются и начинают ныть под его взглядом.
— Прекрати! — рычит он.
— Хорошо, — пытаюсь слезть с его колен. Я прекращу. Внутри разливается горькое разочарование. О каком замужестве он говорил, если не хочет меня?
— Ну-ка сядь на место, — удерживает меня за талию. — Прости. Ты неправильно поняла. Прекрати считать себя грязной. Во мне поселилось чувство настоящей вины. Мне кажется, ты нежный цветок и тебя нельзя трогать.
— А если меня не трогать, то я завяну, — шепчу ему, сползаю с его колен вниз.
— Детка, что ты делаешь? — пытается поднять меня с колен.
— Не трогай! — шлепаю по его рукам. — Ноги! — развожу его бедра, помещаясь между них, и хватаюсь за ремень.
— Василиса, — хрипло выдыхает Андрей. — Иди лучше ко мне.
Снова шлепаю его по рукам.
— Терпеть и не мешать мне получать удовольствие, — возвращаю ему его же фразу, добираюсь до члена, освобождаю его.
Андрей со смехом запрокидывает голову.
— Детка, ты уверена?
— Более чем, — обхватываю его член, вожу рукой, обнажая налитую головку. Уже твёрдый и на все готовый, пульсирует у меня в руках. — Какой красивый мальчик, — прикасаюсь языком, слизываю каплю смазки на головке.
Поднимаю глаза, встречаясь с горящим взглядом Андрея. Всасываю головку, ловя его реакцию. Андрей шумно втягивает воздух, не отпуская моих глаз.
— Какой горячий, терпкий, твердый, — провожу языком вдоль. Снова всасываю головку, но не останавливаюсь, вбирая его в себя глубже. Внутри все сжимается и болезненно тянет от возбуждения. Вот так это бывает? Оказывается, минет – это не унизительно, когда ты делаешь его любимому мужчине. Прикрываю, исследуя языком каждую вену на его члене. Слышу, как дыхание Андрея учащается, и по собственному телу идет горячая волна.
— Иди ко мне, — снова тянет меня к себе. — Иначе я сорвусь.
— Сорвись, — усмехаюсь я, прикусывая его член.
Секундная пауза, а потом Андрей срывается, хватает меня за волосы, фиксируя голову и вбивается в меня глубже.
Вот так хорошо. А то придумал тут мне.
***
— Андрей, ты куда? — ничего не понимаю.
Днем мы были в торговом центре и прекрасно провели время, должны были закончить этот день здесь, в его квартире, но Андрей после звонка резко куда-то засобирался. А я сижу на кровати, наблюдаю, как он торопливо одевается и постоянно звонит парням из охраны, собирая их в одной точке. Я не дура, все понимаю. Внутри бушует тревога, но я молчу, кусая губы. Андрея уже не остановить, и мне страшно.
— Василиса, — наконец обращает на меня внимание. — Все хорошо.
— Нет, — качаю головой. — Пожалуйста, не ходи никуда, останься со мной, — прошу его и тяну на себя, вынуждая упасть на кровать.
— Девочка моя, — нависает надо мной, целует, долго, нежно, аккуратно, а я повисаю у него на шее, не желая отпускать. — Отпусти меня, маленькая. Все будет хорошо, за моей спиной сам Демон. Бай просто не посмеет пойти против.
— Ты не понимаешь, он живет не по понятиям, он сумасшедший, — всхлипываю я.
— Так и я не белый и пушистый, прекрати.
Вздрагиваю, когда в дверь раздаётся звонок.
— А это еще кто?
— К тебе гости, детка, — усмехается Андрей, поднимается с кровати и идет открывать.
Какие, к черту, гости? Ничего не понимаю, быстро натягиваю джинсы, поправляю футболку и спускаюсь вниз.
Распахиваю глаза, когда вижу в гостиной Марка собственной персоны.
Прислушиваюсь к их разговору, но они тут же замолкают, когда замечают меня.
— Привет, Васек, — ухмыляется Марк. — Текилу умеешь пить? — демонстрирует мне бутылку.
— Какая, нафиг, текила? — нервно усмехаюсь. — Что происходит? — перевожу взгляд на Андрея. Он дико ревновал к Марку, а теперь оставляет его со мной пить текилу?
— Хорошая текила, — ухмыляется Марк и идет в сторону кухни.
— Детка, он твоя игрушка на сегодня, пользуйся, не скучай. Из квартиры не выходите, — торопливо объясняет мне Андрей и идет на выход…
Василиса
— Так, и что ты здесь делаешь? — спрашиваю у Марка, наблюдая за
