Раньше я принимала противозачаточные таблетки, но сейчас, когда я больше не могу забеременеть — эта необходимость исчезла.
Я все еще чувствовала его пульсацию внутри себя, прижимала его потное лицо к своей груди, слышала его поверхностное и быстрое дыхание, ощущала горячий воздух на своей оголенной коже.
Пока Алекс сжимал мою шею сзади, другой рукой придерживал за спину, нежно поглаживая ее, отходил от мощного оргазма, продолжал пульсировать внутри меня шептать слова «люблю» на ухо… Я содрогалась в рыданиях.
Поначалу я пыталась сделать это тихо, так, чтобы он не смог меня услышать, но с каждой секундой, не выплеснутая боль в груди все сильнее давила на оголенные нервы, прорывая возведенную мною стену. Теперь я уже не могла держать себя в руках, отдавалась истерике, и горечь последних дней поедала меня заживо. Я сжимала его плечи своими тонкими и дрожащими пальцами, видела, как мои слезы капают на его горячую кожу и стекают по его спине. Алекс продолжал прижимать меня к себе, но когда он понял, что я плачу, резко отстранился.
—Что с тобой? Я сделал тебе больно? — его взгляд испуганно метался по моему заплаканному лицу. Его рот немного раскрылся, и я видела негодование в его ошарашенном взгляде. — Это из-за того, что я улетел так надолго? Почему ты плачешь, Мелисса?
Его руки обхватили мое лицо, и он все еще продолжал находиться во мне. Собственные слезы душили мое горло, я каждый раз раскрывала рот, шевелила губами, но ничего не могла произнести.
—Скажи мне, что происходит… Я люблю тебя, слышишь? Так сильно люблю. До невозможности, до безумия.
Алекс отрывается от меня и тянется к карманам своих брюк. Воспользовавшись этим, я быстро вытираю руками горячие щеки, стараясь остановить поток слез, но ничего не выходит. Он достает маленькую бархатистую коробочку и раскрывает ее.
—Я понял, что хочу видеть тебя каждый утро на протяжении всей жизни, когда на второй день пребывания в Лондоне начал видеть тебя во всех девушках. Больше жизни боялся потерять тебя после аварии. Я больше не хочу терять ни секунды своей жизни без тебя. Выходи за меня, Мелисса. Стань моей.
Я продолжала смотреть на невероятно красивое кольцо с бриллиантом и чувствовала, как боль уже начала прожигать внутренности. Мое сердце билось так сильно, что казалось, будто оно и вовсе остановится. Я резко закрыла свой рот рукой и начала еще сильнее плакать. Меня трясло, словно от лихорадки, внутри все прожигало. Я подняла на него глаза и произнесла фразу хриплым голосом, задержав дыхание:
—Мы не можем быть вместе. Нам нужно расстаться.
Если одной фразой можно убить, то прямо сейчас я совершила самоубийство. Я ощущала, как мое дыхание остановилось, ноги и руки онемели. Я видала только его глаза, наполненные болью, горечью и негодованием.
В это время за окном послышались хлопки салютов и фейерверков. Комнату моментально залило резким и разноцветным светом. С улицы доносились восторженный крики людей, а это означало, что наступил Новый год. Салюты продолжали бить за окном, а вот мое сердце только что остановилось...
Глава 36
—Что… Что ты только что сказала? — Алекс мертвой хваткой вцепился в мое запястье. Он пытается заглянуть в мои глаза, но я резко встаю с его колен и отхожу в другой угол комнаты.
Пытаюсь найти свои трусики, сделать это получается плохо из-за мутной пелены слез перед глазами. Когда мне удается найти их, я дрожащими руками натягиваю тонкую кружевную ткань. Пальцы совсем не слушаются, от этого я слишком надолго растягиваю этот процесс. Опускаю задранное платье вниз.
—Мелисса, в чем дело? — одновременно за спиной слышится шорох еле уловимых движений, Алекс застегивает ширинку и ремень.
Я боюсь обернуться и столкнуться с его тяжелым взглядом. Я знаю, что мое сердце просто разорвется от его тяжелого взгляда. За спиной слышится звук глухих, быстрых шагов и уже через мгновение в мое плечо вцепляются его пальцы и разворачивают к нему лицом.
—Что с тобой? — Алекс начинает меня трясти за плечи и меня начинает шатать в разные стороны, словно из моего тела вырвали все кости. —Что произошло за то время, пока меня не было? Кирилл опять лез к тебе? Это он так повлиял на тебя?
