— Ну, иногда надо заниматься и тем, что любишь. Скоро сюда наедут туристы, так что лучше побаловать себя, пока их тет. Так и напишите в своей научной работе.
Джинни не сразу поняла, какую работу старик имеет в виду.
— Ну да, в работе, — ответила она. — Очень хорошо. Кстати, мне бы очень хотелось задать вам несколько вопросов, если, конечно, не возражаете.
Он неторопливо скреб свою лодку.
Джинни подошла ближе, убрала за ухо прядь волос и приняла знаменитую «позу Джинни» — поставила одну ногу на камень и оперлась на колено.
— Так что вы скажете? — спросила она.
Сейчас Джинни отдала бы все на свете, лишь бы не чувствовать себя такой нелепой.
— Давайте спрашивайте. Только не задавайте таких вопросов, на которые я не захочу отвечать. — Брэдли взглянул па се руки. — Вы не будете записывать?
— У меня отличная память.
— Вот и хорошо. Тогда вперед.
И он вновь начал скрести.
Джинни выпрямилась и поздравила себя с тем, что память у нее в самом деле по-прежнему отменная, хотя порой она сомневалась в этом.
— Вы говорили, что ваша вторая дочь — учительница. — Джинни пошла в наступление. — Наверное, она училась в колледже на континенте?
— Конечно. А потом вернулась.
— Почему?
Старик пожал плечами.
— Здесь ее дом.
— Это ваша младшая дочь?
— Ну да. В этом году ей будет тридцать.
Тридцать. Черт возьми, это точно она! Она.
Не спросив, родилась ли Мелани в ноябре, она снова приняла «позу Джинни».
— Хорошо, но скажите, какие развлечения может найти тридцатилетняя женщина, да и вообще молодая женщина, здесь, на острове?
Мистер Брэдли засмеялся:
— Знаете, Мелани нравится преподавать. Она замужем. У нес маленькая дочка, очень на нее похожа.
Джинни была поражена: этого она не ожидала. Оказывается, у Джесс есть внучка. Интересно, что скажет Джесс, узнав об этом? Наверное, опять начнет реветь. Идиотская чувствительность.
— У Карен вот есть ее стекляшки, — продолжал мистер Брэдли. — Жаль, что только они.
— Карен не замужем?
— Нет.
Ответ прозвучал вполне нейтрально, но Джинни заметила, что нажим наждака на дерево усилился.
— У нас в Лос-Анджелесе молодежь не назовет собирание стекляшек и преподавание особенно увлекательными занятиями.
Старик усмехнулся:
— Это проблемы вашей молодежи. А нам тут нравится жить без затей. Да вот хоть завтра. Каждый год накануне Дня поминовения все местные собираются на большой пикник. Последний вздох перед наплывом туристов.
— Пикник? И все местные жители участвуют?
Пикник для всего города. Да, это потрясающее развлечение.
Мистер Брэдли отложил наждачную бумагу и обернулся к Джинни.
— Да, на берегу Ташму-Понд. Это традиция. Здесь, на острове, традиций много. В гостинице остается прислуживать гостям и сторожить одна женщина, мы специально ее нанимаем. И ни за какие сокровища не пропустим этот пикник.
— Понимаю вас. — И вдруг Джинни посетила новая мысль, одна из ее фирменных — из тех, что порой заводили ее слишком далеко. Она поспешно отвернулась, чтобы скрыть улыбку. — Спасибо, не буду вам больше мешать. До вечера.
Джинни быстро направилась к дому, чувствуя, как старик буравит взглядом ее спину. А если смотрит, значит, кое-чего она уже добилась. И выиграла не так уж мало.
Джинни понятия не имела, где находится Ташму-Понд, но знала, что там непременно будет Мелани. А возможно, даже с девочкой.
Джинни вошла в дом, потирая ладони от удовольствия: выходит, она еще способна получать от мужчин то, что ей нужно. Хорошо бы у Джесс оказались какие-нибудь старые джинсы, в которых можно отправиться на пикник.
— Нельзя нам врываться к ним на пикник, — запротестовала Джесс.
— А нам и не придется «врываться». Папаша Ричарда подумает, что мы проводим свои исследования и совершенно случайно набрели на пикник.
— Ну, Джинни, не знаю…
— Послушай, чего ты хочешь: предпринять что-нибудь или просидеть неделю взаперти, дожидаясь своего возлюбленного Ричарда?
Джинни добавила, что Мелани скорее всего тоже придет на пикник. Она не упомянула о маленькой девочке, внучке Джесс, опасаясь внушать подруге напрасные надежды.
В конце концов Джинни уговорила Джесс, они надели джинсы и майки с надписью — »Вайнард», купленные накануне, и пошли по дороге вверх по склону холма к небольшому озеру с утками, возле которого были накрыты столы. Люди расположились вокруг них в шезлонгах или просто на одеялах. Оттуда доносились звуки аккордеонов, голоса и смех. Ноздри щекотал запах жареного мяса. Островитяне наслаждались последним относительно свободным днем.
— У меня такое чувство, будто я попала на чужой семейный праздник, — призналась Джесс.
— А почему не на свой собственный? Нам нужно гулять по холму, только и всего. Кстати, мне очень нравится этот запах. Может, старик поделится с нами провизией.
— Не знаю, Джинни, не знаю…
— Верь в меня, подруга.
Она видела их. Они стояли на вершине холма и смотрели вниз, на пирующих, и она ясно видела их.
А потом они двинулись дальше. Очень медленно, но уверенно. Толстуха впереди, коротышка — следом за ней.
Карен прислонилась к стволу дуба и думала о том, как легко бросить семя в почву и ждать, пока природа возьмет свое.
Никто не остановил их. Джесс следовала за Джинни, стараясь не выказывать смущения и вести себя естественно — так, будто они обе всю жизнь провели на этом острове и каждый год участвовали в пикниках. Не в первый раз Джесс поддалась на уговоры Джинни, не в первый раз, изменив своей простой и ясной логике, окунулась в причудливый мир подруги. И отчасти это доставляло ей удовольствие.
— Здравствуйте. Доброе утро, — говорила Джинни идущим навстречу людям. — Какой сегодня прекрасный день.
Старуха, стоявшая у передвижного холодильника, раздавала бесплатное мороженое.
— Тебе шоколад? Ваниль? Клубнику? — спросила Джинни.
— Прекрати! — зашептала Джесс. — Мы здесь ничего не должны брать.
По ее мнению, Джинни зашла слишком далеко. А вот самой Джесс вполне достаточно хоть на секунду увидеть Мелани на этом пикнике.
— Трусиха ты. И всегда была такой.
— Надо найти отца Ричарда.
Они прошли мимо лошади, запряженной в телегу. Дети с криками лезли туда.
— Прокатимся? — спросил молодой кучер.
Джесс коснулась руки Джинни.
— Попозже, — ответила та, взглянув на подругу. — Давай спустимся к воде, может, он там.
Джесс опять последовала за Джинни. Она вспомнила тот далекий день, когда они, четыре девчонки на последних месяцах беременности, отправились на ярмарку. Там они наслаждались жизнью — уплетали тянучки, играли В какие-то игры, позабыв хоть на один день обо всех своих бедах. Наверное, тогда Джесс в последним раз вдыхала аромат жареного мяса. И в последний раз чувствовала себя маленькой и беззаботной.
