Все это и многое другое, задыхаясь от волнения, поведала она участливо смотревшему батюшке. Выслушав, тот сказал:
– Пути Господни неисповедимы. Откуда нам знать, почему Он посылает то или иное испытание. Да, несчастье, обрушившееся на вашу семью, – не кара, не мученье, а именно испытание. Не корите себя за то, что столько лет не вспоминали об утешении и помощи, которые способна дать религия. Вернуться в ограду церкви никогда не поздно.
– Вы так добры ко мне... А ведь с точки зрения верующих мы с Сережей даже не муж и жена. Мы ведь не венчались, – пояснила Наташа.
– Вы – дети своего времени, – умиротворяюще ответил отец Александр. – Там, где есть Любовь, есть и Бог. А обряд... Кто знает, может быть, вы еще повенчаетесь. У вас ведь вся жизнь впереди.
Эти слова прозвучали обещанием. Чувствуя, что в душе снова оживает надежда, Наташа невольно обернулась к Коле. Сидя на руках у Алены, малыш радостно улыбался, тянул ручонки к огонькам свечей, как когда-то Наташа. Анна Александровна оказалась права: крещение благотворно подействовало на ребенка, по крайней мере, впервые за несколько недель Коля не куксился. Окрыленная пришедшей в голову мыслью, Наташа обернулась к батюшке:
– Скажите, не могли бы вы освятить нашу квартиру?
...Мог ли Сергей не выздороветь, если все земные и небесные силы были брошены ему на помощь? Не прошло и месяца, как он встал на ноги, и врачи из клиники, куда он явился на осмотр, не находили слов от изумления. «Уникальный случай», «Торжество медицины», «Операция достойна войти в учебники», – слышалось со всех сторон. Но в этом меде был и деготь.
– Да, на первый взгляд опасность миновала, – подытожил профессор Корзунов. – Однако вы не должны складывать руки. Каждый год ваш супруг должен будет заново обследоваться. Помните, что болезнь в любой момент может вспыхнуть снова, и тогда ее течение будет гораздо более тяжелым, а опухоль разовьется стремительно, в считаные дни. Ну, не буду вас запугивать понапрасну. Просто соблюдайте осторожность, это все, что сейчас можно сделать.
С этого времени у Наташи появилась устойчивая привычка исподтишка наблюдать за тем, как Сергей ест – с аппетитом или нет, за цветом его лица, за дыханием во время сна... Это было привычно и знакомо, точно с таким же волнением Наташа следила за маленькой Анечкой, за Колей... сквозь обожание любимого мужчины теперь пробивались почти материнские чувства.
Оправившись и окрепнув после операции, Сергей решил, что вернется на работу.
– Хватит, навалялся, – объявил он. – Пора снова выполнять свой долг мужа и отца: зарабатывать в семью деньги.
– Подожди еще немного, – уговаривала его Наташа. – Моей зарплаты хватит на жизнь, если не делать дорогостоящих покупок.
– Что ты называешь дорогостоящим?
– Ну, новую мебель, там... Или золото и бриллианты, – пошутила Наташа. Собственная незамысловатая острота доставила ей громадное удовольствие: какое наслаждение знать, что можно с легким сердцем шутить и смеяться!
– Наталочка, цены так растут, что, боюсь, предметом роскоши мы скоро будем считать новые ботинки, – озабоченно отозвался Сергей. – Нет, надо выходить на работу! Я и так уже почти полгода отдыхаю за свой счет. Так можно и место потерять!
– Но я тоже брала отпуск за свой счет, чтобы ухаживать за тобой, – заспорила Наташа. – И никто меня не уволил!
– Во-первых, ты не выходила на службу всего полтора месяца. Потом, правда, брала документы на дом, но ведь это тоже работа! И, в конце концов, к женщине, да еще молодой и хорошенькой, всегда относятся снисходительнее, чем к здоровенному мужику.
– Наверное, ты прав, – сдалась Наташа. – Когда думаешь вернуться в фирму?
– Как и положено, начну новую жизнь с понедельника.
Вечером в понедельник Наташа с нетерпением ждала возвращения Сергея. Он пришел довольный.
– Мне обрадовались, – поведал он. – Правда, шефа нет на месте, уехал в Москву. Но менеджер считает, что проблем не возникнет, уже дал мне первое задание.
Шефа не было ровно три дня, и за это время Сергей, с энтузиазмом впрягшись в работу, успел закончить первое задание и получить следующее. На четвертый день, когда Наташа уже свыклась с мыслью, что муж каждый день уходит на службу, вернулся шеф и вышвырнул Сергея. Не помогло ни то, что Сергей был высококвалифицированным специалистом, ни заступничество руководителей среднего звена, ни то, что фирма расширялась и рабочих рук не хватало. О том, что поступать подобным образом с чернобыльцем просто незаконно, вообще никто не вспоминал.
– Принципиальный, собака, – с мрачным юмором рассказал Сергей потрясенной такой несправедливостью Наташе. – «Дохлякам, – говорит, – в нашем бизнесе не место! Если желаешь валяться в больнице, не занимай должность, которая может пригодиться здоровым. Как можно доверять тебе важные бумаги, если ты даже за собственным брюхом не способен уследить?»
– Не переживай, Сереженька, – Наташа ласково положила свою крохотную ручку на большую, сильную ладонь мужа. – Проживем как-нибудь!
– Конечно, проживем! Что я, не мужик, что ли, в самом-то деле! Вон, на всех стройках руки требуются. А еще можно по вечерам на машине «бомбить».
Наташа не поверила своим ушам.
– Ты с ума сошел! – со слезами на глазах закричала она. – Сколько можно издеваться над собственным здоровьем!
– Если начну воспринимать себя как больного, умру от одного унижения, – не менее эмоционально откликнулся Сергей. – Пойми, Наталочка, – уже мягче продолжал он, – я не прощу себе, если превращусь в обузу для семьи. Я обязан кормить тебя и детей, и не просто кормить, а по мере сил создавать вам как можно более комфортные условия. А ты хочешь, чтобы я сделался паразитом, альфонсом, который объедает любящую его женщину, вырывает кусок изо рта у собственных детей! Да через месяц-другой подобного существования ты сама выгонишь меня вон и будешь права.
– Если ты испытываешь ко мне хоть какое-то чувство, сделай как я прошу: не торопись с трудоустройством. Ищи спокойную, тихую работу без физических нагрузок, – Наташа старалась говорить ровно.
– Неужели я действительно произвожу впечатление дохляка? – криво усмехнулся Сергей. – Наталочка, я очень благодарен тебе за заботу, за то, что ты не жалела себя, когда мне оперировали язву желудка... Но ведь болезнь уже в прошлом! Язвы больше нет, и трястись надо мной совершенно бессмысленно, я здоров, как бык! Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня? Точно боишься, что эта дурацкая болячка снова выскочит, как чертик из коробки, прямо у меня на лбу!
– Ты не понимаешь... – начала Наташа и тут же умолкла.
– А что я должен понять? Наталочка, я мужчина, мне не годится, как женщине, лелеять и беречь себя.
