Джилл Шелвис - Перед лицом любви

Или ей просто хотелось убедить себя в этом.

– Садитесь, – сказала Мэдди и пододвинула одну стопку в направлении Дэни.

– Как здесь хорошо! – Дэни медленно повернулась на табурете, разглядывая обстановку. – Дорого, но в то же время уютно.

– Спасибо.

– Это вы? – удивилась Дэни.

– У меня всегда было подспудное желание заняться интерьерным дизайном. Парни позволили мне сделать здесь все по-своему, иначе мы сидели бы на больших круглых подушках. Одинарную или двойную порцию? – Она подняла графин. – Должно помочь, когда подниметесь в воздух.

– Двойную.

Мэдди улыбнулась и разлила напиток.

– Можно задать вопрос?

Дэни сделала глоток, закашлялась, потом сделала еще глоток, ощутив, как тепло разлилось по гортани.

– Спрашивайте.

– У вас из-за полета или из-за Шейна такое замкнутое лицо?

– Из-за полета, – ответила Дэни, одним глотком приканчивая содержимое стакана. – Нет. Из-за Шейна… из-за полета… Господи. – Она закрыла глаза, а Мэдди засмеялась. – Я не знаю. Мужчины словно большие коробки с кусочками мозаики, понимаете? Только мне никак не удается их сложить.

Мэдди снова наполнила ее стакан и пододвинула его к ней.

– Ты мне уже нравишься. Твое здоровье.

Дэни искоса взглянула на нее:

– Хочешь, чтобы я поверила, будто у тебя есть проблемы с мужчинами?

– Дорогая, ты даже не можешь себе представить какие.

Дэни задержала взгляд на Мэдди и заметила промелькнувшую в ее глазах боль. Она подняла свой стакан, поднесла его к стакану Мэдди, после чего они чокнулась и вместе выпили.

Мэдди поставила пустой стакан на стойку, протяжно выдохнула и хлопнула себя по груди:

– Ух, ты.

Дэни давилась, кашляла и задыхалась так сильно, что Мэдди пришлось обогнуть стойку и похлопать ее по спине. Наконец Дэни просигналила ей рукой, что будет жить, и утерла лицо от струившихся по щекам слез.

– Я в порядке, – прохрипела она. – Оно проскочило в живот и уже не печет, а просто горячит.

Они выпили за это, и обе посмотрели на предангарную площадку, где все еще стояли двое вызывающе красивых мужчин. После еще одного протяжного вздоха, Мэдди наполнила стаканы и подняла свой для оглашения тоста:

– За глупых, великолепных мужчин и тех женщин, которые их любят.

Дэни опять подавилась.

– О нет! Нет, нет и нет. Ты не поняла. Я не влюблена.

Мэдди налила себе еще.

Дэни замотала головой:

– Это не любовь.

Мэдди просто посмотрела на нее, а Дэни на нее, и, сникнув, осушила стакан.

– Черт, это достает.

– Я знаю, поверь мне. – Мэдди наполнила стакан Дэни. – Я только что отклонила самое прекрасное приглашение на свидание, поскольку сохну по самому прекрасному идиоту в мире, который не пригласил меня на свидание.

– Знаешь, какая проблема у мужчин? – спросила Дэни заплетающимся языком. Ей было тепло, очень, очень тепло. Уютно. Тепло. Уютно и тепло. – Проблема в том, что у них не хватает крови на одновременную работу головы и головки.

Мэдди это понравилось, и она долго смеялась. Дэни тоже смеялась, пока не свалилась с табурета.

– Ух! – донеслось с пола, который Дэни нашла на удивление удобным.

Мэдди перегнулась через стойку бара.

– Ты в порядке?

Дэни улыбнулась ей в ответ, ощущая некоторое возбуждение и пьяный кураж.

– Мне хорошо. – Она подняла стакан. – Еще одну, пожалуйста. Тогда, возможно, я буду в состоянии перенести полет и прекрасного пилота.

– Прекрасного пилота? – На пороге комнаты отдыха стоял, несколько потрясенный увиденным, Шейн.

Дэни шлепнула рукой себе по губам и поднялась на ноги, но ее качнуло, и она упала бы, запутавшись в собственных ногах, если бы не подоспел подхвативший ее Шейн.

Она рассмеялась и обняла его за шею. Он был таким высоким, таким теплым.

Таким сексуальным!

– Привет.

– И тебе привет. – Шейн уловил ее дыхание и укоризненно взглянул на Мэдди. – Она пьяна.

– Не совсем, – радостно сообщила ему Дэни, затем, задрав вверх лицо, посмотрела на него немного косившими глазами. – Ты такой красивый. – Она похлопала его ладонями по щекам. Он сегодня не брился, да и вчера, кажется, тоже, так что отросла приличная щетина. Дэни с удовольствием водила по ней пальцами. – Ты очень, очень красивый.

– А ты так наклюкалась. Послушай, Дэни, ты принимала сегодня свои болеутоляющие таблетки?

– А как же. Ведь доктор сказал принимать, помнишь?

– Я-то помню. А ты помнишь, как он сказал, что их нельзя мешать с алкоголем?

Дэни заморгала.

– Ого.

– Вот тебе и «ого».

– Не имеет значения. – Она подмигнула Мэдди. – Потому что я готова к полету. – Она раскинула руки, изображая самолет, и чуть не упала снова.

Шейн выругался и подхватил ее на руки.

– Мой герой. Всегда готов избавить меня от драконов. – Дэни склонила голову на его плечо. – Хочу однажды тоже уничтожить твоих, Шейн, драконов. Всех до одного.

Он изумленно скосил на нее глаза.

– Что?

– Возьми меня в полет, Шейн, или мне взять тебя? Похоже, он утратил на минуту дар речи.

– Пожалуй, в этот раз лучше я возьму тебя в полет, ладно?

– Ладно. – Свернувшись калачиком, она закрыла глаза и зевнула. – Разбуди меня, когда мы долетим.

Мэдди смотрела, как Шейн понес Дэни к выходу. Он выглядел несколько смущенным и сильно потрясенным. Мэдди не могла осуждать его за это. Если ее подозрения верны, то он влюблен в Дэни так же сильно, как и та в него, причем в отношении последней это было очевидно. Ясно, что ему это далось нелегко, но она завидовала его «падению».

Раздумывая над этим, Мэдди положила одурманенную алкоголем голову на прохладную деревянную поверхность стойки, чтобы немного прийти в себя. Господи, она позавидовала «падению». Пусть будет так.

Ее некому было подхватить. Не было героя, который уничтожил бы ее драконов. Не было. Она предоставлена исключительно сама себе. В этом не было ничего нового, и Мэдди с глубоким вздохом подняла голову.

Надо же. Оказалось, что она была не одна. На пороге, там, где совсем недавно стоял Шейн, сейчас стоял Броуди.

Наблюдал за ней.

Мэдди выставила вперед подбородок и с некоторым усилием сфокусировала взгляд.

– Чем могу быть тебе полезной?

Они не разговаривали после того инцидента.

Проще говоря, поцелуя.

Или, точнее, поцелуев, то есть во множественном числе, поскольку там определенно было несколько поцелуев. И еще одно уточнение. Это он не разговаривал с ней. В действительности попросту избегал ее.

Однако сейчас ни одна деталь не осталась без внимания Броуди, когда он скользил острым взглядом по графину с жалкими остатками бренди на дне, по стоявшему перед ней пустому стакану. Он стиснул зубы.