— Приезжай в городскую больницу, адрес знаешь? — обрывает меня на полуслове. — Сейчас скину.
— Что с ним? — Сердце перестает биться.
— С ним? — В голосе звучит удивление. — С ними. Подрались. Жестко. Пока оба в больнице, но Яноша сейчас увезут в отделение. Я с ним поеду.
— Что? Почему? Какая драка? Во что они ввязались?!
Забрасываю профессора вопросами, забыв обо всем остальном. В больнице?!
— Юля, они подрались между собой. Свидетели вызвали полицию и сразу же скорую, — тихо произносит Андрияш. — Они утверждают, что драку затеял Янош. Почему — неизвестно. У Ромы сотрясение и перелом челюсти. Его госпитализировали. Так, мне пора. Приезжай.
В трубке послышались незнакомые мужские голоса, а потом Андрияш прервал разговор. Стою как приклеенная к асфальту, сдвинуться не могу. Подрались? В голове не укладывается. Янош напал на Ромку?!
— Юль? Ты в порядке? Случилось чего? — Девчонки еще не разошлись, стоят болтают у входа в универ. — Ты бледная какая-то.
— Ничего, нормально все.
Мне все равно, кто что подумает, не до вежливости сейчас. Бегу к остановке, лихорадочно вспоминаю, на каком автобусе быстрее добраться. Я в этой больнице не была ни разу.
Подрались, значит! Да так, что оба в больнице!
— Какой идет до городской больницы, не знаете? — спрашиваю у бабульки на остановке. Такая точно должна все знать.
Она охотно называет три маршрута, попутно объясняя, какой быстрее.
Поспешно киваю, в голове застревают номера автобусов, всматриваюсь вдаль, вроде едет один…
Не перестаю клясть себя за то, что оставила парней одних. Чувствовала же эту напряженность. Янош может быть высокомерным гадом. Слышала ведь, как он допрашивал Ромку. Зачем ушла? Понимаю, конечно, что глупо — я все равно бы их не остановила. Не сейчас, так в другой момент.
Не ври себе, из-за тебя они оба сейчас в больнице, да еще и в полиции потом окажутся. Внутренний голос безжалостен. Что ты хотела сказать Роме — чтобы чаще приезжал, что отношения на расстоянии угнетают? Это твой друг его избил. Твой, Юля, друг, который наплевал на твои чувства, на того, кого ты любишь. Ведь любишь? А Рому в школе футбольной ждут… Господи, это же на сколько он выпадет из тренировок?! Подумать страшно. Что же ты натворил, клоун? Почему? Зачем?
Телефон в напряженной руке завибрировал на пару секунд, вспыхнул сообщением и погас.
Номер незнакомый, но то, что написано в сообщении, заставляет похолодеть от ужаса. «Смотри, что сделал твой любовник с твоим парнем. Довольна?»
Нажимаю на просмотр, прежде чем успеваю как следует подумать.
Я скорее поняла, что это Янош, чем узнала его. Кто-то снимает его со спины, в автобусе тут же раздается его злобный мат. Делаю звук тише, но успеваю словить пару осуждающих взглядов.
Никогда его не видела таким. Что он творит?! Как он может быть таким жестоким?
Выключаю видео, не могу смотреть на это. Глаза застилают слезы. Что ты делаешь? Рома почти не сопротивляется. Разумовский… не узнаю его… это не Янош. Это не может быть он!
Вытираю слезы. Понимаю, что должна, обязана досмотреть до конца. Но не успеваю включить — входящий от Солдатенковой.
— Юль, ты в курсе? — Взволнованный голос Арины не дает обмануться. Она уже все знает. Но откуда? — Сейчас в Сеть ролик выложили. — Там Янош парня избивает какого-то. Пишут, что это твой парень. Но это же неправда, да? Там капец просто, изметелил так… Я в шоке. Юль?
— Это правда. Я не знаю, что случилось, Арин. В больницу еду. Извини, не могу больше говорить, второй звонок.
Надеюсь, что это Андрияш, но это Янка Зверева. Нажимаю на отбой — понятно, почему она звонит. Значит, кто-то заснял их драку, мне прислал, да еще и в Сеть выложил.
Пока добралась до больницы, сбросила еще несколько вызовов, почти все от девчонок из нашей группы.
Бегу к больнице, большому белому зданию за железной изгородью — спутать невозможно. А если меня не пустят к Роме? Не скажут, что с ним? Янош… сердце еще больше сжимается от горечи и разочарования. Как ты мог? За что?!
