нравишься?
Я посмотрела на Хораса: его глаза пылали огнем. Я кивнула, но почувствовала, как ноги стали ватными от предвкушения.
– Менсиа, дорогая, ты слишком часто краснеешь, – проговорил Хорас, оставляя дорожку поцелуев на щеке и переходя к шее.
Я ударила его по плечу, потому что он снова смутил меня своими словами, но мне поскорее хотелось воплотить то, что было в его фантазиях.
– Что я говорил о твоем смущении? – спросил он, хитро улыбаясь.
– Что оно тебя возбуждает, – закусила я нижнюю губу.
– Именно, поэтому нам нужно как можно скорее вернуться домой, – проговорил он, заправляя прядь моих волос за ухо.
Менсиа
Я проснулась от нежных прикосновений Хораса. Он вырисовывал какие-то узоры на моей руке рядом со шрамом. Хорас еще не знал, что я проснулась, но у меня уже все напряглось внутри. Я не любила вспоминать эту историю, стыдилась изъяна на своем теле, поэтому всегда прятала его под красной повязкой.
– Малышка проснулась, – проговорил Хорас, целуя меня в плечо.
Я повернулась к нему, и наши губы встретились в сладком поцелуе. Я улыбнулась, смотря на его горящие нежностью глаза, но мне все не давали покоя его прикосновения. Видимо, он заметил какую-то отстраненность в моем взгляде, поэтому спросил:
– Что-то случилось?
Я не хотела об этом говорить и не знала, как ему все рассказать. Но его обеспокоенный взгляд заставил меня сдаться. Я всегда была готова открыться, доверяла ему себя целиком и полностью, но рассказывать о своем прошлом всегда тяжело. Ничего не сказав, я провела рукой по своему шраму.
Хорас взял мою ладонь и поцеловал пальцы.
– Менсиа, расскажи мне, – мягко сказал он, – тебе нечего бояться.
– Я… мне… – Я прикрыла глаза, делая глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. – Это произошло после аварии. Отец был сам не свой, часто пил, доходило даже до легких наркотиков. Один раз он будто сошел с ума, был настолько безумным, что начал крушить все в доме. Я вышла из комнаты, чтобы посмотреть, что происходит. Тогда он уже бил посуду и, когда увидел меня, начал кидать ее в мою сторону. Его взгляд был таким страшным: в нем абсолютно ничего не было, он был пустым. Я от испуга просто застыла на месте, пока возле меня об стену вдребезги разбивалась посуда. Тогда несколько осколков попали в меня, глубоко порезав кожу. Шрам так и остался.
Я закончила говорить, в горле пересохло. Хорас смотрел на меня, но в его глазах не было жалости. Он молчал некоторое время, переваривая сказанное, и я тоже была не в силах что-либо сказать. Затем он неожиданно обхватил мои щеки, притянул к себе, коснулся моего лба своим.
– Я не перестаю удивляться твоей силе и тому, что ты смогла пройти через все это. – Он коснулся губами моего носа, щек, подбородка, а затем осторожно поцеловал губы.
Одинокая слеза скатилась по моей щеке. Неужели нужно было пережить столько сомнений и боли, чтобы наконец встретить Хораса и быть счастливой?
– Не плачь, моя хорошая. – Он стер большим пальцем мокрую дорожку. – Это все позади, он не посмеет что-либо сделать тебе. Я не позволю ему даже пальцем тебя тронуть.
Я видела злость в его глазах, но он старался подавить ее ради меня. Сердце окутывало теплом от той безопасности, которую дарил мне Хорас.
– Тебе не противен этот шрам? – спросила я.
– Нет, – без колебаний ответил он. – Менсиа, милая, ты прекрасна. Никакой шрам не испортит тебя. Даже не смей думать об этом, поняла меня?
– Поняла, – ответила я, опуская взгляд.
– Что насчет сырников сегодня? – улыбнулся Хорас.
– Увы, мой дорогой, сегодня без них.
– Как? – с долей возмущения и удивления воскликнул он.
– Вот так, – щелкнула я его по носу, – вообще, мне казалось, что сегодня я буду завтракать в постели.
– Прости, не мог заставить себя оставить тебя одну в этой кровати, – продолжал он соблазнять меня взглядом. – Кстати, откуда ты узнала про сырники?
– Попробуй догадаться.
– Мама.
– В яблочко, – улыбнулась я, вспоминая наш разговор с Агнесс. Кажется, это было так давно. Многое изменилось с тех пор, в том числе и наши отношения с ее сыном.
– Она рассказывала тебе про телепередачу, да?
– Да, – протяжно ответила я, сдерживая смех. – А еще я мечтаю увидеть твои детские фотографии. Уверена, ты был милашкой.
– Я был самым красивым мальчиком, – гордо сказал он, – все девочки хотели быть моими принцессами, когда мы строили замки в песочнице.
– Ты доиграешься, и сырников вообще не будет, – надулась я.
– Я не договорил. Мне было неинтересно с ними, я просто подыгрывал и уже тогда знал, что мне не нужны все эти принцессы, потому что однажды, – он замолчал, наклоняясь ко мне ближе, – я встречу свою королеву.
Хорас требовательно и чувственно поцеловал меня. Его руки обнимали, а губы трепетно касались моих. От его слов внутри все загорелось. Еще никто не называл меня королевой и не целовал так, как он. Мой разум сразу затуманился от нежности. Не хотелось его отпускать.
Днем стояла ясная погода. Солнце вовсю согревало город. Хорас уехал встретиться со своими друзьями, а я стояла у окна и смотрела на открывшийся передо мной вид. Смотреть на город с огромной высоты – поистине прекрасно. Все такое маленькое, и ты в какой-то степени чувствуешь себя на вершине. Будто все в твоей власти.
Я не хотела сидеть дома, поэтому быстро собралась и вышла из квартиры, чтобы прогуляться по городу. В лифте стояла незнакомая девушка со светлыми волосами, которая с кем-то переписывалась. Как только я вошла внутрь, она сразу обратила на меня внимание. Ее взгляд с интересом прошелся по мне, отчего стало немного неприятно.
– Я раньше тебя не видела. Только переехала? – обратилась она ко мне.
– Да, недавно приехали в город с молодым человеком, – ответила я, но мне почему-то не хотелось вести с ней беседу, что-то отталкивало от этой девушки.
– Здорово, я Касси, – представилась она.
– Менсиа.
– Отлично, Менсиа, приходи сегодня со своим парнем в квартиру 203. У нас будет тусовка, познакомимся. – Она говорила так быстро, и до меня даже не сразу дошло, чего эта девушка хочет. – Придете?
– Да, – выпалила я, не успев подумать.
– Супер, начало в десять. – Она послала мне воздушный поцелуй и вышла из лифта.
Я проводила ее взглядом. Она куда-то торопилась, поэтому почти выбежала
