- Закончила? – спрашивает, упираясь руками в столешницу вокруг меня.
Нависает и склоняется так низко, что я вижу каждую крапинку внутри голубых глаз. Глаз, в которых плещется веселье. Но сама я ничего веселого не вижу, поэтому смотрю в них сердито. Смотрю, чувствуя тепло, которое источает его тело. Даже не касаясь его, я чувствую это тепло. Потому что Максут совершенно голый. И он совершенно этого не стесняется.
Я смотрю. Потому что… как я могу не смотреть?!
На переплетающиеся друг с другом мускулы, из которых состоит его тело. Крепкий мужской зад, мощные бедра, его огромный позвоночник и эти изгибающиеся мышцы, окружающие плоский живот.
Боже… его тело…
От него у меня мурашки.
Оно совершенно точно отвечает на вопрос, почему женщина – это «слабый» пол.
Теперь, когда я знаю, куда ведёт эта темная дорожка на его животе, просто не смогу смотреть на него и не думать об этом! Я хочу его трогать. Везде. Даже сейчас хочу этого. Несмотря на то, что моё тело только пять минут назад снова стало меня слушаться, а ноги перестали дрожать. Его хрипы и стоны до сих пор стоят в моих ушах, и от этого в животе печет, несмотря на то, что по мне будто прокатился грузовик.
Похоже, у меня тоже есть «инстинкты». И он об этом знает, потому что уголок твёрдых красивых губ ползёт вверх.
- Да, - отвечаю, демонстративно глядя в потолок.
Его ладонь ложится на моё голое бедро.
Я… совершенно голая, если не считать моих волос. И я чувствую свою наготу, как никогда.
- Ты ругаешься, как пьяный сапожник, - усмехается, внимательно наблюдая за моим лицом, пока его шершавая ладонь ползёт выше.
- Если бы знала, что меня ждёт, напилась бы… - выпаливаю в сердцах, не пытаясь останавливать эту руку.
Она возвращается назад, обводит моё колено и снова ползёт вверх по бедру, путая мысли и гоня по коже мурашки!
Ах…
Кусаю губу, чувствуя, как напряглись под волосами мои соски.
- Я думал, уж об этом ты точно знаешь, - говорит Максут, опуская глаза.
Вернув их к моему лицу, убирает в сторону мои волосы и вдруг накрывает ладонью мою грудь. Сжимает слегка и Боже… это так… так остро…
- Я знаю… - выдыхаю, хватаясь за его запястье и сжимая бёдрами тёплое мокрое полотенце.
Я не идиотка!
Его глаза наблюдают за мои лицом так пристально, что я смущённо опускаю подбородок, позволяя ему трогать себя как угодно. Так, как только ему захочется. Потому что, кажется, ему это нравится. Мне тоже, и я хочу, чтобы он трогал… хочу трогать его сама…
- В следующий раз будет лучше, - говорит хрипловато, выпуская мою грудь.
- Следующего раза не будет, - заявляю капризно, снова вспоминая о том, что между моих ног саднит и ноет до самого пупка!
Обнимает ладонями моё лицо, заставляя смотреть на себя. Я смотрю. Смотрю в его глаза, понимая, что дам ему все, что он захочет. Все, что угодно и когда угодно. Я просто до крика боюсь представить, что могла бы его никогда не встретить. Что он… достался бы какой-то другой… и делал бы все эти вещи не со мной, а с другой женщиной. Заботился бы о ней. Или орал бы на неё, как ненормальный. Или… делал бы с ней… детей. Своих детей.
От этих кошмарных мыслей в горле собирается ком.
Его губы и язык захватывают мой рот. Распахнув колени, тянусь ему навстречу. Опустив одну руку, хватает мою и дёргает вниз. Мои пальцы под напором его ладони касаются невероятно гладкой горячей кожи. Это впервые в моей жизни. Впервые я трогаю мужчину таким образом. Всё что есть между моих ног сжимается в ответ. Максут шумно втягивает в себя воздух, сводя меня с ума языком и этой безумной атакой на все органы моих чувств!
Он увеличивается в моей ладони, становясь твердым, от шока и восторга глажу его рукой и трогаю, трогаю, трогаю… запоминая каждую подробность. Обвожу большим пальцем тяжелую головку, практически не участвуя в поцелуе, потому что всё моё внимание сконцентрировано на том, что творится в моей руке!
- Пффффф… - резко отстраняется и, не выпуская моего лица, смотрит вниз.
Я тоже смотрю. На твёрдую большую штуковину в своей ладони. Каменную. Он двигает бёдрами навстречу, издавая короткие стоны, которые пробирают меня до самых костей!
- Притормози-ка - бормочет, убирая мою руку и припечатывая своей к столешнице.
- Максут… - скулю, глядя в его лицо. Он морщится, тряхнув остриженной головой. – Это было ужасно… просто… кошмарно! Может, я тебе не подхожу?
- Я такого не заметил, - бормочет, отстраняясь и идя к душу.
Смотрю на его пах, окруженный короткими жесткими волосами, пока он открывает и регулирует воду, говоря:
- Иди сюда.
- Я не могу ходить, - напоминаю, складывая на груди руки. – Ты… дикарь, знаешь? Ты что, с гор спустился?
- Почти, - усмехается, глядя на меня с этой возмутительной ленцой и протягивая руку. – Иди сюда.
Голый и возбуждённый. Огромный. Скользит глазами по моему телу. Мои глаза мечутся между его лицом и тем, что находится у него между ног. Щёки пылают. Потому что… боже мой, я… кажется, я хочу его попробовать…
Во рту собирается слюна, и я сглатываю. Я никогда не признаюсь. Никогда…
Я знаю, что так можно. Мужчинам, кажется, им это нравится…
- Зачем? – спрашиваю с подозрением.
Повторно окинув меня взглядом с головы до ног, говорит:
- Хочу принести тебе свои извинения.
Глава 39. Айза
Отложив в сторону влажное полотенце, осторожно стекаю со столешницы. По белой махровой ткани кричаще разбросаны алые пятна, и теперь мне кажется - о том, чем мы здесь занимались, может догадаться любой, потому что на постельном
