Гермиона закончила накладывать свою фирменную маскировку на Рона, превратив его в неузнаваемого, усатого, бородатого и очень длинноволосого субъекта, изображавшего иностранца. Веснушки исчезли, нос стал коротким и широким, а брови — густыми и насупленными. Да, пожалуй, немец…
Джинни медленно подошла к Гарри. Они молча обняли друг друга и горячо поцеловались. Они ничего в эту минуту расставания не говорили друг другу. Только одну просьбу она очень тихо прошептала в конце:
— Гарри, милый, защищай… спаси Герми… пожалуйста.
— Она как ты… как будто ты будешь с нами…
Прошедшую ночь влюбленные, наконец, провели вместе. В палатке Билла, любезно предоставленной очень деликатным старшим братом. Он не стал задавать сестре лишних вопросов, когда она попросила их с Флер об одолжении, сославшись на то, что ребята потеряли палатку Перкинса, когда попались егерям. Джинни как-то смотрела слегка в сторону, мягко объясняя брату, что Гарри стесняется попросить об этом Билла сам. Старшему рыцарю Ордена не надо дважды объяснять, что из себя представляет, один из важнейших и прекраснейших ритуалов поклонения Прекрасной Даме. Именно в этой палатке ночью они все сказали друг другу. Языком любви и нежности. Под шум набегавших на берег волн и запаха моря, к которому примешивался запах выброшенных из его глубин водорослей. Как такую же проблему решили Гермиона и Рон, осталось загадкой, хотя успехи Светлой Королевы в освоении магии невидимого расширения внутренних помещений, просто уже пугали…
Затем Джинни, сглотнув комок в горле, тихо засмеялась, отклеилась от Избранного и очень нежно поцеловала преобразившегося под искусным воздействием сестры Рона. Потом, слегка дурачась, игриво шлепнула по высокой заднице Гермиону, закрыла глаза и быстро чмокнула в щечку образ крутой и незабвенной Беллы. Крюкохват во время церемонии проводов демонстративно повернулся ко всем четверым спиной и нетерпеливо скрестил руки на груди, демонстрируя всем своим отталкивающим видом, что давно пора отправляться в путь.
Трое друзей, отошли на несколько шагов, оглянулись на стоявшую у ограды коттеджа Джинни, улыбнулись и помахали ей руками в ответ, затем повернулись кругом и пошли к границе защитного купола. За ней прекращалось действие заклинания Доверия, и можно было начинать трансгрессировать группой на Чаринг-Кросс-роуд. В ближайшую точку к тайному проходу в Косой переулок через бар «Дырявый котёл».
Как только они вышли за границу защиты, Крюкохват сразу заговорил своим неприятным грубым скрипучим голосом:
— Мне пора залезать, правильно, Гарри Поттер?
* * *
Джинни быстро проскользнула в операторскую, плюхнулась в кресло, надела наушники и вперилась в экран монитора, умоляя Мерлина, побыстрее увидеть картинку с мобильных видеокамер на голове Гарри. Рядом Полумна нетерпеливо ожидала сигнала с камер видео наблюдения Гермионы, и более спокойный Дин, следил за появлением сигнала с видеокамер Рона.
А наша троица, вместе с гоблином, пройдя бар и отставив недоуменного Тома за спиной, прошла через тайный проход и появилась в Косом переулке. Эта размытая и покрытая рябью картинка, внезапно появилась на экранах. Так, значит в ста пятидесяти шагах от крыльца банка, коммутаторы стационарных камер внешнего охранного периметра «Гринготтса», уловили очень слабый сигнал с трёх, настроенных на их частоту мобильных видеокамер группы Поттера.
— Ура! Есть сигнал! — хором выкрикнули Полумна и Джинни, прильнувшие к своим экранам.
Но сразу же стало ясно, что группа сидевших на тротуаре попрошаек, настроена вполне агрессивно. Один из них с громким криком бросился на Гермиону, явно пытаясь схватить её за горло.
— Рон! Опасность справа! — успел крикнуть Дин в микрофон.
«Иностранец» быстро оттолкнул Беллу в сторону и заклинанием Протего мгновенно жестко швырнул Лишенного волшебной палочки на землю. Вокруг началась легкая паника. Да, вряд ли можно было более эффектно обставить их появление в Косом переулке.
— Гарри! Трансгрессия сзади! — крикнул Дин снова.
— Гарри, осторожно, это Трэверс! — закричала Джинни.
— Это вы, мадам Лестрейндж? — поздоровался слегка удивленный коллега по святой борьбе со Светлыми силами.
Гарри круто обернулся в готовности применить заклинание из-под мантии и защитить Гермиону от внезапного нападения со спины.
— Гермиона! Это тот, что вас брал у папы. — Сообщила Полумна.
— Как поживаете милейший? — надменно произнесла Королева.
— Простите, но я всего лишь хотел поздороваться. Признаюсь, Беллатриса, я удивлен, что вы уже появляетесь на людях. — Обиженно продолжил Пожиратель Смерти.
— Темный Лорд прощает тех, кто верно и преданно служил ему в прошлом, кто верно ждал его в Азкабане, а не устраивал клоунады… — изрекла Гермиона, великолепно копируя надменную манеру Беллы. — А вот вы, у Ксенофилиуса, явно провалились… так сказать…
Пожиратель Смерти явно был задет, но зато подозрительности у него поубавилось. Посмотрев на лежавшего беспомощного, оглушенного на земле человека, он произнёс: — Эти Лишенные волшебных палочек бывают иногда до крайности докучливы…
Побеседовав с представленным ему Роном, представленным как очень важным иностранцем, они приблизились к белоснежному зданию банка «Гринготтс», возвышавшемуся над окружавшими его мелкими лавчонками и магазинчиками, часть из которых были или закрыты, или имели очень грязный, ободранный или просто, очень непрезентабельный вид.
— Теперь ясно, что привело вас сюда в столь ранний час, золото, презренное золото… — произнёс Трэверс. — Увы, меня тоже.
Скоро они уже стояли на мраморных ступенях перед высокими и массивными бронзовыми дверями. Как и предупреждал Крюкохват, вместо гоблинов в форменном наряде по бокам от двери стояли теперь два Пожирателя Смерти, и каждый держал наготове длинный тонкий золотой стержень.
— Гарри, Конфундо… — быстро подсказала Джинни, но он и сам догадался. Тем более они слегка развлекались в палатке, тренирую прошлой ночью два замечательных заклятия, накладывая и снимая его, по-очереди друг на друга волшебной палочкой Малфоя.
Трэверс очень удивился, что Белле так легко и непринужденно, удалось своим надменным и высокомерным голосом смутить охранников, что они как-то сразу согласились, что проверка уже давно прошла. А затем явно попытались проверить один другого. Далее, но уже без препятствий, они прошли двух гоблинов стоявших перед массивными и огромными серебряными дверями с начертанными над ними знаменитыми стихами.
Они пересекли огромный мраморный зал и приблизились к старому гоблину, явно самому главному, сидевшему за большим конторским столом, который был занят тем, что рассматривал толстую золотую монету, вставив в глаз увеличительное стекло.
