Улыбка на лице Камерона, когда он смотрел на нее, была такой широкой, что она практически его не узнавала. Салли смеялась заразительно, ее смех передался и ему, он опустил руку и достал один кубик льда.
– Я никогда не смогу смотреть на него, как раньше.
Салли затрепетала от воспоминания об удовольствии, которое она испытала, когда Камерон использовал этот лед. Их смех стих внезапно. Они оба пристально смотрели на лед в его руке, зная, что думали об одном и том же.
Салли почувствовала, что ее горло пересохло, и она быстро сделала глоток вина. Ее взгляд все еще был устремлен на замороженную воду. Она быстро таяла в теплой ладони Камерона. Раньше она не замечала, какие у него большие руки. Она чувствовала их, но до этого момента никогда не рассматривала. Они были крепкие, с поразительно длинными пальцами, кожа на них гладкая и не загрубевшая. Руки офисного работника, но сила работяги. Новая волна возбуждения прошла по ее нервам к шее.
Вода стекала маленькими струйками, они зачарованно смотрели, как капельки влаги протискивались между пальцами, падая на тарелку. Салли была загипнотизирована каждым крошечным всплеском на сервизе, ее грудь поднималась, во рту пересохло. Наконец Камерон, крепко сжав пальцы в кулак, пристально посмотрел на Салли. Потом старательно вытер руку салфеткой, его дыхание стало прерывистым.
– Салли, я…
Камерон чувствовал, что должен сказать ей, как часто он думал о ней последние недели. Как сначала ненавидел ее, взбешенный тем, что она прокралась в его фантазии… Как теперь хотел воплотить свои мечты, эти грязные мысли вновь и вновь вылизывать ее. И не только это – он хотел получше узнать ее. Он глубоко вздохнул и постарался закончить фразу.
– Салли, я не знаю, с чего начать. Кажется, уже поздновато для короткого разговора; дело в том, что…
Он чертыхнулся в сердцах, когда принесли закуску – огромную тарелку хрустящих морских водорослей и тосты с креветками, которые оборвали его на середине предложения.
Осторожно беря тост, Салли приободрила его.
– О чем ты говорил?
– Да, дело в том, что, хм, я твой босс. В некоторой степени. Но в пятницу в любом случае им стану…
Камерон скатал мокрую салфетку в шарик и положил рядом с тарелкой, его взгляд замер на шарике, пока он продолжал:
– …и я не могу перестать думать о тебе. А это совсем не здорово, ведь я твой начальник.
Салли почувствовала, что от нарастающего волнения она краснеет, ее щеки становились пунцовыми. Он все еще не смотрел на нее, а изучал горку морских водорослей на своей тарелке.
– Ты представить не можешь, как сложно мне было работать с тобой в одном офисе, когда все, чего я действительно хотел, так это рассматривать тебя через стекло.
Кусочек тоста выпал сквозь ее пальцы, тихо стукнув о тарелку. Салли не верила своим ушам:
– Но ты же ненавидишь меня – ненавидел. Со мной ты всегда был грубее, чем с остальными девушками!
– Ненавижу тебя?
Камерон хотел было ее разубедить, но передумал. Теперь мягким голосом он говорил:
– Я не ненавидел тебя, Салли. Как я мог? Но Грэхем постоянно повторял, как прекрасно ты справляешься с работой, какая ты организованная, как тебя любят клиенты. А я видел перед собой лишь неуклюжую девушку с великолепным декольте, на котором обычно красовались капли супа и крошки, и которая спотыкалась о дверные рамы, долгие годы стоящие на этом месте.
Салли подняла упавший кусочек тоста и печально покачала головой.
– Я неуклюжая. По-моему, я уже ничего не могу с этим поделать, всегда такой была. Но это не мешает мне хорошо работать.
Камерон быстро поднял глаза, чтобы посмотреть на нее.
– Теперь я это знаю.
Он снова опустил взгляд, ковыряясь в тарелке палочками.
– Теперь я знаю, какая ты на конференции. Здесь ты абсолютно другой человек!
– Так я справляюсь с боязнью публики. Я убеждаю себя, что я самоуверенна, у меня ничего не упадет. Увы, у меня не получается всегда быть такой.
Он вздохнул.
– Послушай, мне жаль, что я тебя недооценивал, но это не мешало мне о тебе фантазировать. Ты завладела моим подсознанием еще до того, как я этого захотел.
Признавшись в этом, Камерон намеревался продолжить говорить о работе, сказать ей, что теперь им невозможно будет работать вместе. Салли была более чем удивлена его признанием и хотела кое-что прояснить:
– Ты думал обо мне?
Она почувствовала, что дрожит от смущения. Не говори ерунды, – сказала она себе строго, – ради всего святого, ты же его член сосала! Приводя мысли в порядок, Салли склонилась над столом, не способная скрыть удивление в голосе, и прошептала:
– Ты представлял меня в эротических фантазиях до того, как мы приехали в Оксфорд?
Сделав глоток вина, Камерон выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза. Вдруг стало нелепым этого стесняться, особенно, если учесть, чем они занимались в эти часы прошлой ночью.
– Да. Хотя, возможно, тебе бы не понравилось, то что я представлял.
Его глаза так же притягательно заблестели, как и сегодня днем, когда он увидел ее стоящей на коленях позади стола.
– Давай проверим. Меня не так легко шокировать.
Она откусила хрустящий тост и задумчиво его пережевывала.
– Если откроешь свои фантазии, я поделюсь своими.
Камерон ухмыльнулся:
– С тобой это тоже случалось?
– Не до этой поездки, но да… – Салли краснела. – Во всем Кэрол виновата, она все дразнила меня, что мы уезжаем вдвоем в роскошный отель; а потом, ну… ты внезапно появился в моей голове…
Камерону не нужно было объяснять, что это был за момент. Румянец на щеках сказал за нее.
– Расскажи мне об этом.
Салли намеревалась рассказать ему о том, как он ворвался в ее фантазию с рабочим, но потом решила, что, возможно, разумнее будет заставить его подождать.
– Ты ничего не узнаешь, пока не расскажешь свою фантазию.
Салли засмеялась, его напряженные плечи слегка подрагивали.
– Ты в курсе, что часто говоришь как обиженный ребенок?
– Ешь уже свой ужин, все остынет.
С улыбкой Салли доела водоросли, не заметив, как маленький кусочек упал с палочек и исчез в ее декольте.
Камерон это заметил, и ему стоило невероятных усилий сдержаться и не полезть вынимать его из ее одежды, как бы невзначай касаясь при этом ее огромных сосков. Чтобы отвлечься, Камерон сменил тему:
– Утром я слышал, что руководящая группа Зелкона одобрила новую должность, которую Грэхем предложил для тебя.
Быстро переключаясь на профессиональную сферу, Салли слушала, стараясь не думать, пойдут ли они в постель вместе после ужина.
– Что за должность?
– Мне еще предстоит подумать над названием, но у тебя сохранится половина твоих нынешних обязанностей и перейдет часть моих. Потом мы откроем вакансию на неполный рабочий день, и у тебя появится помощник, которому ты передашь остальное.
