– Мама! – будто впервые возразила, хотя по такому серьезному поводу так и есть.
– Так, Алексей, бери нашу дочь и отвези ее в палату. А я поговорю с этим… Дамиром, – имя произнесла нехотя.
– Мама!
Несмотря на мои возгласы, она не обращала на меня внимания. Продолжала сверлить недовольным взглядом Дамира.
Папа последовал указаниям матери и схватился за ручки коляски, покатил быстро прочь, но я успела услышать начало разговора.
– Я просила тебя к ней не приближаться! Школьником ты обещал, что вместе вы никогда не будете!
Ее слова повергли меня в смятение.
– Папа, остановись! – прокричала немного истерично, чувствуя, как выхожу из себя.
К счастью, он либо испугался моих эмоций, либо не ожидал от меня такой экспрессии.
– Я прекрасно помню наш разговор, – хриплым голосом произнес Дамир, а я больными глазами смотрела в спину матери.
Она ощутила мой взгляд и обернулась, гневно прищуриваясь и раздраженно стискивая кулаки.
– Просила тебя увезти ее, Алексей! – раздраженно накинулась на отца. – Дамир тебе не пара, дочка, мы много раз об этом говорили!
Она думала, что делает, как лучше, но я давно вышла из детского возраста, чтобы можно было решать за меня. Конечности похолодели от открывшихся нюансов прошлого. Неужели она могла со мной так поступить? Дать повод думать, что я ничтожество, недостойное любви?
– Скажи мне, это правда? Я правильно поняла, что ты запретила Дамиру встречаться со мной еще в школе? – голос то дрожал, то срывался на хрип.
Нижняя губа тряслась, а пальцами я впилась в колени, впрочем, не ощущая никакой боли. Совершенно ничего.
– Я хотела уберечь тебя от боли, – гнула свою линию мама, делая шаг в мою сторону, но я подняла руки и выставила ладони вперед, не желая, чтобы она подходила.
– Я давно уже взрослая.
– Не выдумывай. Хочешь, как я, остаться одной с ребенком на руках? – выпалила на эмоциях и сразу же осеклась, закрывая рот рукой.
Внутри у меня похолодело, но мысли разбрелись во все стороны, не желая собирать информацию воедино.
– Марина! – процедил сквозь зубы отец.
Голос у него звучал разочарованно, а вот лицо мамы стало белее мела. Словно она выболтала страшную тайну, которую я знать не должна.
Сердце загрохотало, отдаваясь пульсацией в ушах, перед глазами плыло прыгающими мушками и мутной белесой пеленой.
– О чем ты, мама? – сглотнув, спросила срывающимся голосом. Пожалуйста, мама, разуверь меня и развей самые страшные догадки.
Я вцепилась пальцами в подлокотники, со страхом ожидая ее ответа, но вместо того, чтобы всё мне прояснить, она опустила руку и сделала шаг назад. Наткнулась на Дамира и отскочила, как ужаленная, в панике оглядываясь по сторонам.
– Папа? – подняла голову, глядя на отца, но всё его внимание сосредоточено на жене.
– Я… Я же хотела, как лучше… Как лучше… – всхлипывая, прикусила фаланги пальцев мама и стала пятиться, удаляясь от меня всё дальше и дальше.
Затем развернулась и побежала вперед, прочь от меня.
Отец секунду помедлил, но, так и не решившись посмотреть мне в глаза, побежал следом, крича «Марина! Марина!», но мама не откликалась.
Я осталась сидеть в коляске, не способная последовать за ними. Но меня одолела такая слабость, что будь даже такая возможность, я бы просто осела оземь и больше не поднялась.
– Идем в палату, у тебя скоро процедуры, – подскочил ко мне Дамир и вдруг стал отвлекать меня разговорами.
Встряхнула головой, сбрасывая флер, которым он меня окутал.
– Прекрати говорить вслух мой распорядок дня! – шикнула на него. Мы как раз подъехали к моей палате. – А ты? Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Решив временно оставить мысли о странном поведении мамы, напала на Загорского. Он, как назло, прокололся, виновато отвел глаза и упрямо поджал губы.
– Да-а-амир, – ласково протянула его имя и положила руку на его ладонь, а затем впилась острыми ногтями.
