Взвизгнув, Татьяна вцепилась в Артемьева, а потом злобно запыхтела словно ежик.
- Идиот, - прошипела она. Сердце билось, как у птички колибри, руки мелко дрожали от испытанного страха, глаза горели праведным гневом.
Поставив Таню на ноги, но, так и не отпустив из кольца своих рук, Саша кивнул.
- Кем хочешь, тем и буду, - прошептал он ей в губы.
- Повтори, - вздернув бровь, попросила Татьяна. Ей показалось странным такое поведение Артемьева. Захотелось узнать причину, после чего Саша так легко соглашается с тем, как она его обозвала.
- Никогда, - Александр впился в губы желанной им девушки жадным поцелуем.
Отстранившись от Тани лишь через несколько десятков "сладких" секунд, Саша подивился, что планета Земля еще существует. Потому что у него сложилось впечатление, что во время поцелуя мир разлетелся на куски. Что не осталось ничего, кроме губ, которые заставляют его забывать обо всем, рук, которые обвивают его шею и женщины, которую он оказывается любит.
***
По дороге в дом родителей, Сашу не отпускало плохое предчувствие. Его идея познакомить мать с Таней уже не казалась правильной и нужной. Продолжая ехать дальше, он постарался выкинуть из головы все мысли и сосредоточился на дороге.
Лешка еще до выезда из города уснул. Таня тоже последовала примеру сына.
Доехав до дома, где прошло все его детство, Саша заглушил двигатель. Что-то невидимое глазу изменилось в этом месте. Там, где он всегда чувствовал себя спокойно и защищено. Сердце уже так не замирало, дыхание не сбивалось от радости, что он снова окажется там, где остались все его хорошие и приятные воспоминания.
Артемьев вдруг понял для себя, что если раньше его дом и был здесь, то теперь место, куда ему постоянно хочется возвращаться - это квартира Тани. Именно там его ждали, и может быть любили. Там хотелось проводить все свои праздники и выходные. Туда он стремился попасть каждый вечер, порой даже в ущерб рабочему процессу.
На крыльцо вышла мать и, сложив руки под грудью, уставилась на машину сына.
Саша вынырнул из своих раздумий. Посмотрев на мирно спящую Таню, он провел по ее щеке ладонью.
Открыв глаза и проморгавшись, она поудобнее уселась в кресле и посмотрела в окно.
- Мы уже приехали?
- Да.
Обернувшись к сыну, Таня протянула руку и осторожно его потрясла.
- Леш давай просыпайся, - тихо, стараясь не напугать ребенка, проговорила она. Лешка разлепил свои сонные глазки и широко зевнув, улыбнулся.
- Идем, - скомандовал Саша, и первый вылез из машины. Открыв дверь ребенку и, помогая ему вылезти из салона, он взглянул на немного нервничающую Таню и ободряюще ей подмигнул. Разгладив складки на юбке, она ответила улыбкой и подошла к своим мужчинам. Лешик внимательно осматривался по сторонам и прижимал к груди пакет с тем, что они с дядей Сашей купили в магазине.
Пройдя по вымощенной дорожке к дому и остановившись перед брезгливо поджимающей губы женщиной, Таня прижалась к Саше, ища у него защиты и поддержки.
- Здравствуйте, - подал голос Алексей, но его удостоили лишь кивком головы. Таня решила промолчать. Все равно ничего хорошего бы ей не ответили, и плевать было на вежливость.
Смерив мать строгим взглядом, Артемьев, не говоря ни слова, прошел мимо нее сразу в дом.
Просеменив следом за Сашей, Таня взяла себя в руки и уже более спокойно посмотрела на враждебно настроенную женщину. Анастасия Игоревна спокойно выдержала прямой взгляд и, фыркнув, постаралась произнести довольно дружелюбно:
- Пройдемте в гостиную.
Лешка быстро прошептал что-то Саше на ухо. Тот спустил ребенка с рук и кивнул в сторону длинного коридора.
- Пройдешь прямо, там увидишь дверь.
Мальчик кивнул и понесся в заданном направлении, но резко остановившись на середине пути, спокойным шагом вернулся обратно и протянул маме дяди Саши пакет.
- Это Вам.
Взяв "кулек" чуть ли не двумя пальцами, женщина натянуто улыбнулась.
- Беги, поиграй в сад. Ведь ты туда собирался?
- Да, - радостно кивнул ребенок и, развернувшись, побежал по коридору.
Саша обнял Таню за талию и подтолкнул в сторону гостиной. Надеясь, что у матери хватит ума не начинать свои нападки сразу, он спросил:
- Где отец?
- Как всегда, - отмахнулась женщина и небрежно бросила пакет на диван, - где-то в городе с кем-то на переговорах.
Артемьев кивнул и решил уже наконец-то представить свою девушку матери:
- Мам, знакомься, это Таня.
Не вооруженным глазом стало видно, что выдержка женщины подошла к концу. Потому-то Татьяна и не удивилась следующим словам, брошенным матерью Саши:
- Мне все равно, как зовут эту девку, - сморщив носик, проговорила она. - Что ты в ней нашел? Она же на подростка похожа. В ней нет ни капли женственности.
- Лучше замолчи, - пророкотал Саша и не заметил, как сильно сжал ладошку Тани. Татьяна скривилась и, аккуратно освободив свою конечность из тисков, растерла ноющую руку.
- С чего бы это? - всплеснула она руками. - Я тебе какую партию нашла, а ты отказался от нее в угоду этой "непонятно что".
- Мама, - пророкотал Артемьев и подобрался всем телом, будто готовясь к прыжку.
- Хватит. Мне уже надоело, что ты гробишь свою жизнь. Сколько можно? Я собственных внуков хочу нянчить, а не сидеть с чужим ребенком, - сорвалась на крик женщина.
Таня могла стерпеть все в свой адрес, но как только разговор зашел о Лешке, она не выдержала.
- Простите, но Вас никто и не просит сидеть с моим ребенком, - спокойно проговорила она.
- А тебе вообще кто слово давал? - весь разговор выходил из-под контроля.
- Ты что разошлась? Ты вообще понимаешь что несешь? Где твое хваленое воспитание, которым ты кичишься перед своими подружками? - Артемьев удивлялся поведению матери. У него было такое ощущение, что он впервые видит свою родительницу такой грубой, жесткой и чужой.
- Замолчи! - взвизгнула Анастасия Игоревна.
- Знаешь что, наш приезд был ошибкой. Тань, позови Лешку, мы уезжаем, - скороговоркой сказал Саша, боясь, что не сдержится и наговорит обидных слов.
- Если ты переступишь порог этого дома...
- То что? - вот она эта грань, переступив которую, Саша не смог остановиться.
- Я... - запнулась женщина, зло, глядя на сына.
- Наследства меня лишишь? - жестко усмехнулся Саша. - Так я уже сам давно зарабатываю. Откажешься от меня? Вот только кому от этого хуже будет?
Таня все больше и больше удивлялась Артемьеву. Слышать такие слова от любимого человека в отношении собственной матери, было страшно неприятно.
