Ночь, свечи еще горели, жасмином пахло уже везде… За спиной ждал моего «вердикта» влюбленный снова в мою сестру мой бывший Мужчина Моей Мечты, готовый ради нее на все…. даже сделать меня счастливой…
К чему эти слезы?..
И где-то там, рыдает сейчас белокурая «повелительница бабочек», оплакивая очередной неверный выбор и еще один потерянный кусок израненного сердца… С ней ведь нет никого рядом…
И я принимаю «нужное» решение!
– Хорошо, – по возможности маскируя слезы за твердостью, начинаю я, – Я не буду отговаривать Марго поверить тебе, если завтра и послезавтра ты сделаешь все, о чем я тебя попрошу… Мне очень нужна чья-то помощь. Ты подойдешь, если хочешь, чтобы мы и дальше дружили.
– Договорились, – с легкостью согласился он и вновь обнял меня.
«Другом» себя я при этом не почувствовала.
– Уже поздно, я дико устал… И раз ты сегодня одна – можно я останусь до утра?
– Нет.
– Ты меня выгоняешь? Одного, ночью, в лесу, без еды и питья? – глумился он, пытаясь поцеловать меня…
Пришлось-таки хлопнуть его по наглой физиономии…
– Можешь остаться… в детской комнате. У Глеба – одеяло с машинками, тебе понравится.
Ночь откровений можно считать официально законченной, и я пошла к себе наверх.
Конечно, я и не думала ложиться и пытаться уснуть… Прежде надо было дождаться, пока стихнет настойчивый гул переживаний, а сердце перестанет рваться наружу, не переставая наращивать амплитуду ударов. Способ отвлечься – все тот же. Сажусь на диван с альбомом и ручкой. Если я хочу помочь КакАньке так эффективно и эффектно, как задумала, то следует многое продумать заранее. Ведь на подготовку остался один день.
И еще одно дело. Подхожу к полкам с моим любимым зо-ти томником. Кому-то в радость все узнавать из строчек Википедии, но мне милее класть на колени бордово-коричневый тяжеленный том и сразу видеть ответ – без зависаний, ссылок и назойливой рекламы. Только факты – без лирики и чужих мнений.
Сегодня мне нужна буква "П": "Пустельга – хищная птица семейства соколиных…"
Значит ОН – не орел, но Пустельга…
Шаги на лестнице…Кричу, не оборачиваясь:
– Пойди прочь! Мы так не договаривались.
Он все равно поднимается.
– Я просто хотел увидеть, что случилось той ночью, когда ты ревела и истерила…
От новой неожиданности его сегодняшнего поведения не нашлась, что ответить. Легче было все рассказать… Он задумчиво меня выслушал, потрепал книги за корешки, провел пальцем по пустым полкам. Молча постоял перед треснувшим в той катастрофе столом.
– Что, ты хочешь, чтобы я завтра делал?
Я попыталась было объяснить кое-что, не вдаваясь в подробности и упуская фамилии и имена. Но не смогла. Его доселе невиданная скромная и тихая заинтересованность в судьбе Даши тронула меня за самое-самое сердце… И я отбросила ненужную в таких вот ночных исповедях дипломатию. Рассказала о своем заказе, о просьбе Марго представиться ею, о мытарствах КакАньки с магазином пока не появились братья Пустельги. Старший соблазнился, младший сработал выше всяких похвал, и теперь, в нескольких шагах от успеха, брошенная и обманутая КакАнька может в любой момент сорваться и натворить глупостей.
Внимательно слушая, он лишь однажды спросил:
– И что же ты придумала для реванша?
– Я хочу, чтобы в пятницу вечером ты приехал к ней в белом костюме, с баснословнобольшим букетом белых роз и вывел ее на публику, как настоящую принцессу, позволяя с джентельменской предупредительностью опираться на твою крепкую руку. Понимаешь?
– А смысл?
– Она не будет одна перед всеми, пойми… Мы оденем ее, как настоящую принцессу, даже корону сделаем, ведь магазин так и называется «Принцеса Анна». И она ею будет! А ты будешь рядом, на всякий случай, пока она не решит, чье именно восхищение из падающих к ее ногам в этот вечер ей покажется наиболее убедительным. Я уверена, что нет ничего более жалкого, чем мужчина, который имеет возможность сравнивать – то, к чему пришел, и то, от чего отказался…И ему всегда больно, если всем вокруг очевидно – выбор однозначен, а он – «не угадал»… Разменялся, сдрейфил, не смог принять нужное для счастья решения… А с мужчины, который осознал горечь подобных мыслей, моментально слетит лоск и бравада. В тот миг, когда он это поймет и сникнет, все женщины отвернутся от него, любуясь… тобою – удачливым (ведь ты будешь рядом с королевой вечера, т. е. в центре внимания) и красивым (чего у тебя не отнять, именно поэтому я и прошу ТЕБЯ)… Он – повержен и унижен. А тебе это в любом случае выгодно!..
Кирилл непонимающе улыбнулся и знаком попросил внести еще подробностей.
– Ну, во-первых, – нехотя приоткрыла я свой последний загашничек с секретом, – потому что я буду очень довольна, т. к. очень переживаю за подругу… А во-вторых, – я постаралась максимально продлить интригу, – я буду очень рада, потому что очень волнуюсь и за… СЕСТРУ…
Кирилл живо встрепенулся:
– Марго?! Тоже влюблена в этого Пустельгу?
Многозначительно улыбаясь, я кивнула:
– Да…Такой вот юмор ситуации. А он женится на другой и к Марго ничего не чувствует… А значит – представить его в жалком виде в ее затуманенных эндорфином глазах – наша прямая обязанность…
Он схватил меня за руку и крепко, по-мужски, потряс.
– Ты умничка, Олеська… Мы все с тобой красиво сделаем. До пятницы – я твой! Пользуйся!!!
– Иди уже отсюда спать, – толкнула я его в сторону лестницы.
– Ладно, – нехотя согласился.
Я прекрасно понимала, что спать до утра он не будет. И стоило мне подумать, что с разговорами наконец-то покончено, как снизу донесся его хохоток:
– Раз Анюта у нас станет принцессой, ты должна одеться маленьким эльфом?! В коротеньком платишке с крылышками ты будешь секси!..
Вот малохольный!.. Я кинула в лестницу подушку и продолжила отрисовывать свои по-королевски важные планы.
Глава 11,
в которой Мой Любимый Заказчик рисует принцесс, КакАнька – несгибаема, а я – обескровлена
Проснулась я от тревожного ощущения… В моем (!!!) доме отчетливо пахло кофе и… звонили сразу два телефона. Два???
По привычке «скатившись» вниз, не допуская «неответа» я увидела сразу два одинаковых телефона рядом с плитой. На одном экране требовала принять вызов «МАМА», на другом… тоже «МАМА»… Такая вот задачка. Было бы совсем смешно, если бы они и «голосили» одинаково. К счастью, мой – мелодично тренькал, тогда как другой – по-утиному крякал. Так что своей родительнице я ответить успела:
