значит для нас дальше — я пока не понимаю. Хотелось бы сказать мужчине, что я бы никогда не поступила с ним так, как его бывшая. Но это неуместные слова. Хочется дать понять человеку, что ему есть на кого положиться. А не заниматься саморекламой.
Наверное, не удивительно, что Громов ударился в «тему». Связать и контролировать ситуацию на все «сто» - чем не отрада, отдушина?
Если бы у меня кто-то забрали ребенка… Я бы вообще к себе никого не подпускала. Никогда. Ни за что. Виктор же ограничился парой метров веревок и изощренным чувством юмора. Убежденный холостяк, который даже на свой этаж никого не пускает. И любимая у него — только собака. Самые верное создание на планете.
Мда, Оль.
Тут тебе ловить нечего.
Погуляем, потрахаемся. И сказка закончится. Рано или поздно…
А с другой стороны, что я переживаю? Все заканчивается. Для меня это не станет каким-то невероятным открытием.
Да черт возьми, я только утром и не собираясь ни о чем таком думать.
Закончу с десертами и пойду спать. Завтра будет все как обычно.
Виктору не нужно будет на работу. Так что утром мы встретимся на завтраке. Громов обнимет меня со спины, начнет целовать плечи. Залезет под майку, будет играть с моими сосками, пока мои трусики не промокнуть насквозь.
Что-то мне кажется, что Виктору захочется чего-то сладкого этим вечером. Не знаю… Внутреннее чутье подсказывало, что Громов не в восторге от сегодняшнего мероприятия. И после того как все уйдут… Пусть он вернется на кухню и найдет что-то, оставленное лично для него.
С улыбкой на губах, поставила водяную баню, чтобы растопить шоколад. Раз уж мой брауни в свое время растопил сердце Громова и тот принял меня на работу, то уверена — шоколадный десерт и сегодня сможет поднять мужчине настроение. Ему это нужно.
- Тук-тук, к вам можно? - появление на кухне постороннего меня ничуть не испугало. Официанты бегали туда-сюда постоянно. Да и от ресторана я еще не успела отвыкнуть. Непривычно готовить, когда такая тишина.
- Конечно, я могу чем-то помочь? - помешивая кусочки шоколада и сливочного масла в стеклянной миске, ответила я девушке.
- Слава богу… Не против? - я обернулась. Одна из гостей оперлась о кухонный столик и принялась снимать туфли на высоком каблуке. - Эти штуки меня просто убивают. Я, конечно, мазохист, но не настолько.
Меня передернуло от знакомого термина. И я вновь посмотрела на гостью, на этот раз пристальнее.
- О, - девушка в красном платье махнула рукой. - Не обращайте внимания. Я на Громова не претендую.
- То есть я претендую? - удивилась прямолинейности девицы. И тем, что она явно знала обо мне больше, чем я о ней. А значит… Значит, Виктор обсуждал меня с кем-то из «своих»? Причем из «своя» - это пышногрудая девица-нижняя. Которая шушукалась обо мне с моим доминантом.
- Вы очень миленькая, - отвесили мне комплимент. Который звучал весьма сомнительно из уст чужой пассии. - Виктор настоящий везунчик.
- Думаю, это лучше обсуждать с ним, - на секунду появилось острое желание насыпать Громову в пирог целую тонну красного перца.
- Да ладно вам, - девушка подошла ко мне и… мать моя, она меня обняла! Еще и голову мне на плечо положила. - Я серьезно. Витя… очень хреновый доминант. Как по мне. Зато человек золотой. Знаешь, эти доминанты… такие блядуны, ей богу. Только не Громов.
Девушка отпустила меня и забралась на кухонный столик. Устроила на нем свою задницу.
У меня дар речи пропал.
- Никогда не понимала его… С садюгами все просто. У них и фантазия, и норов. А не подчиняться — сплошное удовольствие! Мой сейчас там, в холле. Как бычонок ноздри раздувает, копытом топает. А сделать ничего не может, пока мы не окажемся один на один.
- Мне неинтересно, - попробовала вклиниться в откровения.
- А Громов…
- Слушай. Не хочу показаться грубой. Но зачем мне все это? - перебила я мазохистку-болтушку. Может, она надеется, что я ей волосы пообрываю? Так я не их этих. Не из истеричек.
- Не обижай его, - посоветовала девушка.
- Не планировала.
- Вот и умница. Этот перец не будет за тобой бегать. Так что с ним не получается ни юлить, ни…
- Здорово. Спасибо за очевидный совет.
Мне как бы уже не шестнадцать лет, чтобы изображать из себя вертихвостку. В отличие от советчицы, которая, кажется, слишком заигралась. Понятно, что она примерно моя ровесница, а вот головой… Обнимашки, бычки, забавы… Праздная жизнь расслабляет мозг.
- Вас там ваш бычонок не потерял еще?
- Точно! Чуть не забыла! - девица спрыгнула со стола, подхватила свои туфли.
- Киса!
Грубый голос, с нотками изрядной порции алкоголя, наполнил собой кухню.
- Я все видел, - сообщил мужчина самодовольно. Словно только что выиграл себе какой-то приз. - Я говорил, что на столах сидеть нельзя?
Блондин зашел на кухню, прислонился плечом к дверному косяку.
- Мур, - ответила «киса».
Если бы не слышала ее монолог о том, что «бычонка» надо побесить — поверила бы, что девушка перепугалась и теперь боится предстоящего наказания. Вот только «бычонок», видать, не знает, что им манипулируют.
- Не муркай мне, сладкая. Ты и так весь день напрашиваешься.
Блондин перевел внимательный взгляд на меня. Собственно, если я все правильно поняла — передо мной стоял один из именинников.
- Я - Максим, - промурлыкал бычонок.
- Оля, - ответила неуверенно. Что-то в его пристальном разглядывании моей скромной персоны совершенно не понравилось.
- Максик, пойдем, - протянула девушка в красном платье, хватая своего кавалера под локоть.
- Киса, брысь, - скомандовал Максим.
- Как-то вы грубо с девушкой, - сделала замечание хамоватому гостю. Ладно, я знаю, что у них игры такие странные. И
