а затем зажал мой сосок между пальцами. Со стула рядом с нами зарычал Линкольн. Мое горло было сырым от того, как сильно он его трахал. Я повернула голову, чтобы посмотреть на него. Его рука обвилась вокруг члена, поглаживая его сильно и быстро, точно так же, как Грей трахал меня.
Волны накатывали, гремели и наконец разбились. Я кончила с криком. Мое тело пульсировало и дрожало от пальцев ног до волос на затылке. Линк кончил со стоном во второй раз за несколько минут. Густые, молочные струйки побежали по его напряженному животу и по руке.
Грей замедлил темп. Я потянулась вверх и обеими руками схватила его за лицо.
— Нет, — я провела большим пальцем по его щеке, вспоминая, как он не давал себе кончить в тот единственный раз, когда мы занимались сексом. — Не останавливайся. Не кради это у меня снова, — я качнула бедрами в его сторону. — Теперь это мое. Он принадлежит мне, — не ей. Мне.
Его тело содрогнулось, как будто мои слова повлияли на него так же сильно, как и то, что моя киска сжималась вокруг него. Он крутил бедрами, медленно, но до упора. Один раз. Дважды. И на третьем толчке он закрыл глаза и откинул голову назад со стоном, опорожняясь в меня.
Линкольн встал, сперма стекала по его идеально выточенному прессу, окрашивая его татуировки. Он посмотрел на меня и провел по моим губам одним пальцем.
— Он был прав. Ты чертовски красива, когда кончаешь, — он наклонился и прижался своими губами к моим. — Я буду в душе, — сказал он, прежде чем выйти из комнаты.
Это было намеренно. Линкольн дарил нам этот момент, и я любила его за это еще больше.
Я смотрела на Грея, который все еще находился между моих ног, упираясь руками рядом с моей головой на матрасе. Я провела кончиками пальцев по его лбу, затем по безупречному лицу.
— Что теперь будет?
Он посмотрел на меня спокойным, стоическим взглядом, к которому я привыкла за эти годы.
— Ты уезжаешь, — ответила я за него.
Он наклонился и провел дуновением по моему соску.
— Мне нужно кое о чем позаботиться, — сказал он своим обычным бесстрастным тоном, как будто не он только что разрушил мое тело.
— Сэди, — я ненавидела, как слабо я звучала.
Он поднес руку к моему лицу, провел большим пальцем по нижней губе. Затем он двинулся вниз по моему телу, остановившись, когда его лицо оказалось между моих бедер.
— Нет. Те девушки, которым ты помогаешь, здесь из-за Сэди. Лиам мертв из-за Сэди. Все, что я чувствовал к ней или думал, что чувствую, умерло вместе с ним, — он облизал губы и уставился на мою киску, словно в ней были звезды и луна. — Черт, как бы я хотел, чтобы ты видела то, что вижу я, — он поднес палец к моей киске, подметая сперму, которая стекала по моей заднице. — Меня, вытекающего из тебя вот так, — он протолкнул его обратно внутрь, затем медленно трахнул меня пальцем, следя за каждым движением, словно под заклинанием.
— Грей, — сказала я с нулевой убежденностью. Он должен остановиться. Я не хотела, чтобы он останавливался.
— Тебе нужно безопасное слово? — он добавил второй палец. Его горячий взгляд пробежался по моему телу. — Потому что это единственное, что меня остановит.
— А я?
— Возможно, — он прижал большой палец к моему клитору. — В конце концов.
Я вспомнила, каким грубым он был, как он шлепал мою киску. Там был демон, который рвался на свободу.
— Герой, — сказала я, зная, как он ненавидит, когда его так называют.
— Герой, — повторил он, словно пробуя это слово на язык.
— Я не могу… — мое тело было слишком болезненным, слишком чувствительным. Это было слишком рано. Не может быть.
Он провел пальцами по этому месту, и я застонала.
— Я не думаю, что я…
— Ты можешь, — он вытащил пальцы из меня и сосредоточился на моем клиторе. — Сможешь, — он поглаживал чувствительную плоть, потирая круговыми движениями, размазывая свою сперму и мое тепло по всему телу. Я извивалась против его пальцев, отчаянная и нуждающаяся, несмотря на то, что мне было больно. Он теребил сильнее, быстрее, так сильно, что я чувствовала его прикосновения до самой тазовой кости. У меня будут синяки — если клиторы могут быть синяками — я знала это. Но мне было все равно. Все, чего я хотела, это погнаться за тем, что нарастало внутри меня прямо сейчас. В ушах звенело. Все мое тело кричало. Оно покалывало. Оно дрожало. Оно охватило меня, как пламя, и я не хотела, чтобы оно заканчивалось.
— Это моя девочка, — прорычал Грей мне в ухо. — Это моя хорошая, блядь, девочка.
Я возьму все, что ты можешь дать, пока ты не превратишься в дрожащую, плачущую кучу. А потом я возьму еще.
Он был прав. Боже, он был так прав.
Мое сердце с силой стучало в груди. Мои конечности были словно желе. Во рту пересохло. Я боролась за дыхание.
Грей наклонился и поцеловал меня в лоб.
— Пойдем со мной.
— Почти уверена, что я только что это сделала, — я потянулась, как ленивая кошка, насытившаяся и готовая вздремнуть. — Три раза.
Он тихо рассмеялся, и, Боже, это было прекрасно. Его улыбка была совершенством.
— Я имею в виду, в Шотландию.
Я позволила его словам улечься на мгновение, обдумывая их. Линкольн сказал, что это одноразовая вещь. Он сказал, что это для завершения. Вот почему он оставил нас наедине. Он ожидал, что я попрощаюсь. Но Грей хотел большего.
— Я не могу выйти из дома, — я посмотрела на дверь, внезапно охваченная чувством вины. — Я не могу оставить Линкольна.
— Ты и не должна.
Я никогда не слышала, чтобы Грей умолял — он не был из тех, кто умоляет, — но это звучало очень похоже на мольбу.
— Линкольн может приехать, — добавил он. — А что касается дома, то с такими темпами, как ищет Лео, нам понадобится еще как минимум один к концу года. Ты не можешь быть во всех. Мы построим один в Шотландии, и ты будешь управлять им.
— Ты говоришь так просто, — мое сердце треснуло. Ничто в этом не было легким.
— Потому что это так, — он прижался своими губами к моим. — Это не обязательно должно быть сложно, голубка. Я знаю, что ты любишь его, и я буду уважать это. Ты хочешь нас обоих. Мы оба хотим тебя. Если
