Хочется встать под душ, смыть с себя всю грязь, ложь и ненависть.
— Артем и Полина, — одними губами произносит Алена, а на ресницах ее повисают слезы.
— В точку, девочка, — ядовитая улыбка как подтверждение слов отца… Сглатываю ком, прикрываю веки, мне срочно требуется выйти на воздух. Сделать глубокий вдох, потому что ощущаю, как сдавливает легкие от нехватки кислорода.
Мир начинает вертеться с какой-то безумной скоростью и не очень понимаю, как с этим совладать.
— В смысле? — голос Ольги как паровозный гудок заставляет вздрогнуть, распахнуть ресницы, чтобы взглянуть на родителей.
— Вот поэтому и хотели, чтобы отцом Кирилла был записан Тимур, — качает головой Алена. — Они ни на что не имеют права претендовать в итоге. Хитрый ход, — смотрит она на мужчину, которого я все двадцать три года называл папой.
— Рад, что оценила, — разводит он руками, явно довольный собой.
— А теперь ответьте на мой вопрос, почему вы так радели за брак с Артемом? Для Тимура я оказалась невыгодной партией, а для вашего молниеносно стала отличной. Дело в моей семье? — решается она спросить в лоб, удивляя всех присутствующих.
Моя малышка осмелела. И я не мог не радоваться данному факту. Она резко ощутила в себе силу, встала со мной на одну линию, демонстрируя всем, что нас не так просто сломать. В эту минуту я гордился ей, уже будучи уверенным, что она моя. Стены рухнули, рубежи свободны. И, кажется, это меня радовало куда больше, чем чужие секреты, которые стали всплывать на поверхность как щепки.
Я непросто спрашивала — я требовала. Мне необходимо было слышать ответ. Он должен был мне рассказать. Тон, которым Артем и его отец разговаривали с Тимуром, меня разозлил. Я едва не пришла в бешенство, но постаралась взять чувства под контроль. Однако, кажется, получилось у меня это плохо. Да и ладно.
Мне не стыдно за свои вопросы, за желание узнать правду, поставить точку в этой истории. Кирсанов-старший мог сколько угодно увиливать, насмехаться над своим сыном, вести себя самым безобразным образом, будто ему не писаны законы, но рано или поздно наступает момент, когда все становится явным. Слетают маски, теряется смысл строить воздушные замки и притворяться.
Я считала, что для данной семьи этот час настал. Находясь рядом с Тимуром, ощутила небывалый подъем. С меня словно упала вуаль, исчезли шоры… Хотя и до этого я многое замечала, просто не озвучивала что-то. Переосмысливала, раздумывала и пыталась в одиночку прийти к общему знаменателю, но жизнь показала, что добиться победы можно только вдвоем, слыша друг друга и доверяя.
Стена между нами наконец-то рушится в миг, когда Тим сжимает мою ладонь под насмешливыми взглядами членов его семьи. А нам все равно, похоже. Единственное желание — убежать и никогда больше не возвращаться в эти стены. Но сначала правда! Даже если ее будет слышать больно.
— Какая ты проницательная. Кто-то подсказал или своим умом дошла? — словно издеваясь, бросает нам в лицо вопросы Кирсанов-старший.
Тимур в ответ делает тяжелый вздох, а я надеюсь, что он чувствует мои импульсы и ни за что не поведется на провокацию.
— Что вы хотели от моей семьи? — чеканю слова, глядя с раздражением на хозяина дома.
— А что от них можно хотеть? Уже ничего, собственно. Времена канули в небытие те, когда… Впрочем, — разминает он шею, явно не торопясь никуда, — ты была неплохим инструментом, чтобы стать на пару миллионов богаче, но…
— Оказалось, что тебя не просто так захомутать, — фыркает Ольга, будто зная об интригах, что плелись за нашими спинами.
— Заткнись, — рычит на нее Артем, не желая, чтобы мать его ребенка вмешивалась.
Только той безразлично. Оля имеет на все свое мнение и, похоже, рада поделиться с окружающими. Бесстрашие волной плещется в ее глазах. Она уверенно держит осанку, смотря на всех свысока. Я даже в чем-то ей завидую, кажется. У меня так не получается и не выходило никогда. Наверное, в будущем придется взять пару уроков.
— А что так, Артем? Локти уже кусаешь? — усмехается Тимур. — Как ты ни старался, а замуж за тебя она так и не вышла.
— Я тебе больше скажу, — вмешивается снова Оля, — он пытался отбить ее еще до всей этой сериальной мути, но Аленка крепкий орешек, а ты, между прочим, слепой болван, — закатывает она глаза, поражаясь нашей бестолковости.
— Вот уж спасибо, — морщит нос Тим, явно не воодушевившись комплиментом.
— Она права, Тимур, — касаюсь я его плеча, — ты велся на все. Не пытался разобраться, а сразу на дыбы вставал. Повезло, что не посадили.
— Кстати, да, — смеется Кирсанов-старший, — было бы неплохим уроком, но репутация…
Вот же гад! Значит, дело только в том, что мог пострадать имидж, а все остальное не котировалось?! Бесчувственный сухарь! Какое счастье, что бог нас отвел в результате и у Тима действительно нет ничего общего с этим человеком.
Я радовалась этому факту хотя никогда бы ранее даже подумать не могла, что испытаю облегчение оттого, что Тимур не имеет отношения к этому эгоисту, но тут же возникает и другой вопрос: неужели Воронов? Или не он?
— Это все из-за Александра Ивановича? — задаю очередной неудобный вопрос, но я сейчас настолько устремлена вперед, что ничего не боюсь.
— О, как… Вы успели прознать и о нем, — встает со своего места Кирсанов и наливает в стакан янтарную жидкость. — Надо же, какой шустрый, весь в отца.
Я медленно поворачиваю голову в сторону матери Тимура, хочу понять, почему она ушла в тень, не защищает сына, отчего не борется за честное имя отца своего ребенка.
— И человечный, — не могу молчать, слова так и рвутся из меня потоком.
— Ты бы позаботилась лучше о себе, девочка, — хмыкает он. — Выбрала непонятно кого, думаешь, будешь счастлива? Ха, что он тебе может предложить?
— Возможно, свою любовь, — улыбаюсь я Тимуру, впуская в свое сердце самое теплое чувство.
В принципе оно там и было, просто за это время успело покрыться пылью, которую неплохо бы стряхнуть. Опасность сближает, трудности закаляют, а еще обстоятельства нас проверили на прочность, кажется, мы их преодолели. Хочется верить, по крайней мере!
— Этим добром сыт не будешь, — потирает переносицу Артем, а затем подмигивает мне. А я думаю, какое счастье, что Тим вернулся вовремя и не позволил мне совершить ошибку еще большую, чем уже была мной сделана.
— Не стоит за нас волноваться, — парирую я, — мы справимся, ты лучше подумай о себе. О своем будущем.
— Она права, — тычет Ольга в него пальцем, —