Набираю Андрияша — хоть бы они еще были в больнице! Хочу посмотреть на него, глаза увидеть. Безумие и малодушие, но я жду, что он все объяснит. Юля! Этому нет оправдания! Ты же сама это знаешь!
Мысли, как и эмоции, просто топят меня, тащат на самое дно.
— Юль, не могу говорить долго. Я уже в полиции. Ты добралась?
— Да. А…?
— Янош со мной, составляют протокол. Я предупредил врача, что ты приедешь. И Рома спрашивал про тебя…
Спрашивал? Значит, в сознании. Первая мысль за последние полчаса, которая позволяет мне спокойно вздохнуть. На том видео…
— Девушка, что вы тут стоите? Очередь задерживаете!
Сама не поняла, как у регистратуры оказалась.
— Роман Баскаков, его после драки привезли. Я его девушка.
— Ждите.
Бахилы, белый халат… все как в дурном сне. Ромка лежит в палате на шесть коек, у самого окна. Никого не вижу, кроме него.
— Рома! Ром, ты как?
Он не смотрит на меня, лишь через несколько секунд поворачивает голову. Я еле сдерживаю крик от ужаса. Все лицо в кровавых подтеках.
— Вот так я. Хороший у тебя друг, да, Юль?
— Что произошло? — тихо спрашиваю и опускаюсь на край его кровати. — Рома, почему?
— Почему? — Он пытается улыбнуться, но губы не слушаются. — Тебе не понравится то, что тебе расскажу.
Глава 44 Янош
— Так я точно могу идти? — спрашиваю у мента, равнодушно наблюдая, как он отбирает подписанные бумаги. За спиной стоит Проф, который сам дважды все перечитал, прежде чем дал мне подписать.
— А ты хочешь остаться? — хмыкнул мужик. — Без проблем организуем.
— Не надо. Спасибо! — тут же вмешивается Андрияш. — Мы пойдем.
— Идите. Пока. Но далеко не отходите.
Профа дважды просить не надо: не церемонясь, подталкивает меня к выходу из кабинета, где я провел часа полтора. Как-то быстро они поменяли ориентацию — в больнице обещали, что обязательно я «присяду» лет этак на пять за нанесение особо тяжких телесных повреждений.
— Здесь молчи, сейчас едем ко мне, там поговорим, — зло бросает Проф, пока мы идем по коридору. — И с сегодняшнего дня переезжаешь ко мне. Все, Янош, доигрался! Ты чуть не прибил этого парня. Чудо просто будет, если он на тебя не заявит. И вот тут уже придется попотеть, твой паспорт не спасет.
— Ты же сказал, что у тебя поговорим. — Выслушивать брата я не хочу ни здесь, ни у него на квартире. Хочу свалить подальше отсюда и никого не видеть. — Прибил — это сильно сказано, несколько дней — и в себя придет.
Ни секунды не жалею о том, что сделал.
— Смотри! — Брат тычет мне в лицо телефон, едва мы вышли на улицу. — Ты видел? Это уже в Сети. Как ты избиваешь парня, который даже не сопротивляется!
— А морду я себе сам разукрасил и трещины на ребрах нарисовал? — огрызаюсь, хотя, конечно, урода я приложил сильнее, чем он меня.
Андрияш забирает мобильный и сам начинает смотреть запись. Оглядываюсь по сторонам — тачка брата выделяется своим ярко-красным цветом среди черных и серых иномарок. Надо валить. Холодно на улице, еще и то ли снег, то ли дождь начинается. Что там Проф высматривает, мне плевать, как и на то, кто нас снимал. Ничего не чувствую.
— Видос монтировали, — выдает, наконец, Андрияш. — И грубо сделали, просто нарезки того, как ты его метелил. Видимо, спешили. Кто это тебя так ненавидит, а?
— Понятия не имею, — равнодушно вру. — Поехали, пока отпустили.
— Именно что пока. Выглядит как беспричинная драка — избил хорошего парня, с которым только познакомился. Мог бы правду сказать, чтобы не выглядеть полным отморозком.
— Я не буду в это втравлять Занозу! — Апатия куда-то улетучилась. — Наши с ним разборки ее не касаются. Хочешь, чтобы ее затаскали сюда? — Киваю на серое здание ОВД. — Ей здесь не место.
— Благородство решил показать?! — взрывается Проф, но тут же осекается. — Юля?
