— Я не договорил — у него аллергия на желание иметь животных, — тут же хмурюсь я.
— А-а-а, — протягивает Агата. — Ну он вправе иметь такую аллергию.
— Вправе запрещать своим детям иметь даже маленького хомяка? — вскидываю брови я.
— Конечно. Вот будут у тебя дети, будешь разрешать им заводить кого угодно. В чем я, кстати, сильно сомневаюсь.
— Это почему?
— Когда ты только представляешь, что у тебя дети — это одно. А когда они у тебя есть — совсем другое. И смотришь на все эти вещи, связанные с воспитанием по-другому. Тебя хватит на черепаху максимум.
— Это где ты такого набралась, интересно знать? — с сомнением спрашиваю я.
— От Верки, — гордо хмыкает Агата.
— Ну не знаю. Мне кажется я буду хорошим отцом, — пожимаю плечами я.
— Да отсутствие домашних животных не делает же из тебя плохого, — смеется Агата. — Просто будет не так все просто, как ты думаешь.
— То есть ты считаешь, что я буду хорошим отцом?
Агата поворачивается ко мне. Я покосившись тоже смотрю на нее и, сквозь солнцезащитные очки, вижу, как она улыбается уголками глаз.
— Я уверена в этом, — говорит она.
Мы подъезжаем к дому Веркиных родителей, где у открытых ворот уже стоит Кирюха. Хотел бы я сказать, что он нас ждет, но друг лишь стоит на стремянке и смотрит сверху внутрь столба, что держат створку ворот. На звук шуршащих по гравию шин он оборачивается и улыбаясь машет нам рукой. Мы заезжаем на участок.
Марсик первым выбегает на участок и заливисто тявкает. Агата выходит следом.
— А мы уже думали вы заблудились, — кричит Кирюха, спрыгивая со стремянки, когда я выхожу из машины.
— Не дождетесь, — смеется Агата.
— Да уж, это место не забывается. Привет, — говорю я Кирюхе, по-братски за большие пальцы мы жмем руки и хлопаем друг друга по плечу
— Ну, здравствуй, — отвечает Кирюха. — Агата, привет, — он порывается к ней.
— Привет, — машет ему Агата через машину.
— Стой-стой-стой, — останавливаю его я. — Давай помогай с пакетами, — я открываю багажник.
— Ого, — присвистывает Кирилл. — Вы что на неделю к нам собрались? Мне в понедельник на работу.
— Я тут не причем, — вскидываю руки вверх я. — Это…
— Я все слышу, — смеясь кричит Агата, которая уже идет ко входу в дом. — И нечего на меня все сваливать! Ты сам заказал кролика в сливках и два салата! Я завтра буду готовить, а ты тащи и не жалуйся.
— Вот они где! — громко говорит Верка, выходя из дверей. Девушки обнимаются и обмениваются поцелуями.
— С кроликом была ее идея, — шепчу я Кирюхе.
— Кто бы сомневался, — хмыкает тот. — Но ты же согласился на него, значит, это ты его и хочешь.
Мы понимающе смотрим друга на друга, берем по пять пакетов в каждую руку и тащим все в дом. Похоже придется делать еще одну ходку.
Уже через час мы сидим в беседке на участке. Солнце начинает садится. На мангале стоит вереница из шампуров с нанизанными на них свиными кубиками. Верка кружится вокруг стола, нарезая то овощи, то хлеб, то мешая какой-то соус. Кирилл стоит у мангала, курит и мерно крутит шашлык. К готовке еды нас категорически не подпускают.
Мы с Агатой сидим на скамейке за столом. Девушка укуталась в плед, забралась с ногами на сиденье и положила голову на мое плечо. Я расслабленно положил обе руки на спинку скамейки. Мне хорошо. Я в кругу друзей и самое главное чувствую тепло Агаты, которая вжимается в меня каждый раз, как дует вечерний прохладный ветер.
— Сколько там еще, Кирилл? — кричит Вера мужу.
— Пять минут «Турецкий», — цитирует Кирюха фильм «Большой куш».
— Дурной, — закатывает глаза Вера. — Каждый раз один и тот же ответ, — ворчит она, стуча ножом по разделочной доске. — А вы я смотрю никак не отлипните друг друга, — хитро смотрит она на нас.
— Вера! — возмущенно кричит на нее Агата.
— А я что? Я ничего, — пожимает плечами ее подруга.
— Если тебе так будет спокойнее, Вера, мы не расставались даже на минуту, после того как Агата съехала от вас, — усмехаясь, говорю я.
— Что даже в туалет вместе ходите? — очередное ехидство от Веры.
— Вераааа! — еще громче и еще возмущеннее кричит Агата. — Что за вопросы? Мне за тебя стыдно! Не ходим мы в туалете вместе. Нам просто хорошо вдвоем, вот и все.
— Ладно-ладно, — поднимает руки с ножом Вера и замолкает на секунду. — Очень хорошо? — не выдерживает она.
Мы с Агатой смеемся от ее настойчивости. Вера подхватывает.
— Будь спокойна. Очень хорошо, — говорю я сквозь смех. И чувствую, как на мою голову падает крупная капля. А потом еще одна. И еще. Я поднимаю голову. Только что чистое голубое небо, заполнили тучи.
Эпилог
С громким визгом Веркины пацаны несутся по участку в сторону дома, уже успев насквозь промокнуть. Я слышу как басовито хохочут мужчины, пытаясь спасти шашлык от внезапно начавшегося ливня и бегу помогать Вере убирать со стола.
— А я тебе говорила, надо беседку было строить, а ты все теплицу, да теплицу.
Верка вполголоса выговаривает Кире, но я вижу не ее лице едва заметную улыбку и прыскаю от смеха.
— Вер, да будет тебе. Когда ты последний раз под дождем бегала, — Кирилл многозначительно двигает бровями, а моя подруга заливается краской.
— Даже не вздумайте продолжать, — уже в голос смеюсь я и машу на них руками.
За шутливой перепалкой мы продолжаем убирать со стола и стремительно скрываемся в доме, где Сева и Владик уже вытирают полотенцем довольного Марсика, заливисто смеясь. Этот внезапный ливень не в силах испортить наш замечательный вечер и переодевшись в сухую одежду, мы усаживаемся в гостиной.
Марк открывает бутылку вина, когда у него звонит телефон. Он смотрит на экран и едва заметно хмурится.
— Да, — сухо бросает он в трубку.
Кирилл забирает у него из рук бутылку и разливает вино по бокалам. Я киваю другу в благодарность, перевожу взгляд на Марка и замечаю как он меняется в лице.
— Я тебя понял.
Мужчина убирает смартфон в карман и проводит ладонью по лицу.
— Что-то случилось? — тревога накрывает меня.
— В Есенине полиция и скорая. Мне нужно срочно ехать туда.
