- улыбаюсь. - Мне жаль. Что так вышло. И я не сдержался. Но я был пьян.
- Это не лучшая характеристика для психиатра, Кирилл, - улыбается она в ответ. - Пить на работе. А потом переспать с пациенткой. У меня неустойчивое психическое здоровье. Я тебе доверилась, ты же врач. А ты моей слабостью воспользовался.
Морщусь и тру лицо.
Ничем я не пользовался.
Я мужчина, и вижу, когда меня соблазняют.
И весь месяц таскалась она ко мне на приемы с четкой целью, я это знал.
Но это смешно, по-детски объяснять кому-то, мол, она сама. Это не допустимо, я так оправдываться не могу.
И не должен.
- Чего ты хочешь, Лиза? - повторяю вопрос.
- Я уже сказала, - длинным бордовым ногтем она постукивает по папке с меню. - Салат, суп и суши. Это на вечер. Страсти, секса и стонов. Это на ночь. Свадьба - это через месяц.
- Ты рехнулась, - спокойно подвожу итог.
- Разве? - она кусает губы, смазывая помаду. - Я думаю, это ты скоро рехнешься. Когда я тебя по судам затаскаю. Когда тебя погонят с работы. Лишат лицензии. Нравится такое будущее?
- Не нравится, - соглашаюсь.
- Я так и думала, - она протягивает руку через стол, накрывает мою. - Тебя никто не заставлял спать с пациенткой, Кирилл, это твой выбор. И ты знал, чем это тебе грозит. Но ты еще молод, у тебя впереди карьера. Я не хочу тебе жизнь ломать. Поэтому, - она убирает руки, когда официант возвращается к нам с подносом. - М-м, как вкусно пахнет, - втягивает носом дымок, поднимающийся из супа. - Сначала поужинаем. А дальше все по плану. Да, дорогой?
Закрываю шкаф.
Поднимаю на плечо сумку.
Выхожу из комнаты, по коридору шагаю к себе.
Мне тоже вещи нужны, хотя бы пара чистых рубашек, пока в гостинице живем, остальное все купим.
Толкаю дверь в спальню.
Лиза туда-сюда расхаживает возле окна. Прижимает к уху телефон и морщит лоб. Видит меня и убирает сотовый в карман пиджака.
Догадываюсь, кому названивала.
- Яд сцедила? - киваю.
Знаю, что нет, в квартире все это время тишина стояла, а Лиза бы разоралась, сними Аня трубку.
- Вещички пакуешь? - язвительно спрашивает она, когда я везу зеркальную дверь в сторону. - Ты на тринадцать лет ее старше, тебя это не смущает?
Морщусь.
Предпочел бы не выслушивать истерики в собственном доме. А был бы умнее - заехал в обед, когда она на работе.
Расставаться по телефону нормально, даже после трех лет брака, ведь мы оба понимали, что это не священный союз. Просто меня в определенный момент начало все устраивать.
Но год назад...
Аня забыла и уехала, и казалось, что так правильно, любой другой мужчина мог ее соблазнять.
А я нет, я женат. На Лизе.
В кармане принятым сообщением тренькает телефон.
Аня ответила.
Лезу за сотовым.
Внутри тепло. И привычное предвкушение.
Не успеваю открыть конвертик на экране, как меня чем-то острым ударяют по руке, и телефон летит на ковер.
На запястье остается белая вмятина.
- Ты вкрай рехнулась, Лиза? - оборачиваюсь.
И понимаю - рехнулась, да.
Она стоит рядом, сжимает туфлю. Острым каблуком целится в грудь, им и по руке меня долбанула.
- Лиза, - смотрю на высокую черную шпильку, на металлическую набойку. - Раз уж зашел разговор о возрасте, - перевожу взгляд на ее лицо. - Так себя девочки ведут маленькие. А не взрослые женщины.
- О-о, а ты много знаешь о маленьких девочках, - на ее щеках выступили красные пятна. Глаза сужены, на лоб падает выбившаяся из прически кудряшка. - Я уважаемый профессор, Кирилл, - цедит она. - Моих учеников приглашают на работу в Германию. У меня молодой привлекательный муж, он заведует психиатрией. Моя дочь училась в лучшем пансионе страны. Мой сын выпускник с красным дипломом. И я костьми лягу, дорогой, - она сдвигается в бок. Прихрамывает в одной туфле. - Но все останется по-прежнему.
Она поднимает ногу. И с размаху впечатывает каблук в мой телефон.
И еще раз.
На ковер летят мелкие осколки, а у меня дергается щека.
И в ушах шумит.
Это просто женщина, она злится, это нормально.
- Все! - она ковыляет из комнаты.
Бросаю в сумку рубашку, кошусь на осколки, они поблескивают в длинном пушистом ворсе.
Отхожу к двери и скатываю ковер.
Я его выброшу.
И всю мебель поменяю.
Перепланировку сделаю.
Все решаемо.
Помню конвертик сообщения на экране. Я не отвечаю, а маленькая волнуется, ждет.
В прихожей хлопает дверь. Шагаю по коридору, потираю руку. Острые каблуки, такими и кожу проткнуть можно, если замахнуться сильнее. Холодное дамское оружие, не меньше.
Обуваюсь, толкаю ключ в замок.
Тот никак не хочет поворачиваться.
До конца не проходит.
Хмурюсь.
И слышу тихий смех по ту сторону двери.
- Что? Выйти не можешь?
- Не могу, - соглашаюсь и давлю кнопку видеофона. На экране появляется вытянутая лестничная клетка, и ее фигура.
Усмехаюсь этой картинке. Уважаемый профессор. Растрепанная, стоит в подъезде с перекошенным лицом. И выдает речь, как студентам на лекции.
- Я ключ в замке сломала, Кирилл. Посиди дома. И подумай, правильно ли ты сейчас поступаешь. Ведь брак делает несчастным не недостаток любви, - цитирует она, - но недостаток дружбы. А врага в моем лице. Я тебе заводить не советую, дорогой.
С неохотой натягиваю платье.
Оно пахнет клубом, немного духами, оно пахнет Кириллом, он так крепко обнимал, что впитался.
Встаю перед зеркалом.
Пальцами расчесываю спутанные волосы. Делаю вид, что очень занята внешностью, а внутри натянута, как струна.
Уши на макушке.
Жду, когда телефон затренькает, я сразу услышу и побегу.
В сообщении написала, что жду не до двенадцати, а до десяти.
Потому, что не надо комнадовать.
Мне хватило уже этих порядков, когда меня перед фактом ставят. Я тоже имею право решения принимать.
И вот.
Когда в ванную заходила - часы показывали без десяти десять.
Я торчу здесь минут пять.
Он не пишет. Не звонит. Дверь номера не распахивается, и нет его на пороге.
Оставляю в покое волосы.
И возвращаюсь в номер.
На всякий случай проверяю телефон. Поднимаю сумку с пола. Кошусь на карту-ключ на тумбочке, и на клочок бумаги с запиской.
Я ее уже измочалила всю, пока перечитывала и почерк его рассматривала. Размашистый, как и у
