Теперь я уже совсем не хотела, чтобы Оксанка приходила. Но она пришла. Вся запыхавшаяся, куртка нараспашку. Шарф болтался, привязанный к ремню кожаной сумки.
– Ой! А чего это у нас здесь? – оторопела она при входе.
– Где же это вы ходите целый день, Оксана? – задала Вероника мучавший всех вопрос.
– В Дмитров ездила. К мебельщикам на производство. Вы же меня сами туда откомандировали.
– Ах, ну да, – скромно потупилась начальница, – я и забыла совсем.
– Нет, ну ты подумай, а! – воскликнул Миша. – Двадцать седьмое число, Новый год на носу, а людям все неймется! Просто страна трудоголиков какая-то!
– Да уж, – одновременно раздеваясь и осматриваясь по сторонам, поддакнула Оксанка. – Я смотрю, даже офис украсили.
– Ага! Это я все придумала! – оживилась Ирина. – Иду сегодня на работу. Прохожу мимо витрин. А там столько всего! Всяко-разно: игрушки, хлопушки, поющие Санта-Клаусы… Дай, думаю, зайду, куплю что-нибудь для офиса. Вот! – блестя глазами, явно собой гордясь, закончила она. – Теперь у нас так…
– Умничка! – похвалила ее Оксанка.
Я с тяжелым сердцем достала из шкафчика еще один столовый прибор.
– Зайчонок, ты же, наверное, вино будешь? Тебе рюмка не нужна?
– Нет, рюмка мне не нужна. Мне нужно много-много воды.
И только она было направилась к столу, как раздался звонок в домофон.
– Оксана! Откройте, пожалуйста, – попросил ее Миша. Она отворила, слегка посторонившись от двери – и на порог шагнул Всеволод.
Он был без пальто. В одном черном свитере, свободно болтающемся на нем, и в черных же джинсах.
– Всем доброго вечера! – поздоровался он, оглядев прежде всех нас, а потом уже заметив Оксанку.
Они с секунду рассматривали друг друга. Но на этом и все. Он прошел дальше, а она осталась, чтобы закрыть дверь на задвижку.
При его приближении сердце мое учащенно забилось. Вот он – привороженный мною мужчина! Ну что? Когда же? Как это хоть должно выражаться?
Пока это не выражалось никак. Всеволод за руку поздоровался с Мишей. И с ним же рядом сел, вполголоса науськивая его объявить пресловутого Клюева персоной нон-грата.
Мы все тоже заняли свои места. ЯДА, как обычно, организовал музыкальное сопровождение, включив диск медленных композиций: Джо Дассен, Шарль Азнавур, даже «Битлз» с песней «Мишель». Для общения это было как раз то, что нужно.
А общение между тем все не клеилось. Обстановка за столом была такой напряженной, что Миша в какой-то момент не выдержал и сказал:
– Хорошо сидим! Вот, помню, в прошлом году был на похоронах. Так там, надо вам доложить, было значительно веселее!
Я знаю, откуда и куда идет это напряжение! От Оксанки к Лихоборскому и обратно! И проходит как раз по диагонали стола. Зачем она только приперлась? Сидела бы в своем Дмитрове! Не дает ему сосредоточиться на той, без кого он не может обходиться физически!
Постепенно ситуация все же выправилась. Стали произноситься шутки и рассказываться истории. Тостов стало больше. И вообще все это уже весьма походило на тихий семейный праздник.
Я вот только заметила одну вещь: Оксанка исподтишка все время наблюдает за Всеволодом и мной. И, наверное, страшно про себя удивляется нашей с ним выдержке!
Ну и пусть! А я вот сейчас пойду и приглашу его на танец. И посмотрим, сумеет ли он мне при всех отказать!
Конечно, я страшно робела. Успокаивало только одно – что мы не будем единственной танцующей парой. Миша уже топтался невдалеке со своей Вероникой. И даже почему-то ей улыбался.
– Всеволод, можно тебя пригласить? – выдавила я из себя, и голос мой в самом конце съехал на визгливую нотку.
– Что? – обернулся он, а до этого о чем-то весьма оживленно беседовал с Ириной.
– На танец…
– Ты со мной потанцевать хочешь? – И тут он, как ни странно, улыбнулся, что меня приободрило. Хотя это была улыбка мультяшного персонажа, который, потирая ладони, затевает какую-то мерзость. – Ладно, пойдем!
Он встал. Взял меня за руку, вывел на середину комнаты. Туда, где в двух шагах миловалась начальственная чета. Притянул к себе жестко и уверенно, как Остап Бендер. Я уже было подумала, что сейчас мы будем исполнять с ним жгучее танго, с перехватом розы из уст в уста. Но нет. Он всего лишь сжал меня до хруста и продолжал двигаться в такт.
Я не способна была постичь, что творится в его душе. Он снял одну мою руку со своего плеча, взял в ладонь, принялся ласкать пальцы губами один за другим. И все время пристально глядел только в мои глаза. Но взгляд его был темным и злым. Нет, я не верила ему из-за этого взгляда!
Лишь позже, когда все снова сидели за общим столом, меня осенило. Конечно! Как я могу понять его душу, если он сам теперь не может ее понять! Семь его энергетических центров зомбированы. Его всего ломает сейчас изнутри!
Когда вино и «Русский стандарт» возымели определенный эффект на окружающих, все стали стремиться развлечься как-то еще. Кто-то, кажется Миша, дабы внести в коллектив некую целостность, предложил сыграть в «мафию». Для непосвященных подробно объяснил правила.
Тянем бумажки. Кому достается черная метка, тот, значит, плохой. Остальные – хорошие. Цель хороших – выявить подонка путем обсуждения. Цель плохого – перебить как можно больше добропорядочных граждан.
Я ничего не поняла, но меня заверили, что в процессе игры все будет понятно.
– Итак! – воскликнул Миша. – Все разверните свои бумажки! У кого нарисован крест, тот – мафия! Полина! Не особо светите своей бумажкой! Никто не должен знать, хорошая вы или нет!
Я закрыла ладонью и осторожно распрямила листок. Он был пуст.
И что? Что мне теперь с ним делать?
– Так, господа и дамы! – продолжал Миша. – Теперь вы знаете, что среди нас завелась крыса. Но вы не знаете, кто она! Давайте попытаемся это выяснить. Внимательно посмотрите друг на друга. А потом пусть каждый выскажет свои предположения… Господин мафиози! Обращаюсь непосредственно к вам! Вы должны вести себя точно так же, как и все, чтобы ничем себя не выдать!
Все стали вертеться, подозрительно щуриться друг на друга. Вероника потянулась к бумажке Талова, за что получила по рукам. ДДА для большей проницательности хлопнул еще рюмашку. И только Всеволод…
Он смотрел на нее. И глаза его говорили: «Это ты!» И она на него смотрела. И ее глаза говорили: «Я знаю, это ты!»
– Итак! – ожил голос ведущего. – Начнем по часовой стрелке! Вероника! Твое мнение.
– Талов, ну ты же знаешь, я могу считать подлецом только тебя.
– Спасибо… Следующий!.. Алексей! ДЦА хмельно улыбался.
– Ну я даже не знаю… Все хорошие.
– Нет, так не пойдет! Вы должны высказать свое мнение.
– Ну тогда я думаю на Ирину.
– А-а! – захлебнулась возмущением Чижова. – Вот негодяй! Я им тут офис наряжаю! А они думают обо мне… бог знает какие гадости!
