– Но ты же собирался подарить Сьюзи кольцо с бриллиантом только в апреле, – напомнил Грызун.
– Видишь ли, дело в том, что я пока еще не готов к женитьбе…
Его приятели снова понимающе кивнули.
Все они разделяли чувства своего друга и потому искренне ему сочувствовали. Чарли тяжело вздохнул: когда же все они наконец угомонятся? Все дни рождения Грызуна по традиции превращались в пьянку до утра с последующим тяжким похмельем. Если так будет продолжаться и дальше, подумалось ему, всем им не миновать курса лечения от алкоголизма.
– Когда ты подаришь ей обручальное кольцо, мы все попадаем, как костяшки домино, – изрек Свинтус.
Хомяк молча кивнул, а Грызун заметил:
– Только не Чарли! Он у нас стойкий оловянный солдатик. Чарли останется вечным холостяком и будет служить нам живым укором в измене нашей дружбе. Верно, парни?
– А если нет? – вдруг спросил Чарли. – С чего это вы, ребята, взяли, будто я никогда не женюсь?
– Но ты ведь убежденный бобыль! И даже сочиняешь статьи на эту тему для женского журнала! – сказал Свинтус.
– Разве это означает, что я не способен в кого-то влюбиться?
Его приятели раскрыли рты от удивления.
– Это абсолютно исключено! – наконец вынес свой вердикт Хомяк.
– Да уж, – кивнул Свинтус.
– Ты не создан для брака, – подтвердил Грызун.
Их непоколебимая уверенность в его полной непригодности для супружеской жизни заронила в сердце Чарли сомнения в разумности его поведения в последнее время. Нет, он определенно пал жертвой временного умопомрачения! Но впредь это не должно с ним повториться. Иначе не избежать ему тех же напастей, которым подверглись все его приятели с тех пор, как всерьез влюбились.
Свинтус, например, стал похож на борова от домашних обедов, которые готовила для него Даниелла.
Хомяк то и дело проверял, не пришло ли ему на мобильник очередное послание от Сьюзи.
А Грызун, до знакомства с Кэт носивший, как все нормальные парни, обыкновенные джинсы и майку, теперь щеголяет в отглаженных брюках, дорогих штиблетах и модных теннисках.
«Нет уж, избавь меня Бог от безумной любви», – подумал Чарли. – «А тем более к Мэгги. Хотя что теперь об этом рассуждать, раз она предпочла ему какого-то врача, находящегося где-то за тридевять земель!»
И что это на нее нашло?
Ведь и ежу понятно, что Джейсон ей не пара! А Мэгги втемяшила себе в башку, что они просто созданы друг для друга. Чарли этот детский врач представлялся этаким ухоженным педантом, следящим за своим здоровьем, деловитым и уж ни в коем случае не позволяющим себе вытряхивать из обуви мокрый песок на ковер в гостиничном номере. Так что вполне возможно, что он действительно идеально подходил Мэгги.
Вот только если это так, то почему же она с радостью провела этот уик-энд в его, Чарли, обществе в казино и гостинице Атлантик-Сити? И так пылко отвечала на его жаркие поцелуи? Не говоря уже о том, что не хотела выпускать его из своих объятий, когда они предавались амурным ласкам.
Очевидно, ему уже не суждено было услышать от нее ответы на эти вопросы. Во всяком случае, именно такие, какие ему бы хотелось услышать.
Чарли тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой.
– И все-таки мне совершенно непонятно, почему я должна сопровождать тебя туда! – заявила Доминику Мэгги в субботу утром, когда они выходили из вагона метро. – Раз Чарли сумел в одиночку дотащить этот ковер до вестибюля здания нашего агентства, то ты сможешь в одиночку доставить ковер к нему домой.
– Мне кажется, что Чарли привез ковер в машине. – Доминик закряхтел под тяжестью своей ноши. – Мы же лишены такой возможности.
– Можно было взять такси! Шофер помог бы тебе управиться с ковром, а я бы тем временем сходила в оздоровительный центр, как и собиралась.
– Послушай, Мэгги, я потратил кучу денег на чистку ковра, – возразил ей Доминик. – А до получки еще целая неделя. Мне пока не по карману кататься на такси через весь город и давать водителю щедрые чаевые за оказанную мне помощь.
– Тогда не скули, – сказала Мэгги. – Тем более что ты, как я вижу, прекрасно справляешься с ковром и один.
– Верно, однако пакет с блузкой я бы нести уже не смог. Потому-то и обратился к тебе за помощью! И не забывай, что это ты втянула меня в эту дурацкую авантюру!
– Я? Разве это я посоветовала тебе забрызгать кровью ковер Джулии и всю ее чудесную шелковую блузку?
– Ты поступила хуже – уговорила меня пойти к ней на свидание!
Пока они поднимались по лестнице к выходу из подземки, Мэгги вспомнилось, как она проделывала этот же путь вечером в прошлую субботу. Насколько отличалась тогдашняя ситуация от теперешней! Тогда она была совсем другим человеком! Нормальной тридцатилетней женщиной, не развращенной мужчиной, абсолютно не отвечающим ее представлениям о своем будущем спутнике жизни, вне зависимости от того, станет им Джейсон или кто-то другой.
От Мэгги не укрылось то любопытное обстоятельство, что в последнее время содержание электронных посланий Джейсона к ней заметно изменилось. Если раньше в них превалировали романтизм и сентиментальность, то теперь акцент переместился с их личных отношений на его медицинские проблемы и описание местных обычаев, обрядов и красот природы, равно как и его страданий от всяческих бытовых неудобств, москитов и ядовитых ползучих гадов. Откровенно говоря, это становилось уже скучным.
Быть может, Джейсон даже на расстоянии почувствовал, что она ему изменила? Или же просто их отношения исчерпали себя? Как это ни странно, последнее обстоятельство волновало Мэгги куда меньше, чем вероятность того, что ей больше не суждено увидеть Чарли Кеннелли, кроме как на его крохотной, размером со спичечный коробок, фотографии на странице журнала «Она».
Ах, если бы только их завязавшийся было в Атлантик-Сити роман не оборвался так неожиданно в понедельник! Если бы у нее была возможность мирно объясниться с ним! Если бы Чарли соизволил предварительно позвонить в офис! Тогда, быть может, она бы смогла спокойно и внятно изложить ему причины, по которым была вынуждена прервать их общение.
Но вместо всего этого Чарли внезапно объявился у нее на работе в каком-то немыслимом шутовском головном уборе, с ковром на плече и шелковой белой блузкой в кармане, которой он потом размахивал, как жупелом, выкрикивая свои нелепые обвинения, чем и вывел ее из себя. А ведь все могло бы сложиться совершенно иначе! Они расстались бы друзьями, а не врагами, культурно, а не с мерзким скандалом, о котором ей противно было вспоминать.
Мэгги до сих пор оставалась взвинченной и не могла до конца разобраться в теперешней непростой ситуации. Как не могла она и продумать предстоящий разговор с Чарли, в ходе которого намеревалась выплеснуть на него поток обвинений в недостойном поведении.