Загорский ойкнул и снова посмотрел мне в глаза, видя там непоколебимую решимость.
– Ты мне нравилась еще в школе. Этого достаточно? Может, закроем эту тему?
Как типичный мужчина, не хотел говорить об ошибках. Смотрел вперед, в будущее, в то время, как мне хотелось отмотать время назад. Хотя бы разговором.
– Серьезно? Признался в том, что я зря страдала в школе, и теперь хочешь соскочить? Рассказывай, давай.
Неужели он и правда думал, что я оставлю всё это без внимания?
– Твоя мама ту переписку увидела на день раньше, чем вся школа, – выдохнул Дамир, подкатил коляску к моей кровати и присел на стул, напротив меня. Нины с самого утра не было, и мы в палате были одни. – В общем, она тогда попросила меня о встрече…
Загорский замялся и почесал затылок, а вот я вся напряглась, впрочем, уже зная, что он мне ответит.
Натура мамы с годами не изменилась, и теперь я понимала, что с ее поведением не всё чисто. Сегодняшняя истерика сказала мне больше, чем все ее наставления и запреты.
– Попросила, чтобы я не отвечал на твои чувства, а дальше… Я не хотел, чтобы вышло вот так, но ты… Это был единственный способ отвадить тебя раз и навсегда.
Голос звучал виновато и даже как-то обреченно, но за школу я его простила. Мы ведь были, считай, детьми. А назревающие проблемы куда серьезней детских обид.
– Так и знала, – выдохнула и опустила глаза, теребя кофту пальцами. Расшатанные нервы дают о себе знать. – Тетя Галя намекала, что у мамы была неудачная любовь в молодости. Я так поняла, что маму бросил какой-то мажор, но… Ты слышал только что ее слова… Получается, папа мне не папа?
Это был главный вопрос, который пугал меня. Если бы я услышала положительный ответ, это разрушило бы весь мой устоявшийся мир. Вдребезги.
– Ну не факт. Ситуации разные могут быть. Может, твой папа бросил вас, а потом вернулся. Или твоя мама, будучи беременной, ушла от твоего папы к богатенькому, а тот потом ее бросил. Лучше давай не будем гадать, пусть твои родители сами всё расскажут.
– Как видишь, они не торопятся, – обвела руками палату.
– Дай им время. Всё же я не лучший кандидат на парня их единственной дочери, так что недовольство твоей мамы мне понятно, – улыбнулся Дамир и потянулся ко мне, заправляя прядь волос за ухо. – Но отец тебя любит. Это я могу сказать точно.
Я промолчала, но мне так хотелось, чтобы он оказался прав. Так сильно, что даже кололо сердце.
Папа никогда особо не проявлял внимания к моей жизни. Накормлена, одета, не в беде – на этом всё. Раньше я списывала это на авторитарный характер матери, которая решала в доме абсолютно всё, но теперь я начала во всем сомневаться.
Глава 32
Глава 32
Дамир. Сутки спустя
Кабинет Захара Хмельницкого был выдержан в темно-серых тонах. Мрачных, под стать своему владельцу. Должность обязывает держать марку.
– За тебя, Загорский, просила племянница. Я бы сказал, слезно умоляла уделить тебе время.
Голос грубоватый, привыкший отдавать приказы. И в ответ получать беспрекословное подчинение. Но я не был его подчиненным и прогибаться не собирался. Встретил его прищуренный взгляд уверенно, без тени страха или раболепия. Как равный.
– Рад, что вы согласились уделить мне время.
Благодарность никто не отменял. Я, действительно, ценил и свое, и чужое время.
– Ты мой будущий родственник, как никак. А семейные узы я ценю.
Стиснул челюсти, но промолчал, чтобы не создавать в будущем проблем. Придется постараться выйти из этой заварушки без тумаков и ссадин. Я знал, на что шел, делая предложение Дине.
– Итак. В чем вопрос?
Сразу к делу. Время пустой болтовни окончено. Отлично.
– Мне нужно ваше содействие в одном расследовании, – подался вперед и сцепил руки в замок на столе. – За деньгами дело не встанет.
После моих слов воцарилось молчание. Заскрипело. Открылась тумбочка, на стол легла пепельница. Сделав пару затяжек, он посмотрел на меня снова и нахмурился, словно принимал решение.
