- Пойдем, не будем им мешать.
Корион с готовностью поднялся на ноги. Да, пожалуй, присоединиться к празднику будет лучшей идеей. И заодно обрадовать Волхова, что ему ничего страшного не грозит.
Но когда статуи не смогли найти Вадима, Кориону стало не до праздника. Согласно системе слежения, Вадим исчез. Испарился. Абсолютно бесследно и беззвучно.
Корион не поленился – поставил на уши весь замок, включая Безликих, Эриду и собственного деда. Но ни келпи, ни статуи, ни ученики – никто ничего не видел. И даже сам Владыка Златовлас вместе с Верховным не смогли ничего отыскать. Все заклинания рассеивались, ритуалы молчали, а стрелки артефактов начинали хаотично крутиться на картах.
Так, словно Вадима Волхова никогда и не было в этом мире.
И вроде бы как Кориону полагалось рыть землю носом в поисках, полагалось винить себя и сходить с ума от беспокойства, но… Почему-то Корион помимо всего прочего испытывал и часть темной, какой-то злобной радости, и даже немножечко гордости за своего ученика. Паршивец все-таки сумел их всех обставить.
Глава 16. Пытки и письма
Н-да… Что ни говори, а в эльтской системе образования определённо есть свои плюсы. Вот что будет с тринадцатилетним школьником, заблудись он в российском зимнем лесу? Да-да, найдут его тушку, дайте боги, по весне. А вот тринадцатилетний эльтёныш для начала в одиночку зимой в лес не пойдёт никогда в жизни, и если случится такое, что ему придётся жить там одному, то по весне группу спасателей встретит сооружённый в овражке шалаш, взамен растаявшего иглу, натасканные со всего леса беличьи запасы, костёр с коптящимся мясом и эльтёныш, похудевший, завшивевший, местами немного поцарапанный, но не сломленный, шьющий из лисьих шкур и жил себе новое одеяло. Где он найдёт в лесу иголку? Не знаю! Сделает! Причём без магии!
После обучения в Фогруфе эльт способен выжить вообще где угодно. Выкинь трёх ребят в песчаную пустыню – и через год тебя встретит оазис с источниками, дом с занавесочками на окнах и верблюды в загонах.
Казалось бы, взрослая женщина с высшим медицинским образованием, с палаткой в почтальонке и недельным запасом продуктов должна и так много чего уметь, да? А вот фигушки! Ту самую часть знаний и умений, необходимых для комфортной жизни в зимней пещере, я получила как раз таки в Фогруфе. Именно в Фогруфе меня научили правильно разводить костры с объяснением физики дыма и тепла (привет, дежурство по кухне!). Всего за каких-то пару часов я устроилась почти роскошно. Даже обед себе сварганила и успела пожалеть о побеге и измучиться от беспокойства вперемешку с угрызениями совести. Бедняга Ай мотался в школу каждые десять минут и даже не возмущался – до того у меня был бледный вид. Честное слово, если бы не дух, который спокойно телепортировался в палату профессора Хова и назад, я бы пошла обратно.
- Пришёл в себя! – с радостью заявил он после особенно долгого отсутствия.
- Точно? С ним всё нормально? – подскочила я, чуть не выронив кружку.
- Точно-точно. Его Верховный Судья вытащил и даже смог допросить. Причём профессор не перестал быть собой и сейчас ставит на уши весь Фогруф, чтобы тебя найти, - Ай растянулся на камнях во весь рост. Пожалуй, он был доволен даже больше меня. – Кстати, хорошие новости – тебя не тронут и вообще не накажут. Хов мало того что зря параноил, так ещё и вспомнил что-то. Ну, из прошлых жизней. Насколько я понял, ты вроде как уже с ним виделся и чего-то такого сделал, что Верховный теперь в тебе уверен.
Я не поверила своим ушам.
- Серьёзно? Он меня вспомнил?
- Насколько я понял, он подробностей не вспомнил, только ощущение и уверенность. По мне, звучало не очень убедительно, но Верховный почему-то проникся и даже убедил Владыку вашего, - Ай перевернулся на живот, сплёл пальцы под подбородком в замок и хитро прищурился. - Кстати, пока твой профессор себя осознавал, я узнал тако-о-е!
Келпи пересказывал странные претензии Верховного, а я с каждым его новым словом чувствовала, как всё сильнее закипают мозги. Одно хорошо – пещера была немагической и думалось в ней не в пример легче, чем в Фогруфе или Альварахе.
