отвечать мать не торопится, уже собираюсь сбросить вызов, как раздаётся голос матери.
- Я слушаю тебя, Павел, - как-то официально и холодно.
Обиделась!
- Привет, - прочищаю горло, - мне нужна помощь, - говорю, осматриваюсь вокруг, пытаюсь понять, где может быть тот магазинчик.
- Помощь? – с усмешкой в голосе.
Закатываю глаза, уже знаю, что дальше скажет мать.
- Когда я просила тебя помочь мне, ты отказал, а теперь просишь помочь тебе? – не ошибся в своих мыслях.
- Дед умер, Мила в больнице, её Алина похитила с отцом, успели спасти, но ей необходимо лечение, а Мишка в доме с покойником, там сейчас соберётся весь бомонд, малышу там не место, может подскажешь, что можно сделать? Если ты помнишь, он требует медицинского наблюдения, просто так его не забрать, - выкладываю всё, сейчас не до выяснения отношений, разбираться с обидами будем позже.
- Вот так новость! Какая радостная новость, сын! Неужели я дождалась этого момента, старый пердун испустил дух! – верещит мать, а следом заходится радостным смехом.
От её слов и поведения становится тошно, злость закипает в секунды, чтобы не слышать её веселья, сбрасываю вызов. Зря я ей позвонил! Она кажется, кроме, как о смерти деда больше ничего и не услышала! Не успеваю убрать телефон в карман, как он оживает, на дисплее высвечивается номер матери. Колеблюсь пару секунд, но всё же принимаю вызов.
- Ты почему отключаешься? – возмущается родительницу.
- А ты как думаешь? – чуть не рычу в ответ.
- Ой, давай только без нравоучений, ты прекрасно знаешь моё отношение к этому старику, он столько крови мне попил, так что я имею полное право радоваться его кончине! И ты давай не грусти, он тебе никто…
- Он мой дед! – перебиваю её поток.
- Не родной! – прилетает гордое!
- Да плевать я хотел на наше родство, он всю жизнь был мне дедом! Так что давай, ты не будешь проявлять свою радость при мне, договорились? – выхожу в приемное отделение, чтобы узнать, где у них этот магазин!
- Ой, ладно, постараюсь сдерживать себя, - делает одолжение.
Качаю головой, мать не исправима, не будет она себя сдерживать, если только на похоронах наденет маску скорбящей невестке, игра на публику!
- Что с твоей женой? Где эта дрянь сейчас? Как всё случилось, расскажи подробно, хочу всё знать! – вновь не о том, о чём нужно.
- Мам, давай о них позже, сейчас главное решить вопрос с Мишей, нельзя ему там оставаться, если есть идеи, поделись, если нет, то не отнимай моё время попусту, его и так нет, - захожу в приёмное отделение и сразу подхожу к медсестре за стойкой, - подожди минутку, - говорю матери, - подскажите, где у вас здесь магазинчик с вещами? – обращаюсь к медсестре.
- Сейчас выйдете на улицу, и зайдёте с главного входа за углом, а там сразу увидите, - объясняет девушка.
- Спасибо, - благодарю медсестру и быстро выхожу на улицу.
- Сын, ты где? Ты что, по магазинам ходишь? – раздаётся из динамика.
- Нет мама, я в больнице, Миле нужны сменные вещи, здесь имеется магазинчик, меня отправили за кое какими вещами, - отвечаю нехотя, но иначе мать не отстанет.
- Да, не везёт девочке, не счастливая она, притягивает к себе много проблем, - вздыхает мать.
Меня от её слов начинает трясти. Как она может такое говорить, если сама приложила свои руки к проблемам Милы?!
- Ты поможешь мне с Мишей, - рычу вопрос.
- А что я могу сделать? У меня нет идей по этому поводу, хотя, его можно определить в больницу, там он будет под присмотром, только кто этим всем будет заниматься? В дом Кристиана меня не пустят, там этот бродяжка, верный пёс Иннокентия! Он меня один раз уже не впустил в дом, так что решать этот вопрос тебе, к тому же ты отец, ребёнок записан на тебя, - отвечает мать.
Эрик, верный пёс! Стопорюсь, замираю около главного входа. А где этот сукин сын? Куда он делся, как профукал покушение Милы, почему не явился спасать её в дом родителей Алины? Умыл руки или его грохнули при похищении Миланы? Это было бы классной новостью! Если так на самом деле, то и препятствий совсем не осталось! Он мог взбрыкнуть, настропалить Милу против меня, сделать своё дело, на которое подписался, выполнить волю Кристиана!
Вздрагиваю от рядом раздавшегося голоса, прохожий мужик громко разговаривает по телефону. Встряхиваю головой, поднимаюсь по порожкам главного входа. Сбрасываю вызов, мать мне не поможет, а больше мне с ней не о чем разговаривать. Стоит только зайти в двери больницы, как сразу замечаю нужный магазинчик. Небольшой павильон, вешалки с вещами, полки с различным товаром. Подхожу к продавцу, перечисляю, что нужно, называю размер одежды Милы, я знаю его, много раз ходили по магазинам выбирая ей одежду. Дополнительно покупаю полотенце, зубную щётку, пасту, смотрю на расчёску беру и её, перед глазами выдранный клок волос Милы. Набрав два пакета, как мне кажется, нужных вещей и средств гигиены, чуть не бегом возвращаюсь обратно к Милане.
Когда захожу в палату, моя малышка уже умытая, волосы влажные, она лежит под одеялом, рядом медсестра.
- Всё купили? – поворачивается девушка.
Киваю в ответ, прохожу к столу, ставлю на него пакеты, начинаю доставать покупки. Медсестра забирает пижаму, я выбрал ей вместо ночной сорочки, а также прихватывает новые трусики из хлопка и расчёску.
Когда девушка стягивает с Милы одеяло, отворачиваюсь к окну, не хочу стеснять малышку. Позади раздается шуршание ткани, жду, когда Милана оденется.
Проходит не больше двух минут, когда раздаются шаги и следом звук открывания, а следом закрывания двери, понимаю, что любимая готова, поворачиваюсь. Она сидит с расчёской в руке, смотрит на неё, как на что-то опасное.
- Я помогу, - медленно подхожу к кровати, - я аккуратно, - забираю расчёску из рук малышке.
Милана не реагирует, молчит, словно меня здесь и нет. Как же хочется прочитать её мысли, узнать, о чём она думает?
Становлюсь боком, трясущимися пальцами дотрагиваюсь до её влажных волос, подхватываю небольшую прядку волос, с кончиков начинаю проводить расчёской, медленно и как можно аккуратно. На зубьях тут же остаются волосы, они тянутся от самых корней. Сердце прокалывает острой иглой, стискиваю зубы.
- Мила, - произношу имя любимой, - прости
