— Нам обоим пришлось повзрослеть… Мы многому научились на собственном опыте, многое поняли, — говорит Лео, подтверждая тем самым, что не я одна сейчас думаю о нашем прошлом.
— И как? — интересуюсь я нерешительно. — Что ты понял?
— Пожалуй, одной фразой это не опишешь, — уклончиво отвечает он. — Жизнь — штука длинная. Согласна?
Я киваю, думая о маме. «Это уж как повезет».
Проходит несколько минут, и я впервые со времени нашего знакомства в суде присяжных осознаю, что больше не могу точно сказать, кем был для меня Лео. Он не был мужчиной моей мечты или идеальным парнем, я сама вознесла его на пьедестал; впрочем, негодяем, повинным во всех смертных грехах, каким его представляла Марго, он тоже не был. Его вообще нельзя было охарактеризовать однозначно. Правда в том, что мне в то время требовался другой мужчина. Не больше и не меньше.
— Ты, наверное, устала? — спрашивает Лео после очередной паузы. — Поспи.
— Да нет, все в порядке. Давай еще поболтаем…
Лео вспоминает, улыбаясь:
— Да, именно так ты обычно и говорила…
В голове проносятся десятки мыслей, таких несуразных, что я не могу озвучить и половину из них. Поэтому перевожу разговор на другую тему и задаю вопрос, который, если помню, не терпелось задать с того момента, как судьба вновь свела нас.
— У тебя сейчас кто-нибудь есть?
Пытаюсь сохранять спокойствие и держать себя в руках независимо от того, каким будет ответ. Боюсь набегающей волны ревности, отчаянно пытаюсь подавить ее в себе. Но когда он кивает, я с неожиданным облегчением представлю себе фигуристую красавицу с легким иностранным акцентом, острым умом и интригующей неотразимостью стервы. Настоящую роковую женщину вроде той, о которой поет группа «Вельвет Андеграунд». Наверняка у нее есть лицензия пилота, она с удовольствием хлещет текилу в мужской компании и при этом вяжет Лео свитера и готовит как минимум на трех разных сортах оливкового масла. Она высокая, стройная и выглядит одинаково хорошо как в вечернем наряде, так и в шортах и футболке Лео.
— Здорово! — реагирую я, быть может, даже чересчур восторженно. — Ты… У вас все серьезно?
— Да вроде бы. Мы вместе уже года два, — отвечает Лео.
К моему удивлению, он вынимает из кармана бумажник и достает фотографию. Никогда бы не подумала, что Лео из тех, кто носит снимки девушек в бумажнике и демонстрирует их желающим. Я удивляюсь еще сильнее, когда, включив свет над сиденьем, вижу на снимке совершенно обычную, ничем не примечательную блондинку, позирующую на фоне гигантского, в рост человека, кактуса.
— Как зовут? — спрашиваю я, разглядывая ее сильные загорелые руки, короткую стрижку и широкую улыбку.
— Кэрол.
Я мысленно повторяю ее имя, думая, что она выглядит точь-в-точь, как должна выглядеть девушка по имени Кэрол. Добропорядочная, простая, покладистая.
— Миленькая, — говорю я и отдаю Лео ее фото.
Кажется, больше нечего добавить, это самое подходящее и, пожалуй, единственно возможное слово в данной ситуации.
Лео убирает фото и кивает, как бы соглашаясь с моей оценкой и в то же время давая понять, что не считает ее внешность чем-то чрезвычайно важным для себя.
И все-таки, несмотря на заурядный вид Кэрол я чувствую укол ревности. Возможно, мне было бы легче, окажись на фото сногсшибательная красавица. Ведь одно дело проиграть сопернице с внешностью Анджелины Джоли и совсем другое — когда с твоим бывшим парнем оказывается серая мышка, ничуть не лучше тебя.
Но я напоминаю себе, что о соперничестве речи не идет, выключаю свет и спрашиваю:
— Где вы познакомились?
Лео покашливает, словно обдумывая ответ, потом говорит:
— Да так, обычная история.
Такой ответ, разумеется, меня радует.
— Ну расскажи, — настаиваю я, почти не сомневаясь в том, что их свели общие знакомые, то есть менее романтической ситуации не придумать.
— Так и быть, — говорит он. — Мы познакомились в баре… в самый отвратительный вечер года. В Нью-Йорке, по крайней мере.
— В канун Нового года, что ли? — спрашиваю я, смеясь и притворяясь, что мне совершенно все равно.
— Почти, — подмигивая, отвечает Лео. — В День святого Патрика.
Улыбаюсь при мысли, что и сама вполне разделяю нелюбовь Лео к семнадцатому марта.
— Да брось. Неужели ты хочешь сказать, что тебе не по нраву шумные толпы гуляк, курсирующих по пабам? Крики, шум, свист — это же так весело! А еще веселей — самому хлебнуть зеленого пива, прямо с утра.
— Ну разумеется! — отвечает Лео. — А еще больше мне по душе толпы подвыпивших студентов, штурмующих метро.
Смеюсь.
— А все-таки как тебя угораздило оказаться в пабе в День святого Патрика?
— Ты, пожалуй, сочтешь это невероятным… Я, конечно, по-прежнему не претендую на приз в конкурсе «Душа любой компании», но с некоторых пор перестал быть бирюком, как раньше. Думаю, вполне мог сойтись за кружкой пива с каким-нибудь ирландским корешем.
Еле сдерживаюсь, чтобы не сказать, что, мол, тоже была совершенно асоциальна, так что мы вполне подходили друг другу. Вместо этого спрашиваю:
— А Кэрол ирландка?
Дурацкий вопрос. Но Лео позволяет продолжить разговор на тему его личной жизни.
— Типа того. Англичанка, шотландка, ирландка — каким разница. — И добавляет как бы между прочим: — Из Вермонта.
Через силу улыбаюсь и чувствую отвращение, представляя, как бодрящим осенним утром Кэрол распахивает дверь сарая и с гордостью демонстрирует своему городскому бойфренду умение доить корову… Потом оба покатываются со смеху, оттого что он не справляется с таким плевым делом, молоко брызжет ему в лицо, он пытается сесть на крашеную деревянную табуретку, но падает… разумеется, на сено… Она падает на него, сбрасывает одежду…
Кое-как справляюсь с разыгравшейся фантазией и позволяю себе последнее вторжение в жизнь Кэрол:
— А чем она занимается? Где работает?
— Она научный сотрудник Колумбийского университета Нью-Йорка. Изучает сердечную аритмию.
— Ничего себе! — восклицаю я с восхищением, которое испытывает всякий правополушарный человек по отношению к левополушарному (и наоборот).
— Да, она очень умна.
Смотрю на Лео и жду, что он добавит о Кэрол еще что-нибудь, но он усаживается поудобнее, кладет ногу на ногу и произносит намеренно беззаботным тоном:
— Теперь твоя очередь. Расскажи об Энди.
Говорить об Энди мне непросто с кем угодно, не то что с бывшим парнем.