В его глазах нечеловеческий страх, вселенская обида и дьявольский гнев. Ноздри широко расширяются, зрачки почти достигают радужки, волосы растрепаны, грудь быстро и резко поднимается, делая короткие нервные вдохи.
—Нет, нет, нет, — я начинаю мотать головой в разные стороны, закрыв глаза. Теперь Алекс сильно сжимает мои плечи, вызывая давящую боль. Сейчас больше всего мне хочется исчезнуть, чтобы меня больше никто не нашел.
—Тогда что? Ты… ты больше не любишь меня?
Плечи парня на медленном выдохе опускаются, и хватка рук на моих плечах слабеет. Он произнес эти слова как приговор, так, будто уже знал на них ответ. Будто задал этот вопрос для того, чтобы в очередной раз удостоверится в правоте своих мыслей.
—Люблю. Конечно, я люблю тебя.
Я снова начинаю плакать. По моим горячим щекам вновь текут потоки холодных слез. Понять не могу, что со мной такое. Я никогда так много не плакала, и никогда не чувствовала настолько сильную боль.
—Я предлагаю тебе выйти за меня. Клянусь в безграничной любви, а ты отталкиваешь меня, — внезапно он хватает мое запястье и кладет его на свою горячую шею. Кончиками пальцев я начинаю ощущать пульсацию под его кожей. —Вот сюда. Бей сюда, когда в следующий раз решишься произнести эти слова. Возьми нож или ножницы и просто вонзи их мне в сонную артерию.
От его громких слов мне становится страшно, и я резко отдергиваю руку, словно от кипятка. Меня вновь начинает трясти, будто в лихорадке.
—Я люблю тебя, и поэтому я хочу тебе только счастья. Со мной его у тебя не будет. Никогда, — я делаю шаг назад, стараясь увеличить расстояние между нами. Будто это спасет нас от неминуемого взрыва. — Из-за аварии я не смогу иметь детей. Никогда. Я бесплодна.
Я смотрю на него и считываю его реакцию. Его лицо меняется за секунду, взгляд становится туманным и он проваливается в раздумья. Сейчас он не здесь, не со мной, он далеко в своем глубоком сознании обдумывает мои слова. От его разочарованного выражения лица мне становится еще хуже и я не могу на него больше смотреть. Отворачиваюсь, стараясь сдержать рыдания.
Я все знала заранее, готовила себя морально к такому исходу. Знала, что он разочаруется, хоть и попытается это скрыть. Но мне все равно не легче, я не была готова увидеть его таким, это слишком больно. Я словно оказалась в бескрайнем океане за тысячи километров от берега. Я ощущаю, как губительная паника вонзает свои острые когти в мое озлобленное тело, мои легкие наполняются водой, вызывая жгучую боль. И я медленно иду ко дну.
—Да, я хотел детей. Хотел их именно от тебя. Бывало, думал, что у нашей дочери будут твои выразительные глаза. Но если судьба распорядилась иначе, я готов принять ее.
—Нет, Алекс, ты не понял. Это у меня не будет детей. У тебя будут, — я делаю небольшую паузу и отворачиваю голову. Сейчас я смотрю на стену, просто потому что не готова видеть его изучающий взгляд. — У тебя обязательно буду дети, как ты и хотел. Ты встретишь другую девушку, и вы создадите семью. Все у тебя будет хорошо. Это не твой приговор, а мой.
—Мне не нужны дети, если они не от тебя, — из тьмы раздумий меня выдергивают его тихие, но уверенно произнесенные почти шепотом слова.
Я резко поднимаю голову и всматриваюсь в него, пытаясь увидеть его глаза через тьму комнаты и мутность своего испорченного зрения. Алекс смотрит прямо на меня, его пронзительный и бездонный взгляд прожигает мое горло, вызывая остановку дыхания и заставляя внутри живота все перевернуться.
Он делает шаг на меня и собирается коснуться моей щеки, но я отхожу в сторону, минуя его прикосновения.
—Нет! Это ты сейчас так говоришь! Через пару лет, когда все твои друзья станут отцами, ты пожалеешь, что произнес эти слова. Я не хочу, чтобы ты возненавидел меня через пару лет. Чтобы ты просыпался каждое утро со мной в пастели и проклинал этот день. Лучше мы расстанемся сейчас, и я не позволю тебе совершить самую большую ошибку в твоей жизни.
