― Ева, пожалуйста! Будь тише! ― шиплю я.
Она садится на стул и делает огромный глоток своего напитка. Я следую ее примеру.
― Рэйв, ты должна рассказать мне детали. Тебе было больно? Он был милым? Он… большой?
С широко раскрытыми глазами она ждет моего ответа.
― Он прекрасен во всех смыслах.
Она топает ногой и хлопает по колену.
― Я знала это! Знала, что у него большой.
Я закатываю глаза и высасываю остаток моего напитка. Видимо, смущение заставляет меня пить. Я заказываю еще один.
Подробности моей ночи с Джоной начинают вытекать в том же темпе, в каком вливается в нас напиток. Я представляю, как будет выходить пар из носа Доминика, как у разъяренного быка, когда Винс передаст информацию. Довольная тем, что сделала, я решаю затронуть этот вопрос.
― Что насчет Винса? Чем он занимается?
― Он консультант. Я не знаю подробностей. Как я и говорила, он скрытный человек.
Больше похож на частного детектива, — шучу я про себя и борюсь с желанием рассмеяться.
― Это тебя беспокоит? Что он частный детектив…?
Упс, я превратила свою частную шуточку в публичную.
Мой язык кажется большим во рту, когда я начинаю неразборчиво говорить. Я машу рукой бармену и жестом прошу повторить.
― Да.
Ее лицо наклоняется, и она промокает край глаза салфеткой. Опять все сначала. Видимо, я не единственная, кто ощущает последствия наших напитков.
Я кручусь на стуле так, что оказываюсь с ней лицом к лицу.
― Ева, тебя не достало плакать из-за этого парня? Ты не плачешь только тогда, когда его язык находится у тебя в ухе.
Идеальный переход к плохим новостям.
Я мысленно глажу себя по голове.
Она взмахивает руками.
― Уф! Просто я чувствую, что так близка с ним, понимаешь?
Ладно. Позволь ей выговориться, а потом прикончишь ее.
Я киваю, в то время как допиваю напиток.
― У меня такое чувство, что он нравится мне больше, чем я ему. Он ничего не рассказывает о себе. Я ничего не знаю о нем. ― Она фыркает. ― Гребаные мужики!
Сыта по горло слоном в комнате, сидящим на моих коленях.
Я хватаю пачку салфеток и бросаю их ей. И вот оно.
― Ева, мне нужно кое-что тебе рассказать. Это касается…
― Срань Господня, Рэйв! Это же наша песня! ― ее плечи подпрыгивают в такт музыке. ― Пошли танцевать!
― Подожди, я…
Она тащит меня на танцпол, и знакомый голос Дева, поющего «Низкий бас» заставляет визжать даже меня.
Из-за проклятого алкоголя я веду себя как глупая девчонка.
Я напивалась несколько раз, и знакомое чувство легкости овладевает моими конечностями, говоря мне, что я пьяна. Я закрываю глаза, впитывая в себя ритм музыки и двигаясь под него. Бас пульсирует вокруг меня, и каждый крошечный волосок на моей руке отвечает на призыв музыки. Я скольжу руками от бедра по бокам и к волосам. Я представляю, что я здесь с Джоной, и это его руки на мне. Мы тремся друг о друга, пока музыка пульсирует вокруг нас. Целуемся в середине переполненного танцпола и пробуем бусины пота с кожи друг друга. Мы так поглощены друг другом, что забываем обо всем вокруг. Я пробегаюсь кончиками пальцев по своей шее, воображая, что они принадлежат ему. По моему телу мчатся мурашки от воспоминания о его прикосновениях, на клеточном уровне.
Нет места, где я хотела бы быть больше, чем в объятиях Джоны, в его кровати.
Время уходить.
Я открываю глаза, и вижу Еву в нескольких метрах от меня. Она зажата на танцполе между людьми. Я иду, чтобы вытащить нас отсюда, когда руки сжимают мои бедра, и тепло ударяется в спину. Я инстинктивно реагирую, вырываясь из хватки и резко разворачиваясь.
Мужчина в розовой рубашке поло стоит передо мной. Его губы шевелятся, но из-за музыки я не слышу, что он говорит. Понимая это, он жестом показывает, чтобы я шла за ним. Я качаю головой и поворачиваюсь к Еве.