По всем прикидкам получалось, что речь шла о том самом моём коллеге, который так коварно притаился под могильной плитой неподалеку от остатков храма в Альварахе. И из-за смерти своих детей Альвах, подобно китайскому мудрецу, сидел на берегу моря и любовался, как Корион и этот самый друид, который, видимо, тоже принял участие в той истории, плыли мимо друг друга из жизни в жизнь… Секундочку! Не потому ли я казалась Альваху знакомой? Ведь там, в могиле, тоже лежит друид и истинный целитель! И если это так, то… Что?
Я налила себе ещё чаю и придвинулась ближе к костру. Проверить догадку наверняка можно было только одним способом – поговорить с духами. Вот только с кем?
Ай настороженно вскочил, услышав звон бубенцов, и присел, когда из дыма и темноты соткался огромный бурый медведь.
- Сиди уж, - добродушно усмехнулся Овто, стряхнув медвежью личину. – Здравствуй, дитя. Ты хотел меня видеть?
Он уселся напротив меня, скрестив ноги по-турецки, уложил люляму на колени. Я смотрела на него сквозь языки костра и вьющийся дым, и его фигура расплывалась, рябила. Голос доносился едва-едва.
- Привет, дед. Хотел. Ай тут подслушал один интересный разговор, и у меня возникли кое-какие подозрения…
- Да-да, я тоже был там, - кивнул дед и огладил бороду. – Очень уж хотелось на твоего чужака глянуть…
Он сказал что-то ещё, но звук словно провалился на полпути в яму. Я моргнула, и фигура деда смазалась окончательно, превратившись на мгновение в крупного медведя.
- Слушай, ты рябишь, и звук у тебя с помехами, - заметила я. – Нельзя как-то подкрутить настройки?
Овто оборвал себя на полуслове.
- Слушай лучше, смотри внимательнее – и настраивать тебе ничего не понадобится! Ну и молодёжь пошла. Являешься им, значит, на помощь, мудрое слово говоришь, а они «ты рябишь, звук у тебя с помехами»! Да раньше и тень разглядеть счастьем было, а тут… Настройки ему, видите ли. Процессор не грузи – тогда ничего зависать не будет! – проворчал он.
Н-да… Предку с виду лет двадцать пять от силы, а ворчит как настоящий столетний дед.
- Ладно-ладно, извини, - не выдержала я. - Что ты там говорил-то?
Люляма свистнула в воздухе и с громким звоном бубенцов врезалась мне в лоб. Аж искры из глаз брызнули.
- Ой-ёй! – я согнулась, хватаясь за лицо. – Ты совсем?!
- Не перебивай, – Овто погрозил мне пальцем и снова огладил свою короткую бороду. – Так о чём это я? Ах, да! Про детей чужаков ничего не знаю, говорю! Это тебе бабулю или Змея спрашивать нужно – они свидетелями той сделки были. А вот насчёт прошлой жизни догадался ты правильно. Чужак твой тебя всю свою жизнь искал, да вот беда – пересекались вы далеко не всегда. А когда пересекались, то не узнавали друг друга. Судьба у вас такая.
- Не, ну я так не играю! – возмутилась я, потирая лоб. Под пальцами стремительно наливался синяк. – Что значит «судьба»? Если прокляли, так и скажи!
- Не перебивай!
Мордовский символ мужского плодородия снова со звяканьем опустился мне на голову. Я снова взвыла.
- У-у… Садист!
Овто моими страданиями ничуть не проникся.
- Так вот, о чём я? Ах, да! Проклятье на самом деле есть. Чужак твой клятву когда-то умудрился принести. Да ещё в свидетели призвал одно из лиц нашей дражайшей хозяйки. А когда он клятву не исполнил, то она обернулась проклятьем. Чтобы проклятье снять, нужно, чтобы он тебе гребень подарил. Но не вздумай ему прямо говорить! Он сам - понимаешь? - сам должен догадаться.
Я схватилась за голову. Сам, да? Интересно, каким образом до него дойдёт? Корион за тысячи лет до сих пор не догадался! А Овто невозмутимо продолжал:
- Если гребень попадёт не в твои руки, то чужак только после твоей смерти поймёт, что ошибся. А ты каждый раз умираешь быстро. Каждый раз по разным причинам, конечно. Когда из милосердия, когда со злости, когда тебя в жертву приносят…