Мое сердце колотится, и я спотыкаюсь. Из-за алкоголя мне трудно контролировать свое тело. Я не могу поверить, что выпила так много, что забылась в обстановке, позволяя странному человеку прижиматься своей промежностью к моей заднице. Я переживаю, когда вытаскиваю Еву из пространства между двумя парнями, с которыми она танцует.
― Что за нахрен, Рэйв! Я веселилась. ― Нечленораздельно произносит Ева, глядя на мое плечо затуманенным взором.
Я веду ее в бар, и заказываю нам две бутылки воды. Из-за гула и страха перед парнем на танцполе, я откладываю на потом мысль о разговоре с Евой о Винсе и достаю телефон, чтобы позвонить Джоне и попросить его приехать.
― Можно еще Космополитен, пожа-а-а-алуйста?
Хитрая попытка Евы с треском проваливается.
― Думаю, мы должны закругляться.
― Нет!
Ее энтузиазм привлекает внимание двух рядом сидящих парней.
Я посылаю им мою лучшую «не обращайте на нее внимания, она просто пьяная», улыбку. Приняв мою улыбку за приглашение, они идут к нам. Когда они подходят ближе, я узнаю парня с танцпола.
― Дерьмо.
Ударив колено Евы, я предупреждаю ее о наших незваных гостях.
Они привлекательные парни. Не красавчики-горячие-татуированные-бойцы, но красивые удачные-банкиры-играющие-в-гольф.
Я стараюсь вежливо отмахнуться от них, в то время как Ева смотрит на них убийственным взглядом, бормоча что-то о кусках задницы и мудаках. Плохо то, что мы в клубе, но если нас выгонят за пьяную возню в общественном месте, несомненно, это привлечет лишнее внимание.
Быстро набирая сообщение Джоне, что мы выйдем через пятнадцать минут, я поднимаю взгляд и вижу Еву с обвитыми руками вокруг банкира-гольфера номер один.
Она дразнит своим пальцем воротник его идеально выглаженной рубашки. Думаю, ее гнев на мужчин прошел.
― Ева, наша машина будет здесь в любую минуту. Что ты скажешь, если мы пойдем в дамскую комнату, а потом уйдем отсюда?
Полностью игнорируя меня, она запускает руку в волосы Номера Один, и шепчет ему на ухо. Розовая Рубашка шагает в мое пространство, прижимая меня к бару, блокируя мой шанс на побег.
Я надавливаю ладонью на его грудь.
― Можешь, пожалуйста, отодвинуться?
― Ты убежала от меня ранее. Больше я этого не допущу.
Запах его дыхания заставляет мой желудок сжаться. У меня кружится голова, в сочетании со страхом и из-за живота, полного алкоголя, я чувствую привкус желчи.
Я прошу Еву о помощи, но она стоит лицом к лицу с Номером Один.
Розовая Рубашка наматывает прядь моих волос на палец.
― Ты великолепна. ― Он указывает на своего друга наклоном головы. ― У меня и моего приятеля есть номер в Трампе. Похоже, твоя подруга и мой друг поладили.
Он прав. Номер Один уткнулся лицом в шею Евы.
Он шагает ближе, так, что я выгибаюсь над стойкой, отвернув голову. Он наклоняется к моему уху.
― Что скажешь, если ты и я…
― Какого хрена здесь происходит?
Голос доносится из бара, но безошибочно мужской и злой.
Розовая Рубашка шагает назад, освобождая меня, в то время как Номера Один яростно дергают. Ева вскрикивает и отступает к своему стулу.
Розовая Рубашка выглядит так, словно он собирается убежать, но колеблется, как будто не знает, должен ли он попытаться помочь своему другу.
Номер Один падает. Мужчина, одетый во все черное, держит его за воротник рубашки и кричит в лицо. Я не слышу, что он говорит, но по лицу этого бедного парня понимаю, что это что-то ужасное.
Мужчина в черном жестко швыряет Номера Один на пол и поворачивается к Еве. Только потом я узнаю лицо нашего рыцаря в сияющих доспехах.
Мое сердце бешено колотится, и я начинаю потеть. Поворачиваясь к нам с убийственным взглядом на лице, он вторгается в пространство Евы. Нос к носу, он смотрит на нее, пока она смотрит на него щенячьим взглядом.
― Ты променяла меня на нежный зад мальчика из загородного клуба, Ева?
Тело Винса дрожит от ярости.
Ужас появляется в глазах Евы, пока она качает головой.
― Винс, она не сделала ничего плохого. Те парни не хотели уходить и…
